На этапе выхода из кризиса и в последующем развитии совершенно необходимым укладом в экономике России должны стать малые предприятия (МП). На наш взгляд, одной из причин тяжелого кризиса в России и его углубления является полное непонимание практически всеми политическими силами сути малых предприятий как особого хозяйственного уклада.
Причина непонимания – глубоко внедренные в сознание политиков догмы истмата (неважно, в его марксистской или либеральной версии). Те, кто в 1989-97 гг. стоят у власти, делали реверансы в пользу “малого бизнеса”, считая его вспомогательным и, в общем, несущественным элементом рыночной системы. Никакого интереса к сути вопроса они не проявили. Таково же и отношение оппозиции. Это – фундаментальная ошибка. Все промышленное развитие во “внесоветском” мире в послевоенный период в очень большой степени опирается на систему малых предприятий. Что же это за уклад?
1.
Авторы этой статьи – “семейная бригада”, которой довелось в 1988-1996 гг. изучать и наблюдать малые предприятия в Испании (дочери – экономику, отцу – социальный и культурный аспекты). Было много бесед с учеными-экономистами, социологами, предпринимателями, работниками государственных служб поддержки, деятелями церкви, которая сыграла большую роль в становлении системы малых предприятий. О самых общих впечатлениях мы и хотим сказать.
В Европе малые предприятия сохранились как реликт доиндустриальной (дорыночной) цеховой, ремесленной промышленности. Они ожили с кризисом индустриализма как росток “пострыночной” цивилизации – третьей волны, во многом благодаря появлению новых технологий и миниатюризации техники.
Малые предприятия как тип производства обладают небывалой способностью приспосабливаться к условиям. Независимо от характера собственности, на которой основано МП, его сущность не отражается в категориях политэкономии как теории рыночной экономики. Поэтому МП как уклад успешно работает и в либеральной экономике США, и в традиционных обществах Японии и Кореи, на католическом юге Италии и Испании, в странах “третьего мира”. Это сектор, который не относится ни к хрематистике (производство, ориентированное на прибыль), ни к экономии (производство, ориентированное на потребление) в чистом виде.
2.
Трудно воспринять марксистам ту истину, что частная собственность на средства производства может не порождать капитализма. Эту истину доказывал А.В.Чаянов на примере трудовой крестьянской семьи, но его не читают политики. Малое предприятие – это перенос пpинципов крестьянского двора в промышленность. Это – преодоление капитализма, совершенно особое, новое явление. Слово “бизнес”, выражающее устремленность к прибыли, несовместимо с понятием малого предприятия так же, как с понятием крестьянства. Настойчивое внедрение термина “малый бизнес” (как и термина “фермер” вместо “крестьянин”) выполняет идеологическую задачу и искажает смысл.
Дело в том, что в МП предприниматель не отделен от работников слоем управляющих, а вступает с ними в тесные личные отношения, которые регулируются культурными нормами, а не рынком. Здесь нет простой купли-продажи рабочей силы (тем более, что рабочие обычно – знакомые или родственники), нет “войны всех против всех”. Здесь хозяин в тpудное вpемя не уволит pаботников, а уменьшит свой доход или даже будет доплачивать из личных сбеpежений. А pаботник не только не наступит ему на гоpло забастовкой, но и будет pаботать по полгода без заpплаты. Здесь поворот к постиндустриальной общине. Это совсем не тот “малый бизнес”, о котором так много говорят наши “реформаторы”. Речь идет совершенно о другом, и сути наши рыночники не понимают.
Удивительно чутко уловил смысл этого уклада, еще на заре нынешней волны его развития, Альбер Камю. В рассказе “Забастовка” весь ход трудового конфликта на бочарном заводике меняется только оттого, что у хозяина заболела маленькая дочка. Компонента “деньги-товар-деньги” в отношениях хозяина с рабочими не исчезла, но она не довлеет. В прошлом году в Испании произошел красноречивый случай. Хозяин малого предприятия попал в тяжелое финансовое положение и полгода негласно платил работникам лишь половину зарплаты. Вдруг один из его лучших работников и его друг подал в суд. Это так потрясло хозяина, что он отыскал работника в пивной и всадил в него всю обойму пистолета с криком: “Ты меня продал!” Это отношения, не совместимые с рациональной куплей-продажей рабочей силы.
3.
Особое значение приобретают МП как “буферный” уклад во время кризисов. МП активно вовлекают в оборот “дремлющие” материальные и трудовые ресурсы и за счет этого резко снижают капиталовложения на создание рабочего места – в 10 и более раз по сравнению с “нормальным” предприятием. Множество станков и станочков, часто самых современных, установлено в квартирах, сараях, подвалах. Поэтому именно МП, а не строительство крупного завода – механизм оживления переживающих депрессию регионов. При этом оживление экономики через развитие МП происходит за счет внутренних ресурсов региона, без привлечения средств извне.
Если, напpимеp, взять наши самые кpизисные pегионы – Дагестан, Ингушетию, не говоpя уж о pазpушенной Чечне, то оживлять хозяйство следовало бы именно с создания, с малыми затpатами, “пpоизводственной ткани” – сети малых МП. Вот, в начале 90-х годов, с объединением Евpопы, началось техническое пеpеоснащение испанской обувной пpомышленности. Это – тысячи МП, pазмещенных в деpевнях и поселках юга стpаны. Их обоpудование, пpиспособленное именно для МП, могло бы послужить нам еще лет десять. В 1990 г. испанцы выpажали заинтеpесованность в том, чтобы pазместить его в России, взяв недоpогую плату полуфабpикатами (скажем, кожаными подошвами). Тогда еще можно было наладить пpоизводство обуви по испанским обpазцам на Северном Кавказе, дав pаботу и доход тысячам семей и заместив доpогой импоpт. Никакого интереса ни в ЦК КПСС, ни позже, в 1991 г., у министра промышленности РСФСР и госсекретаря Г.Бурбулиса эти предложения не вызвали. Видимо, задачи реальной конверсии производства с сохранением экономического потенциала не стояло. Иным был замысел.
4.
Важнейшее качество МП – их способность поглощать и отпускать большое количество рабочей силы: предприятие с 5 работниками может легко расширить штат до 20 человек и так же легко сократить его до нормы. В стабильной ситуации на Западе МП создают 90-95 процентов новых рабочих мест. В случае же резких колебаний на рынке рабочей силы (например, ликвидации крупного завода, как это происходило в Испании в ходе модернизации после смерти Франко) МП служат “губкой”, всасывающей избыточную рабочую силу и смягчающей социальные потрясения.
Считается, что ни одно демократическое общество не может устоять при уровне безработицы более 10 процентов активного населения. В Испании же безработица достигает 24 процента. Но ее экономика и социальный порядок устойчивы потому, что на деле большинство безработных заняты на МП (пусть и через “теневые” контракты). МП – главный механизм предотвращения массовой безработицы.
В ходе реформы после смерти Франко в Испании именно создание системы МП позволило быстро преодолеть тяжелый кризис и перейти к развитию и росту благосостояния. Так были сняты острые социальные противоречия, возникшие при конверсии (фактически, ликвидации) тяжелой промышленности и отказе от патерналистской политики государства. Без больших капиталовложений МП предотвратили обеднение крупных масс людей. Одновременно они приобщили к некриминальному предпринимательству значительную часть населения (51% предпринимателей в Испании – бывшие рабочие), что лишило экстремистов социальной базы. МП оживили “дремлющие” ресурсы и быстро насытили рынок вполне современными товарами технического назначения и широкого потребления.
Благодаря своей мобильности и тесной связи с культурными условиями каждого региона, МП обеспечили резкое ускорение внедрения новых технологий в Испании, особенно в местностях с “крестьянским” мышлением. Это произошло без болезненной ломки привычек и массовой миграции населения в города. Второе поколение предпринимателей, уже с высшим образованием, выводит этот процесс на новый уровень – не только освоения, но и создания современных технологий. Испания быстро входит в группу технически развитых стран при очень скромных затратах на собственные НИОКР. То же было и в Японии, и в Южной Корее.
5.
Сейчас возникают уже не изолированные МП, выносящие на рынок свою продукцию, а системы, в которых процесс производства расчленяется на фазы. Создается сеть местных предприятий с тонким разделением труда, что позволяет участвовать в производстве всем жителям района. Возникает кооперативный эффект между производством и повседневной жизнью людей, что сильно снижает себестоимость. Час-другой может поработать и старик, и подросток. Координация идет через взаимное доверие предпринимателей, связанных лично, а не только рынком, а также через комбинацию рынка с социальным контролем – методами, принятыми в поселке или городке. Близость отдельных МП позволяет достичь преимуществ крупного предприятия без потери гибкости. К изумлению экономистов, такие сети МП в Италии стали теснить крупные корпорации в самых передовых наукоемких отраслях.
6.
Надо подчеркнуть, что малые предприятия совершенно эластичны по отношению к науко- и техноемкости. В рамках этого уклада успешно работают как малые сыроварни, так и фирмы, занятые проектированием и дизайном с помощью мощных компьютеров. Важнейшим условием для создания МП именно как национальных (а теперь уже, порой, и международных) систем было построение сетей государственных консультативных и технологических центров и “инкубаторов”, предоставляющих малым предприятиям услуги за невысокую плату. Второе условие – симбиоз с крупными предприятиями.
Примером такой кооперации может служить электронная промышленность, даже производство компьютеров в Испании, Франции и Бельгии (есть сравнительное исследование этого сектора в трех странах). В Мадриде, например, производством профессиональной электронной техники занято 530 фирм, на которых официально работает 40 тыс. человек (реально, с теневыми контрактами, 66 тыс.). 88% предприятий имеет менее 50 работников. На “нормальных” заводах известных корпораций (завод-”голова”) делается лишь 10% усилий. 90% делается на МП и “единоличниками”, в огромном числе квартир и подвалов. Ни одна часть производственной системы не может существовать без другой.
7.
Создание в России “двухконтурной” экономической системы из ядра госпредприятий и системы частных и кооперативных МП сняло бы конфронтацию между двумя почти равными частями общества: теми, кто “за план” и теми, кто “боится плана”. Для второй части остается огромное поле приложения сил без диктата, а лишь с помощью государства. При этом между двумя частями возникают отношения кооперации и взаимодополнения, а не борьбы. Не стоит вопрос “Кто – кого?”, как было при “первом нэпе”. Малое предприятие, даже основанное на частной или паевой собственности – не обязательно капиталистическое. Оно такое, каков тип человеческих отношений в данном обществе. Поэтому “новый нэп” является не повторением прежнего, с перспективой вытеснения или поглощения частного сектора, а принципиально новым проектом, предполагающим резкое увеличение разнообразия производственной системы и числа степеней ее свободы. Это – не конъюнктурное соображение и не вынужденное “отступление”, это – шаг вперед, к постиндустриализму.
Вариант “нового нэпа” расколет и группу убежденных рыночников, значительная их часть предпочтет вместо борьбы интегрироваться в систему и использовать свои капиталы в большом негосударственном секторе.
Сергей КАРА-МУРЗА,
Дарья КАРА-МУРЗА
