Ума не приложу, почему начальство при Леониде Ильиче (лично), Михаиле Сергеиче (плюралистично) и Борисе Николаиче (демократично) так любило и любит Зураба Константиныча. Трудно предположить, что во всем Министерстве нашей культуры и всех творческих союзах разом за все эти до-, пере- и послеперестроечные годы не нашлось ни одного человека, который бы пробился или как-то протиснулся к окруженному придворными художниками и архитекторами Ю.Лужкову (или иному важному лицу) и объяснил, какой непоправимый вред наносит этот межконтинентальный маэстро городу и миру. Неужто всех начальнических жен и дочерей вместе с тещами пленяет церетелевская жирнопись? Ладно бы Шилов с ласкательной кисточкой, гаденькими личиками и сладенькими глазками, губками, ленточками и кружавчиками. Тут все ясно – млеют. Но как может нравиться кляклый зурабовский наворот объемов и красок? То есть все эти распираемые дурной физиологической натугой тела, яйца, венки, складки, конские крупы и т.д. и т.п.
Уконтропупили при Брежневе Тишинскую площадь – соорудили огромный ВЕРТИКАЛЬНЫЙ ШАШЛЫК, который в народе называют предельно кратко. С этой застойной площадной радостью все понятно – время споспешествовало, поэт и мастер видеом Андрей Андреич пособил, и никто пикнуть ничего не мог супротив титана. Но сегодня-то что за воздух над нами веет? Банки да фирмы по всей Москве – тут нет вопросов. Осклизлые зеркальные и затемненные стекла, мрамор и фонтанчики в интерьере с англо-лопочущими девочками – это все знаки века конца эпохи и первоначального накопления капитала. Но что за надоба такая у не самого богатого (временно, конечно!) государства ваять и лудить на площадях зурабовских мастодонтов?
С Поклонной горой (как и с Мамаевым курганом в не очень далеком прошлом) покончено. Фонтаны с алой подсветкой шпондыряют, ветераны, дети, женихи и невесты и все любопытствующие идут в заданном дизайнерами и архитекторами направлении, нордический музеище и славянский храмик стоят неколебимо. И бам бы с ней – с этой всеобъемлющей эклектикой и разнобоем! Пусть бы вся тут сошлась на радость политработникам и пропагандистам прошлого, настоящего и будущего!.. Так нет же – намечены новые рубежи и перспективы московского зурабостроения.
Дивная “стрелка” на Москве-реке с красно-кирпичными заводскими зданиями, со своим замоскворецким колоритом в ближайшем будущем (ваятельная площадка уже готова) будет украшена, т.е. ошарашена, огромным памятником Петру I. Не так страшно, когда аж под Мытищами в старинном селе с дивным названием “Тайнинское” В.Клыков ставит свой картонно-бронзовый куль – на сей раз памятник государю-императору Николаю II. С церетелевским Петром все обстоит гораздо круче. Он по масштабу для Москвы, что тебе твой Колумб на берегу Тихого океана. Его, как и блескучий храм Христа Спасителя, глазом не объедешь. С Крымского моста с некоторых пор в ту сторону вообще лучше будет не смотреть. Притерпелся, было, народ к двум коробам – гостинице “Россия”, прямившей резной московский горизонт, и квадратно-гнездовой сокровищнице ЦДХ. Так нет же! Опять в самом сердце орудуют эскулапы. И все молчком, тишком да ладком. Ни тебе конкурсов, ни общественного суждения.
Впрочем, что зря народ беспокоить? Ему и так из-за социально-политических передряг некогда картошку сажать. И министрам не до культуры. И демократическая интеллигенция о двух разновеликих ромашковых лепестках осталась – один лепесток “Борис”, а другой, как и положено по Пушкину, “Григорий”. До лепоты ли тут?
И получается, что прав охальник Генри Миллер, написавший в “Тропике рака”, что “когда дело касается искусства, то во вкусах проституток, консьержек и министров нет особой разницы”.
В.ДОБРОФОБОВ.
