Год назад в “Социалистической России” была опубликована моя статья о критическом положении в нашем кинематографе. Высказывал я и надежду: даже при общем развале в 90-х гг. появлялись кинопроизведения достойные, талантливые. Таковыми я полагал и фильмы Никиты Михалкова. Теперь это имя произносится очень часто: как с восхвалениями, так и с порицаниями.
В недавнем небольшом интервью Михалков говорил: “Мне никогда не работалось легко… Зависть и нелюбовь меня сопровождают всю жизнь, и мне важнее точка зрения моих товарищей, нежели то, что про меня покажут по ТВ или напишут газеты”. Я не вхожу в круг его товарищей, но и конкурентом ему никогда не был: моя сфера – научно-популярное кино. И мне ничто не мешает высказать свое мнение о режиссере Н.С. Михалкове и его последней большой работе, названной “Сибирский цирюльник”.
Почти все его картины, начиная с экранизации чеховской пьесы, мне симпатичны. Высокое режиссерское мастерство, раскованность, выдумка, темперамент и любовь к многогранному характеру русского человека – все это при нем.
Следует вспомнить: с 80-х гг. наше кино заполнили серость, герои-недоумки (а то и просто умалишенные), герои-преступники. Авторы таких фильмов и воспевавшие их киноведы в открытую восставали против “положительного героя”, заявляя, что такового в нашей жизни нет. Показывая изнанку общества, старались уверить зрителя: такова жизнь. Не надеясь на массовый успех, придумали выражение “элитарное кино”. Народ называл его понятнее: чернуха с порнухой – и захотел видеть на экране хороших людей, веру в добро, смеяться и плакать над простыми человеческими историями. В “новом кино” таковых явно недоставало, и отнюдь не случайно телевидение стало показывать ленты 30 – 70-х гг. И что любопытно: даже раскритикованные в те годы картины теперь нравятся. Вполне справедливо на последнем съезде кинематографистов Н. Михалков вспоминал об эпохе великого советского кино великой страны. Говорил о том, что образ всякой страны и всякого народа создается с активной помощью литературы и кинематографа.
Во всяком народе есть и дурное, и хорошее. В “Сибирском цирюльнике” сконцентрировано хорошее, душевное, т.е. то, по чему зритель стосковался, что теперь так важно для жизни России.
Герои картины – будущие юнкера из императорского училища, офицеры, начальник-генерал, великий князь и даже император Александр III. Можно ли причислять их к понятию “народ”? Полагаю, что можно: ведь называли же, например, народными поэтами дворян.
Характеры многогранные, ярко расцвеченные. Начальник императорского училища изрядно пьет и лафитником закусывает. На льду Москвы-реки в кулачных боях дерутся до крови. Русский юноша до безумия влюбляется в американку далеко не безупречной репутации…
Весь “Сибирский цирюльник” – яркое масштабное зрелище с весьма темпераментным монтажом, с множеством режиссерских находок в деталях.
Говорят, картина хорошо снята, прекрасная операторская работа. Это так. Павел Лебешев в самом деле мастер высокого класса. Но думаю, что и он согласится: изобразительный ряд всякого фильма зависит от того, что предлагается оператору снимать, от сценарного, режиссерского замысла и сложнейшей организационной работы.
Некоторые мои коллеги считают, что с художественной стороны в “Сибирском цирюльнике” ничего принципиально нового нет. Но это как посмотреть и с чем сравнивать. В картинах 30 – 40-х гг. на первый план выходило изображение, а диалоги были немногословны, но значительны. В последнее десятилетие звуковой ряд большинства фильмов заполнен ничего не значащими репликами или просто словесным мусором. Фильм Михалкова зрелищный, но и слово в нем звучит ярко.
В “Сибирском цирюльнике” сам режиссер выступает в роли переводчика с английского – фильм создан так, что почти все его герои говорят на этом языке. Михалков (за кадром) не читает, а проигрывает диалоги и монологи, ухитряясь при этом нести свое отношение к героям и событиям. Признаюсь: от его актерских работ я не был в особом восторге, но тут услышал актера талантливого, самобытного.
Известно, что “Сибирский цирюльник” стоил дорого, и это ставят в вину его автору. Упрек можно было бы считать правомерным, если бы деньги были пущены на ветер. Никита Михалков и его друзья-предприниматели шли на риск, но есть немало оснований полагать, что риск не напрасный: картина соберет зрителей у нас, да и рядом стран будет куплена.
И то мне представляется важным, что при грандиозности некоторых американских фильмов “Сибирский цирюльник” показывает, что и наше кино не лыком шито.
Юрий ЗАКРЕВСКИЙ,
член Союза кинематографистов России
