К последнему октябрьскому воскресенью губернаторские выборы проведены в 18 из 52 регионов, в которых они были намечены. В двух субъектах РФ выборы признаны несостоявшимися, и предстоит новое голосование. В восьми регионах победили действующие губернаторы, поддержанные администрацией президента, в пяти – представители оппозиции (или альтернативы тогдашней власти), в трех (в Ставропольском крае, Калужской и Псковской областях) предстоит второй тур, причем шансы действующих губернаторов выглядят сомнительными.
В итоге уже в ходе первых 18 голосований на выборах глав администраций были реализованы почти все сценарии избирательных кампаний, вырисовывавшиеся еще летом.
1. Глава администрации против лидера соперничающего клана новой номенклатуры. В Калининградской области ход кампании напоминал майские выборы губернатора Санкт-Петербурга.
2. Глава администрации против единого “харизматического” лидера оппозиции. Этот сценарий воплотился в Краснодарском и отчасти Ставропольском краях и особенно в Курской области. Там случилось именно то, чего больше всего опасались и в областной администрации, и в Москве, – не помог и введенный было “ценз оседлости” для кандидатов в губернаторы: Руцкой пришел, увидел и победил, собрав почти 80 процентов голосов. Практически по тому же сценарию развивались события и в Амурской области, и в Ростовской, где задолго до выборов четко проявилось “полярное” противостояние между губернатором и достаточно авторитетным лидером объединенной оппозиции.
3. “Сильный” глава администрации против раздробленной и разнородной или не имеющей влиятельного лидера оппозиции. Такая модель реализована в Вологодской и Саратовской областях, Еврейской АО, Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском АО.
4. “Слабый” глава администрации против лидера сопериничающего клана номенклатуры (Агинский Бурятский АО).
5. “Слабый” глава администрации против еще более слабой и, главное, раздробленной оппозиции (Сахалинская, Читинская области).
Уже первые голосования из длинной серии губернаторских выборов позволяют сделать некоторые выводы и извлечь уроки для идущих полным ходом или только разворачивающихся кампаний в других регионах.
Практически нигде выборы губернаторов не носили ярко выраженной идеологической окраски. Не случайно Ю.Лужков стал после своего июньского триумфа на выборах мэра Москвы олицетворением востребованного эпохой идеала руководителя региона – крепкого хозяйственника. В.Густов в Ленинградской области всячески открещивался от ярлыка “красного”, который ему изо всех сил пытались приклеить стратеги из губернаторского лагеря, пользуясь тем, что бывшего председателя облсовета поддерживал НПСР во главе с коммунистами. А.Черный на Сахалине честно признался избирателям: “Я не белый, не красный, а Черный”. Л.Иванченко в Ростовской области, избранному в Госдуму от КПРФ и члену ее ЦИК, сделать это было труднее, но и он и в своей программе, и в выступлениях пытался доказать, что в случае прихода к руководству будет поддерживать малый бизнес, сложившуюся банковскую систему, т.е. демонстрировал свою умеренность. И успех В.Густова, и неудача Л.Иванченко вовсе не были связаны с идеологическими факторами. Хотя ядро избирателей В.Густова явно имеет немало общего с электоратом коммунистов и других оппозиционных сил, его поддержала немалая часть избирателей Б.Ельцина. В то же время в Курской области А.Руцкой намного превзошел электоральную базу традиционного левонационалистического электората и тем более электората Г.Зюганова. В.Десятников в Кировской области утратил позиции не только среди оппозиционно настроенных избирателей, но и среди горожан – сторонников реформистских сил.
Едва ли не самым главным фактором победы стала способность кандидатов выстроить широкие коалиции в экономической и политической элите региона, заручиться политическим контролем (и/или) поддержкой над наиболее мощными и доходными секторами хозяйства и территориями, особенно напрямую связанными с интересами московских группировок и политических деятелей.
Неконсолидированная элита, как показывает опыт выборов в Ленинградской, Калининградской, Кировской областях, Агинском Бурятском АО, Краснодарском крае, ведет к резкому ослаблению действующего губернатора и, как правило, к его поражению. Победить в одиночку оказывается практически невозможно: губернатор должен добиться поддержки ключевых элитных группировок, оппозиция – объединить усилия и создать по возможности широкую коалицию, не сводимую к традиционному левопатриотическому “бомонду”. Классическим может считаться сценарий победы В.Густова в Ленинградской области, который сумел объединить практически всех противников бывшего губернатора вне зависимости от их политико-идеологических позиций и добиться снятия в свою пользу ряда кандидатур (в его пользу выступили кандидаты – сторонники “Яблока”, ДВР и др.). Аналогичным образом добился победы Л.Горбенко, который перед вторым туром получил поддержку пришедшего третьим кандидата от НПСР бывшего первого секретаря обкома КПСС Ю.Семенова и еще двух менее значительных кандидатов (Ю.Семенов сыграл роль “калининградского Лебедя”). Таким образом, по крайней мере двум новым губернаторам удалось на этапе предвыборной кампании оседлать волну недовольства прежними администрациями и собрать таким путем голоса на всех политических флангах. Подобным образом развиваются события в Псковской области (а губернатор тем временем утратил контроль над районными и городскими администрациями, главы которых были всенародно избраны в начале года). В Кировской области губернатор В.Десятников “упустил” директорский корпус, сделавший ставку на его бывшего первого зама, весьма умеренного, можно сказать, левоцентристского хозяйственника Г.Штина, и аграриев, поддержавших В.Сергеенкова. В итоге во втором туре сражались В.Сергеенков и Г.Штин, в то время как губернатор потерпел сокрушительное поражение.
Развитие событий в Сахалинской и Читинской областях также подтверждает: для победы оппоненты нынешней власти должны объединяться. На Сахалине этого не произошло, и в результате И.Фархутдинов, не столь жестко контролирующий местную элиту и электорат, смог добиться победы. Против губернатора выступало сразу несколько “серьезных” представителей местной элиты, но они не смогли выбрать “главного” и объединиться. В итоге губернатор выиграл простым большинством голосов (на его благо, на Сахалине применялась однотуровая система). В Читинской области недавно назначенный губернатор Р.Гениатулин набрал относительно немного голосов (около 31 процента), но выиграл, так как его соперники не сумели договориться, хотя сообща вполне могли бы опередить главу администрации.
Для действующих губернаторов крайне важным оказалось умение сплотить, реально контролировать и заинтересовать в своей победе местные администрации всего региона или, во всяком случае, основных его частей, а не только областного центра или, наоборот, сельских районов.
Явные преимущества на выборах имеют те главы администраций, которые сумели создать жесткую властную вертикаль, держат в подчинении районные и городские администрации, господствуют в СМИ. В регионах с властью такого типа оппозиция практически не имеет шансов, даже если там доминирует оппозиционный по отношению к курсу федеральных властей электорат. Свои возможности в этом плане продемонстрировали такие сильные руководители, как Д.Аяцков, В.Чуб, В.Позгалев, которые просто не дали возможности представить какую-либо альтернативу себе. Сильно выступили Ю.Неелов в Ямало-Ненецком и А.Филипенко в Ханты-Мансийском АО, поскольку имели мощную поддержку: первый со стороны патронировавшего ему Газпрома, второй – от “нефтяных баронов”. Саратовский и вологодский губернаторы смогли эффективно сочетать административно-командный и публичный аспекты предвыборной кампании, причем Д.Аяцков просто “задавил” известного местного коммуниста А.Гордеева – в области, где победу на президентских выборах одержал Г.Зюганов.
Вторым по значимости фактором стали личные качества кандидатов – их способность стать публичными политиками, убедительно и ярко выступать, общаться с представителями СМИ, целенаправленно строить свой имидж, используя для этого повседневные события. Отличный эффект дает на выборах сочетание лидерства губернатора в среде консолидированной элиты и наличие у него качеств публичного политика.
Личностный фактор оказывается куда более весомой мотивацией, нежели рассуждения типа “проголосуешь за имярек – Москва откажет в помощи” или “какой ни есть глава администрации, как бы при другом не было хуже”, и может сподвигнуть центристский и даже реформаторский электорат на голосование за яркую личность оппозиционера (тот же А.Руцкой). Аналогично оппозиционные избиратели при отсутствии у НПСР сильных кандидатур могут спокойно голосовать за нынешнюю власть, польстившись на яркую рекламу и соблазнительные обещания и/или не увидев альтернативы (Д.Аяцков, В.Позгалев, Н.Волков).
Старая истина о том, что контроль над СМИ – необходимое условие успеха, была вновь подтверждена губернаторскими выборами. Это прекрасно понимали губернаторы, установив перед выборами такой “информационный порядок”, который больше напоминал информационный террор.
Одним из типичных недостатков работы московских, да и других команд специалистов по выборным технологиям, по всей видимости, было слепое копирование приемов, наработанных во время президентской кампании 1996 года: по принципу “каши маслом не испортишь” “заказчику” рекомендовали появляться на бессчетных публичных мероприятиях, рассылать всякого рода поздравления и “личные” письма, повсюду устанавливать гигантские стенды с цветными, “в рост” фотографиями губернатора, только раздражавшие избирателей своей очевидной дороговизной, а иногда и откровенно примитивными лозунгами (Ставрополь с его “Песней о губернаторе”). Политическая реклама подчас была впрямую скалькирована с президентских лозунгов (“Чуб – наш губернатор”). Однако российские губернаторы – вовсе не ровня президенту, среди них не много талантливых публичных политиков, да и выборы губернатора в Пскове – совсем не то, что голосование за президента России.
Один из уроков прошедших выборов состоит в том, что политическая реклама должна гораздо больше подаваться в косвенной форме, не быть навязчивой. Не приносят плодов попытки выпятить относительные успехи региона в сравнении с соседями – уж слишком в российских условиях они относительны. Главное в политической рекламе – умение на основе “здорового” популизма показать избирателю реалистически выглядящую перспективу, найти специфическую для каждого региона и чувствительную для избирателя струнку, создав позитивное, оптимистическое настроение.
Губернаторы чрезмерно уповали на “административный ресурс”, хотя еще парламентские выборы 1995 года показали, что избирательную кампанию нельзя доверять чиновнику.
Как уже не раз отмечалось, действующие губернаторы в избирательной кампании должны пройти между Сциллой и Харибдой в своих отношениях с Москвой: раздуванием регионализма и противостояния Центру с целью свалить на него ответственность за социальные катаклизмы и аппелированием к нему же, чтобы показать избирателям, что только нынешний глава исполнительной власти имеет достаточно влияния для получения для области благ и льгот. Представляется, что в прошедших кампаниях второй аспект был выражен явно сильнее.
Перспективы выборов в оставшихся регионах определяются все теми же параметрами – личной популярностью кандидатов, их способностями к объединению и созданию коалиций, дроблением элиты и электората в их разных сегментах. Уже сейчас можно говорить о том, что в ряде регионов создаются характерные для первой серии выборов ситуации. Например, серьезнейшее дробление элиты имеет место в Мурманской области, где баллотируется множество “солидных” кандидатов. В ряде регионов нынешним руководителям противостоят сильные фигуры из ДВР (Хакасия, Архангельская, Челябинская, Ивановская области).
Складывается впечатление, что политика Москвы в отношении губернаторских выборов исключительно противоречива, и федеральный Центр порой делает все, чтобы ослабить свои позиции в регионах.
Так, странное впечатление производит практика внезапного предвыборного увольнения глав администраций, чтобы представить публике “свежих и привлекательных” губернаторов. В Рязанской области в итоге баллотируются и.о. главы администрации И.Ивлев и другой предполагавшийся кандидат на этот пост, кстати, более влиятельный политик, бывший председатель облисполкома В.Калашников, а ОКС пытается их объединить. В Воронежской области в аналогичной ситуации наблюдается крайнее дробление на реформаторском фланге – новый губернатор А.Цапин, другой претендент на назначение, представитель ДПР и бывший вице-губернатор В.Котляр, первый вице-губернатор Г.Макин, бывший представитель президента В.Давыдкин и другие. В Краснодарском крае Москва поставила единственную задачу: лишь бы не прошел Н.Егоров – “последний из могикан” разгромленной кремлевской “партии силовиков-государственников”. Иные московские круги перед выборами, забыв об общественно-политической ситуации в стране, взялись тестировать губернаторов на “верность идеям реформ и демократии”. В итоге было отказано в поддержке Н.Егорову, Ю.Горячеву и в мягкой форме воронежскому А.Ковалеву, кстати, имевшему наивысший рейтинг в области, которого вынудили покинуть свой пост и уступить более “демократичному и последовательному” А.Цапину. Заметим, что во всех случаях речь идет об оппозиционных регионах России, где власть если и должна рисковать, то с использованием продуманной стратегии.
Крайне неблагоприятна для Москвы попытка в грубой форме принудить И.Шабунина написать заявление об уходе по собственному желанию, чтобы “расчистить место” для поддерживаемого лично А.Чубайсом мэра Волгограда Ю.Чехова. В итоге личные позиции И.Шабунина лишь усилились, в областной элите произошел раскол. На счастье “партии власти”, у оппозиции здесь не нашлось более сильного кандидата, нежели малоизвестный и неяркий председатель Волгоградского горсовета, бывший директор судостроительного завода Н.Максюта. Во многих регионах разборки в Москве по поводу поддержки того или иного кандидата от “партии власти” приводят к неразберихе и расколам. Впрочем, этого ожидали еще до начала избирательной кампании.
Становится очевидным, что наибольшие проблемы с переизбранием будут испытывать:
– губернаторы-новички. Ю.Ляшко проиграл, О.Савченко и П.Марченко также проиграли, пока, правда, только первый тур; Д.Аяцков уверенно победил, но это скорее исключение; впереди нелегкое испытание выборами у назначенных в этом году В.Тихомирова, В.Хабарова, А.Семернева, А.Ефремова, А.Цапина, И.Ивлева. Большинство новичков еще не успело переориентировать на себя местную элиту, им противостоят серьезные соперники. Только В.Тихомиров может считаться в своем регионе лидером общественного мнения, прочие фигуры из вышеназванных не относятся к числу опытных руководителей регионального уровня и пока не добились известности и популярности;
– более слабые, не слишком популярные губернаторы, которые уже давно (или никогда) не участвовали в выборах или проигрывали (В.Бирюков, Н.Севрюгин, Л.Коршунов, М.Кислюк, А.Соболев, Е.Комаров, В.Соловьев, А.Гужвин, В.Михайлов, Е.Смирнов). Некоторые из перечисленных фигур все-таки могут получить поддержку консолидировавшейся властной и хозяйственной элиты, но дело портит их личная непопулярность. У более слабых губернаторов всегда находятся сильные соперники, ведь известно, что свято место пусто не бывает. Есть регионы, в которых элита раздроблена, и ее деление сложнее “обычной” пары “партия власти – контрэлита”, которая имеет место в приведенных выше случаях. Тогда на первом этапе баллотируются “все кому не лень” (примеры Краснодарского края, Камчатской, Кемеровской, Мурманской областей, Хакасии), и лишь в конце гонки происходит структурирование предвыборного расклада.
Кроме того, местными наблюдателями отмечается существенное снижение популярности В.Арбузова, Ю.Власова, М.Николаева, В.Зотина, А.Джаримова. Правда, только у Ю.Власова пока объявился и сумел “раскрутиться” сильный соперник – Н.Виноградов. Напротив, малопопулярный В.Арбузов “наслаждается” отсутствием серьезных альтернатив. Пока лидируют и перечисленные выше президенты республик. Но ближе к выборам могут громче заявить о себе их основные соперники.
Изначально ослаблены позиции не менее чем у половины губернаторов, которые еще ждут выборов. Спасти их может прежде всего отсутствие сильных конкурентов, дробление оппозиции. И все же в ноябре-декабре еще во множестве регионов может произойти смена власти. Почти ничто не угрожает лишь нескольким региональным лидерам, имеющим в своих регионах очень сильные позиции. Эти лидеры смогли в основном консолидировать региональную элиту. Но, как видно, российские регионы еще ожидает серьезная перетряска администраций.
Сокращенный вариант доклада Центра политических технологий
Владимир КОЛОСОВ,
Ростислав ТУРОВСКИЙ
