Правительство России часто любит устраивать маленькие праздники для своих поклонников. Очередным мероприятием в праздничном списке стала передача в Думу проекта государственного бюджета на 1998 г. Основным поводом для ликования “вокруг проекта бюджета” являются проявленные правительством честность и реализм. Реализм, по мнению ликующих, заключается в том, что цифры проекта бюджета-98 мало чем отличаются от заложенных в секвестированный бюджет 1997 г.
Лично мне, к сожалению, мешают ликовать не только скептицизм, но и несколько странная в нынешней России потребность жить по закону. Напомню, что бюджет 1997 г. рождался со страшными муками, в процессе длительных переговоров и согласований. Но не более чем через месяц после того, как он был утвержден, правительство заявило, что бюджет не реален и требует секвестра.
Под видом предложений о секвестре в Думу были внесены поправки к бюджету, имеющие весьма мало общего с установленными законом правилами секвестирования. В результате законом секвестр бюджета на 1997 г. так и не был утвержден. Что, впрочем, в определенной мере вообще развязало руки правительству, которое сейчас действует, руководствуясь собственным распоряжением. При этом фактическое положение дел отнюдь не соответствует даже секвестированным пожеланиям правительства. Сейчас, например, зафиксирован очередной провал в поступлении налоговых доходов в бюджет. Так что аналитики, выбравшие за базу сравнения секвестированный бюджет, с таким же успехом могли бы сравнивать проект 1998 г. с предсказаниями астрологов по этому поводу.
В таблице сделана попытка сравнить данные по государственным расходам в проекте бюджета на 1998 г. с аналогичными статьями утвержденного законом бюджета 1997 г., в том числе скорректированных с учетом инфляции.
Как следует из таблицы, по большинству позиций сравнение оказывается не в пользу проекта. В наиболее серьезном положении опять оказывается реальный сектор, и так находящийся в перманентном состоянии финансового голода. Промышленность, энергетика и строительство, также как транспорт, дорожное хозяйство, связь и информатика, могут рассчитывать менее чем на половину средств, запланированных бюджетом 1997 г., сельское хозяйство в случае принятия и исполнения проекта бюджета получит только треть от расходов, предусмотренных в 1997 г.
Если и до этого государство едва-едва затыкало дыры, то теперь можно говорить о том, что даже на первоочередные нужды средств хватать не будет. Едва ли не самым логичным шагом с этой точки зрения становится планирование значительных (практически на уровне плана 1997 г.) расходов на предупреждение и ликвидацию чрезвычайных ситуаций и стихийных бедствий. Впрочем, не нужно быть слишком большим провидцем и мудрецом, чтобы предсказать резкий рост техногенных катастроф, являющихся во многих случаях прямым следствием низкого уровня финансирования со стороны бюджета.
Итак, на реальном секторе правительство, похоже, поставило большой и жирный крест. Для тех, кто не понял, поясню, что в этой ситуации стоит забыть о призрачных надеждах на будущий рост производства, на пополнение государственной казны за счет налоговых поступлений и т.д. Забитые дойные коровы молока не приносят, зато могут принести хорошую прибыль тем хозяевам, у которых остались живые коровы, продолжающие давать дорожающее молоко. Поэтому на агонии нашей промышленности и сельского хозяйства нагреют руки зарубежные производители и те, кто помогает широкому развитию их бизнеса на российских просторах, очищая путь от ненужных конкурентов в лице отечественных промышленников и аграриев.
В последнее время, впрочем, все явственнее забота (на словах) нашей власти о культуре, образовании, науке и здравоохранении. В проекте бюджета, правда, эта забота никак не подкреплена: расходы на науку и образование предусмотрено сократить на четверть, на средства массовой информации – вдвое, на здравоохранение – на треть. Может быть, властям неизвестно, что экономические последствия снижения уровня образования, культуры и науки даже более серьезны, чем последствия развала промышленности? Разве неизвестно сидящим наверху, в каком возрасте умирает средний россиянин? Впрочем, возможна и другая логика – в стране, где планомерно ликвидируется промышленность, не нужны толпы интеллектуалов и специалистов по высоким технологиям. Для сырьевого придатка сойдет и низкоквалифицированная рабочая сила, а управлять полудебилами легче.
Предусмотрена проектом 1998 г. и “затычка” для общественного мнения – социальные расходы предполагается увеличить чуть ли не в два раза. С одной стороны, это правильно – хочешь не хочешь, но кормить тех, кто в результате действий “реформаторов” остается за бортом российской экономики (а после реализации подобного бюджета их число резко увеличится), придется. С другой стороны, слишком быстро забыли власти когда-то любимую ими притчу о том, что голодным лучше не давать рыбу, а раздать им удочки и научить рыболовству. То ли удочек на всех не хватило, то ли возиться не хочется.
В чем-то я могу согласиться и с правительством, и с его сторонниками. Там, наверху, у нас действительно сидят реалисты. Их реализм подобен реализму Сары из старого еврейского анекдота. Помните: Абрам не может заснуть, ворочается и объясняет жене Саре, что переживает, так как завтра должен вернуть долг соседу. Сара стучит в стенку, будит Исаака и сообщает ему, что Абрам долг не вернет, а затем обращается к мужу: “Спи спокойно, Абрам, пусть теперь Исаак ворочается”. Примерно так поступило и наше правительство, простучав бюджетной сфере (врачам, учителям и т.д.): “Не стоит беспокоиться, денег нет и не будет”.
Проект бюджета-98 реален для правительства, но нереален для российской экономики. Нереален потому, что он не отвечает даже самым минимальным, самым насущным ее потребностям. Руководимая мною группа экономистов сейчас работает над расчетами бюджета, минимально потребного для России, для сохранения и развития ее производственного и человеческого потенциала. Но уже сейчас можно сказать, что потребности в государственных расходах по различным позициям в два, три, а то и десять раз больше цифр, заложенных в проекте 1998 г.
Конечно, с необходимостью увеличения бюджетных расходов вряд ли согласятся многие сторонники правительственного курса, руководимые лозунгом – “чем меньше государства, тем лучше”. Однако им стоит вспомнить о другом, уже не еврейском, а цыганском анекдоте, в котором цыган приучал кобылу есть поменьше до тех пор, пока столь авангардный эксперимент не закончился смертью несчастной кобылы.
Допускаю, что кто-то из сторонников правительственного курса, даже согласившись с необходимостью увеличения государственных расходов, в ответ спросит – где взять необходимые для этого средства. Это – отдельный вопрос, ответ на который у меня тоже есть, но который является темой других статей.
Но здесь я хотел бы заметить, что именно действующее правительство сделало все для того, чтобы лишить российскую экономику многих и многих источников доходов. В ряду этих “славных дел” и введение уничтожающего для отечественного товаропроизводителя налогообложения. И передача под видом приватизации за бесценок прав на добычу стратегических ресурсов (газа, нефти, драгоценных металлов и камней). И ликвидация монополии внешней торговли на важнейшие стратегические ресурсы. И реализация экономически абсурдной модели приватизации, включающей передачу крупнейших российских предприятий в частные руки по бросовым ценам, и переход в частную собственность львиной доли финансовых ресурсов страны под видом приватизации банков, хотя формально объектом выкупа были лишь банковские здания и конторское оборудование. И проведение в жизнь такой модели управления государственными предприятиями, когда за весь 1996 г. поступивший в казну совокупный доход от их деятельности составил всего 18 млрд руб. И развал системы монопольного производства, продажи и импорта алкогольной продукции, доходы от которой до начала “горбачевской” антиалкогольной кампании составляли до 40% поступлений в бюджет. И создание поистине парниковых условий для развития коррупции. Список этот я мог бы продолжать очень долго, но и так понятно, что правительство, проявляя реализм, не только “постучало в стенку”. Оно собственными руками поставило к этой стенке российскую экономику.
Предсказывать судьбу бюджета-98 можно долго, но занятие это довольно бесполезное. Заранее ясно, что в нынешнем виде проект встретит сопротивление в Думе, тем более что отряд “кормящихся” вокруг споров о бюджете (членов комитета по бюджету) отличается многочисленностью и кровной заинтересованностью в длительности и напряженности процесса обсуждений.
Заранее ясно, что начнутся длительные “торги” вокруг поправок в бюджет. Возможно, что ненайденный компромисс обернется более серьезными конфликтами между законодательной и исполнительной властями: кто-то может потребовать отставки правительства, кто-то – разгона самой Думы. Но чем бы не закончился бюджетный процесс в этом году, он вряд ли завершится конструктивными изменениями. Ибо под конструктивными изменениями, то есть преобразованиями, позволяющими преломить тенденцию спада в российской экономики, я подразумеваю смену властями действующего курса. Но такая смена противоречит интересам действующей власти, а значит, не может осуществиться до тех пор, пока не сменится сама власть. Именно поэтому – будет ли принят этот бюджет или другой, созданный в процессе матча “правительство – Дума”, российская экономика вряд ли сможет отодвинуться хоть чуть-чуть от расстрельной стенки, у которой стоит все последние годы.
Мартин ШАККУМ
