ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ САРАТОВСКОГО ГУБЕРНАТОРА
Из намеченной на конец нынешнего года полусотни выборов глав субъектов Российской Федерации первые прошли в Саратовской области. Результаты их по сравнению с другими регионами выглядят довольно парадоксально. В “депрессивной” области, традиционно относимой к так называемому “Красному поясу”, победу одержал человек, возглавлявший лишь недавно одно из реформаторских политических движений. Более того, Дмитрий Аяцков не просто победил, а набрал при этом около 82% голосов. Таким образом им были показаны результаты, не на много уступающие тем, что демонстрирует Туркменбаши Ниязов и вполне сопоставимые с летними успехами Юрия Лужкова. Однако следует иметь в виду, что в отличие от двух последних Дмитрий Аяцков к моменту выборов находился в кресле губернатора всего четыре с половиной месяца. Попытаемся проанализировать некоторые из аспектов этого политического феномена.
НА ПУТИ ВО ВЛАСТЬ
Старт политической карьеры Дмитрия Аяцкова был дан в 1992 году при выборах мэра Саратова на сессии городского Совета. Перед депутатами предстало семь претендентов со своими программами. В итоге мэром стал директор птицеводческого объединения “Саратовское” Юрий Китов. Он честно признался, что своей программы не имеет, так как не знаком со всеми городскими проблемами, но готов представить таковую через 2-3 месяца. После избрания Китов поблагодарил депутатов за доверие и попросил разрешения взять к себе в первые замы Дмитрия Аяцкова, который хорошо известен ему по работе в птицепроме.
Летом 1993 года Дмитрий Аяцков был избран на освободившуюся вакансию в Саратовский областной Совет. А уже в сентябре он был одним из немногих депутатов, кто открыто предложил этому органу власти самораспуститься. Начавшийся сентябрьско-октябрьский кризис 1993 года добавил первому вице-мэру Саратова дополнительных политических очков. На фоне острого противостояния в саратовских органах власти начал формироваться имидж Аяцкова как жесткого политика с несгибаемой волей. Этому помогали некоторые газеты, помещая почти что детективные истории из жизни Дмитрия Федоровича:
“Для начала несколько звонков домой (Аяцкову – А.К.). Депутаты убеждали не строить из себя умника. Потом ограбили дачу. Звонки с угрозами. И, наконец, визит Шварценеггера” (под таким “всевдонимом” фигурировал некий громила, явившийся в два часа ночи для “разборки” на квартиру Аяцкова – А.К.).
“Разобрался. Воинственный дядя, назвавшийся Стасом Шварценеггером, довольно благополучно приземлился на четыре точки, совершив полет с третьего этажа. Да уж, пугать первого вице-мэра Саратова – занятие неблагодарное”, – констатировал журналист.
Бойцовский имидж, приобретенный в период разгона Советов, Дмитрий Аяцков закрепил во время избирательной компании в Федеральное Собрание. Предполагалось, что мэр Китов будет баллотироваться в Совет Федерации, а вице-мэр Аяцков – в государственную думу. Каково же было удивление работников мэрии, когда Дмитрий Аяцков также стал одним из претендентов на сенаторское кресло, составив тем самым конкуренцию не только своему непосредственному начальнику и благодетелю Юрию Китову, но и саратовскому губернатору Юрию Белых. За считанные дни аппарат мэрии раскололся на сторонников Китова и сторонников Аяцкова.
Факт открытой конкуренции со стороны своего заместителя Юрий Китов воспринял как откровенный вызов. Поэтому всю свою избирательную кампанию посвятил не столько погоне за голосами избирателей, сколько борьбе со своим заместителем. Дело дошло даже до издания взаимоисключающих приказов о пользовании служебным автотранспортом мэрии и милицейской стрельбы по колесам несанкционированно выезжающих из гаража автомобилей. Однако при всей закулисности аппаратных интриг в глаза бросались абсолютно разные подходы к избирательной кампании.
Дмитрий Аяцков за сравнительно короткий период сумел сконцентрировать и направить на нужды своей избирательной кампании крупные финансовые средства, опираясь на китов саратовского нефтяного бизнеса. Активную работу в поддержку Аяцкова развернуло и Духовное управление мусульман Поволжья, возглавляемое Мукаддасом Бибарсовым. В то же время команда Юрия Китова сосредоточилась в основном на контрпропагандистских акциях, направленных персонально против Аяцкова. Разыгрывание последним мусульманской карты позволило людям Китова распространить в городе слух о том, что первый вице-мэр является скрытым татарином, а его фамилия произошла от слова “аят”. Слух этот оказался настолько стойким, что благополучно дожил до губернаторских выборов 1996 года.
Победа Дмитрия Аяцкова над Юрием Китовым имела для последнего трагические последствия. Сначала мэр Саратова был переведен на другой малозначительный административный пост, а в марте 1994 года покончил жизнь самоубийством при весьма загадочных обстоятельствах. Позже от одного из руководителей местного РУОПа я узнал, что жизнь Китова оборвалась накануне его ареста, уже санкционированного прокуратурой. Не сумев засадить Китова, органы довольствовались его ближайшими помощниками. По обвинению во взятках были арестованы бывший вице-мэр Саратова Анатолий Зотов, назначенный на эту должность Китовым в пику Аяцкову, и помощник мэра Александр Фролов, переведенный перед самыми выборами на должность управделами городской администрации. С тех пор “дело Зотова-Фролова” тянется уже около трех лет и кочует между Саратовом и судами соседних областей. И хотя обвинительного приговора до сих пор так и не последовало, но именно это дело придало имиджу Аяцкова колорит политика, беспощадного даже к поверженным противникам.
Имидж Аяцкова стал выглядеть еще более зловеще после участия последнего в разгроме редакции газеты “Саратов” – одной из наиболее независимых и демократических в области. С января 1994 года деятельность газеты была насильственно прекращена; ее просто перестали печатать в саратовском Доме печати. А журналистов перестали пускать на их рабочие места, опечатав комнаты редакции. Официальное объяснение этих административных акций – явное нежелание редактора Бориса Плохотенко после роспуска Саратовского городского Совета брать в новые соучредители городскую администрацию и получать совместно с этим органом власти новое свидетельство о регистрации. Реальная же причина расправы с газетой “Саратов” лежала гораздо глубже. На ее примере отрабатывался реальный алгоритм смены неугодных редакторов и подчинения прессы интересам местных политических кланов.
Вкратце этот алгоритм заключается в следующем: из числа сотрудников подбирается небольшая группа недовольных, претендующих на ключевые посты в новом составе редакции. В “Саратове” из коллектива в 71 человек таковых набралось 19. Однако и этих людей оказалось вполне достаточно для первого вице-мэра, чтобы провести с их участием в стенах городской администрации так называемое “собрание трудового коллектива редакции”. Собрание, на котором председательствовал сам господин Аяцков, рассмотрело кандидатуры на пост нового редактора газеты. Выбор, естественно, был сделан в пользу одного из раскольников.
Позднее, весной 1996 года, когда Дмитрий Аяцков уже стал саратовским губернатором, подобное же произошло с редактором другой крупнейшей местной газеты – “Саратовские вести”. В этом случае группа из 16 журналистов напрямую обратилась в областную администрацию с просьбой о смещении Сергея Гришина с поста редактора, а уже на следующий день губернатором было произведено назначение Татьяны Артемовой на должность нового главного редактора “Саратовских вестей”.
Поначалу казалось, что победа Дмитрия Аяцкова на выборах 1993 года оказалась пирровой и не принесет никаких политических дивидендов внутри области. После устранения Китова Аяцкова не назначили даже новым мэром Саратова, поскольку бывший саратовский губернатор Юрий Белых посадил в это кресло своего ставленника – Александра Маликова. Однако в феврале 1996 года Юрий Белых неожиданно был снят специальным указом президента. А 15 февраля тот же Ельцин назначил на должность главы администрации Саратовской области Дмитрия Аяцкова.
ДМИТРИЙ АЯЦКОВ МЕЖДУ СТОЛЫПИНЫМ И ЛУЖКОВЫМ
Начало карьеры Аяцкова на посту главы областной администрации было ознаменовано двумя очень символическими переименованиями. Во-первых, родное село Дмитрия Федоровича – Калинино – было срочно переименовано в Столыпино. Во-вторых, сама должность Аяцкова получила новое наименование – губернатор-глава администрации Саратовской области. А чтобы ни у кого не возникало сомнений в целенаправленном характере этих переименований, 30 апреля новый саратовский губернатор лично открыл в своей родной деревне первый в России памятник Петру Столыпину. Примечательно, что памятник этот был изготовлен саратовскими скульпторами всего за месяц, а его открытие вошло в культурную программу для делегатов проходившей в Саратове в конце апреля Всероссийской конференции движения “Реформы – новый курс”. Символика же этой акции вполне очевидна – всем гостям было показано, что из некоторых саратовских губернаторов в итоге могут получиться неплохие премьеры. Местная пропагандистская машина тут же начала лепить новый имидж Аяцкова по образу и подобию Столыпина. При этом некоторые эпизоды из биографии двух саратовских губернаторов совпадали вплоть до деталей.
Известно, например, что эпицентром революционных сходок был в Саратове район Кумысной поляны. А Петр Аркадьевич Столыпин лично выезжал на такие сходки и даже однажды попросил своего потенциального убийцу подержать губернаторскую шинель. Современный Саратов оказался беднее на революционных террористов. Однако в положение, подобное столыпинскому, нынешний губернатор начал попадать еще на посту первого вице-мэра. В одном из своих интервью он рассказал:
“В 93-м году меня вызвали на разборки “бритоголовые”. Приехали мы с водителем на Кумысную поляну. Сколько там “мерседесов” “навороченных” было! Вышел я из машины и сказал водителю: уезжай. Тогда мне было очень страшно. Это был, наверное, животный страх. Пот струился по спине, но я все-таки сломал ситуацию”.
Если пропагандистская “столыпинизация” должна была привнести в имидж Аяцкова некий романтический флер, то для более прагматических целей был выбран иной прототип – Юрий Лужков. Первые признаки равнения саратовского губернатора на столичного мэра стали проявляться уже в июне, когда на самых людных местах в областном центре появились громадные панно, запечатлевшие дружеское рукопожатие Ельцина и Аяцкова, с прилепившейся внизу подписью: “Саратовцы сделали свой выбор”. Похожие плакаты украшали улицы столицы в то же самое время, только место Аяцкова на них занимал Лужков.
В июле панно с Ельциным в одночасье исчезли, зато саратовские троллейбусы зарябили лозунгом: “Превратим Саратов в столицу Поволжья. Д.Ф.Аяцков”. Ну а в августе, когда сам Юрий Михайлович пожаловал в Саратов и подписал с Аяцковым соглашение о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве, Дмитрий Федорович и вовсе стал преподноситься избирателям как “саратовский Лужков”. Апогеем данной кампании стало произошедшее в сентябре переименование структур областной администрации в “правительство”, и появление в связи с этим местных “вице-премьеров” и “министров”. Губернатор при этом, естественно, стал председателем правительства.
Следует отметить, что аналогии с Лужковым, в отличие от Столыпина, были более зримы и осязаемы; при желании их можно было обнаружить и в биографиях, и в манере поведения и даже в практических поступках московского мэра и саратовского губернатора.
Лужков начинал свое восхождение к командным высотам с заведования московскими овощными базами, Аяцков – с птицеводческого хозяйства “Саратовское”. Лужков инспектирует стройки, публично перед кинокамерами распекает нерадивых, покровительствует искусствам и наукам, и Аяцков берет с него пример. Губернатор дает слово горожанам и за несколько месяцев сдаются “под ключ” строившиеся многие годы до него новый роддом и новый путепровод, соединяющий крупнейшие районы областного центра. При этом осязаем только результат, и никого не волнует, действительно ли помогли губернаторские усилия, либо просто были выбраны близкие к завершению объекты и очень гармонично вписаны в общий ход агитационной кампании.
По некоторым позициям Дмитрий Аяцков оказался даже гораздо проворнее и прижимистее своего московского коллеги, получая при гораздо меньших затратах отнюдь не меньший рекламный эффект. Если, несмотря на все протесты, иронию и разумные аргументы о том, что “в одну реку не войти дважды московский мэр втянул столицу в грандиозный строительный проект по воссозданию Храма Христа Спасителя, деньги для которого собираются до сих пор даже с помощью ТВ, то его саратовский последователь оказался более расчетливым и прагматичным. Еще в бытность первым вице-мэром Саратова Дмитрий Аяцков организовал в своей родной деревне Калинино (ныне Столыпино) строительство православной церкви, получившей имя Дмитрия Донского. Менее чем за год военные строители из спецстроя России, руководимые генерал-майором Виктором Якимкиным, закончили этот культовый объект. При этом Дмитрий Федорович лично позаботился даже о батюшке для нового храма. Из вояжа в США он привез специально оборудованный коттедж, предназначенный для сельского священника. И теперь почти каждый визит в Саратов заезжих знаменитостей традиционно сопровождается поездкой в Столыпино и посещением Храма во имя Дмитрия Донского.
При всем при этом не стоит считать Дмитрия Аяцкова эксклюзивным ревнителем Православия. Одновременно с информацией о начале строительства церкви в Калинино в местной прессе появились сообщения об избрании Дмитрия Федоровича членом-корреспондентом Академии энергоинформационных наук – организации, объединяющей в своих рядах экстрасенсов, биоэнергетиков, колдунов и оккультистов. А избирательная кампания саратовского губернатора опиралась на астрологические прогнозы с публикацией выводов из аяцковских гороскопов в местной прессе.
Не чужд саратовский губернатор и довольно оригинальным мистификациям. В телепередаче “Герой дня” он сообщил во всеуслышание, что в Саратове впервые в России открыт памятник безымянной “Первой учительнице”. При этом Дмитрий Аяцков умолчал о том, что этот же самый памятник уже раз открывали в Саратове еще до революции. Правда, тогда “учительница первая моя” являлась одним из фрагментов памятника царю-освободителю Александру II. После революции уцелевшая от уничтожения “учительница” украшала двор одной из саратовских больниц. А накануне 1 сентября, которое стало датой выборов саратовского губернатора, “учительницу” перевезли на новый постамент в скверике перед зданием ОблОНО и торжественно “открыли” в очередной раз. Согласитесь, что в деятельности Лужкова с его помпезными проектами грандиозного ансамбля на Поклонной горе мы вряд ли найдем подобное оригинальное административное решение.
КУПИТЬ НЕЛЬЗЯ УБРАТЬ
Одним из главных политических итогов первых шести месяцев пребывания Дмитрия Аяцкова на посту губернатора является ликвидация “де факто” разделения областной законодательной и исполнительной власти, и сопутствующее этому процессу перетекание политических лидеров в структуры исполнительной власти. Переход представителей депутатского корпуса на работу в аппарат областной администрации (правительства) начался вскоре после назначения Аяцкова саратовским губернатором. Одним из первых своих распоряжений новый губернатор назначил своим первым заместителем Вячеслава Володина, до этого являвшегося вице-спикером областной Думы. Затем получили крупные посты в обладминистрации председатель саратовского отделения Аграрной партии Борис Дворкин и лидер местного объединения “Блок Явлинского в Саратовской области” Александр Жаворонский. Первый стал заместителем губернатора и начальником департамента по агропромышленному комплексу. Второй возглавил управление по международным связям и национальным отношениям. Уже в сентябре, при формировании правительства Саратовской области в него была включена в должности министра труда и социального развития области председатель комитета по социальной политике и связям с общественными организациями областной Думы Валентина Боброва. С политической точки зрения данное назначение означало реальный раскол в коммунистическом блоке “За народовластие”, в котором Боброва играла не последнюю роль, возглавляя областной совет союза женщин России.
Всего же за первые полгода губернаторства Дмитрия Аяцкова более половины депутатов облдумы стали сочетать свои депутатские обязанности с работой в органах исполнительной власти. Хоть как-то противодействовать такой политике пыталась областная прокуратура. Но на следующий день после подведения итогов губернаторских выборов прокурорское представление о незаконности депутатского статуса ряда высокопоставленных чиновников обладминистрации из Думы было отозвано.
Что касается лидеров партий, не имеющих своих представителей в облдуме, то по сложившейся при новом губернаторе практике кадровых назначений, они могут рассчитывать на более скромные административные посты. Например, лидер местной организации ЛДПР, имевший намерение стать мэром областного центра, получил более скромную должность – заместителя главы администрации ленинского района Саратова. Сложнее складывались отношения Дмитрия Аяцкова и другого регионального политического лидера, председателя региональной организации партии “Демократический выбор России” Владимира Родионова. Последний является владельцем двух крупных нефтяных компаний – “Нафта” и “Волгонефть” и одним из самых состоятельных в области людей. Купить такого человека скромным административным постом было вряд ли возможно. Тем более, что сам Родионов в начале года демонстрировал свое стремление поучаствовать в губернаторских выборах и выражал явное сожаление из-за того, что в 1993 году вложил немалые денежные средства в избирательную кампанию Аяцкова.
Ответ не заставил себя ждать. Вскоре после назначения Аяцкова на пост губернатора газета “Саратов” опубликовала заметку о том, что прокуратура начинает дело о сексуальных домогательствах одного из сыновей Родионова. И хотя дальнейшего продолжения эта история не получила, но Родионов-старший тут же сошел с дистанции борьбы за власть. Это опять повлекло изменения в судьбе саратовского нефтяного магната. В августе в газетах появилось сообщение, что Родионов стал генеральным директором созданной по инициативе Аяцкова нефтяной компании “СОНЕКО” (контрольный пакет принадлежит обладминистрации) в ранге заместителя главы областной администрации. Казалось, что это назначение позволит Родионову стать областным нефтяным королем и возглавить борьбу за вытеснение с местного нефтяного рынка компании “Сиданко”, сосредоточившей в своих руках 90% областной нефтедобычи, 100% нефтепереработки и 70% торговли нефтяными ресурсами области. Однако на поверку это назначение оказалось ловким отвлекающим маневром. После подведения итогов губернаторских выборов и с началом формирования правительства Саратовской области областная администрация автоматически исчезла. А пост министра нефти, газа и недропользования области получил Владимир Константинов, являвшийся до того директором представительства закрытого акционерного общества “ЛУКойл – Пермь” в г.Саратове и Саратовской области. Очевидно, что при таком раскладе Саратовская область может стать ареной жесткой конкурентной борьбы двух крупнейших российских нефтяных гигантов, а правительство области получит возможность лавировать над схваткой.
Еще жестче проходила борьба Дмитрия Аяцкова со своими основными политическими противниками – коммунистической оппозицией, выдвинувшей на пост губернатораобласти советника Геннадия Зюганова – Анатолия Гордеева. При этом достаточно отчетливо просматривалась тактика “кнута и пряника”. Во-первых, Анатолий Гордеев получил заманчивые предложения на высокие административные посты. Сначала его пригласили на должность первого заместителя губернатора по экономике с передачей функций контроля над банковской системой. Гордеев дал согласие занять эту должность, но соответствующего распоряжения губернатором подписано не было. Затем коммунистический кандидат получил предложение на должность представителя Центробанка в Саратовской области. Но необходимые согласования для этого назначения даже не начались, из чего обком КПРФ сделал вывод, что череда этих предложений есть ничто иное, как ловкий тактический ход по выбиванию Гордеева из губернаторской гонки. Однако на рассмотрение этих предложений было потеряно много времени, необходимого коммунистам для широкомасштабного развертывания предвыборной агитации.
Как это ни парадоксально, но в обстановке декларированной демократии коммунисты проиграли и потому, что к ним были применены меры из их же собственных арсеналов. На прошедшей после выборов пресс-конференции Дмитрий Аяцков заявил, что у него имеется немало магнитофонных записей выступлений экс-конкурента, многие из которых “здорово ранят” саратовского губернатора. Поэтому, как сообщил победитель, о сотрудничестве с коммунистами можно будет говорить после того, как побежденный даст ему объяснение по каждой из имеющихся у него записей. Правда, местные коммунистические активисты на своей пресс-конференции рассказали много таково, объяснение чему способна дать разве что прокуратура. Например, секретарь областного комитета КПРФ, заместитель председателя Саратовской облдумы Валерий Рашкин поведал журналистам о том, как во время избирательной кампании представители местных правоохранительных органов пытались провести обыск в его квартире. Искать пытались листовки, якобы разжигающие национальную ненависть.
Более того, в Саратовской области оказалось невозможно даже отпечатать избирательные листовки в поддержку Гордеева. Работники типографий под страхом потери работы отказывались брать любые заказы у представителей КПРФ. Поэтому листовки в поддержку Анатолия Гордеева пришлось печатать и везти из Пензенской области. В итоге коммунистический кандидат в губернаторы набрал всего 16% голосов.
ФЕНОМЕН АЯЦКОВА: PRO И CONTRA
Мое личное отношение к “феномену Аяцкова” неоднозначно. Саратовского губернатора слишком много. Он везде. Маленький, толстенький живчик. Инспектирует и снимает глав районных администраций, открывает новые памятники и роддома, покровительствует местным театрам и в знойный летний день организует кросс работников исполнительной власти и всех желающих по улицам “столицы Поволжья”. Аяцков везде и всюду: он лично преподает студентам “науку побеждать” в Поволжской академии государственной службы на кафедре у своего заместителя и лично играет в футбол со специально прибывшими из столицы звездами российской эстрады. В этом есть что-то тоталитарное, ПО-НОВОМУ тоталитарное. У него все под контролем, все схвачено и зажато.
Даже на благотворительность установлена губернаторская монополия. В конце апреля мэрия Саратова ввела льготный проезд на пригородном транспорте для дачников-пенсионеров. Однако вскоре департамент по вопросам социальной сферы администрации области выступил с разъяснением, существенно сужающим круг льготников. Обстановка с пенсионерами в пригородных автобусах накаляется до предела. Но тут следует губернаторское постановление, возвращающее прежние льготы вплоть до 30 сентября…
Конечно, можно только приветствовать, что губернатор заботится о пенсионерах, берет под свой контроль важнейшие стройки. Но когда процесс работы превращается в перманентную рекламную кампанию, в “нон-стоп-губернатор-шоу”, когда в недрах аяцковского министерства печати прорабатывается специальная инструкция рекомендуемой тематики и направленности публикаций, то поневоле закрадывается сомнение в том, что мы когда-нибудь станем гражданским обществом. Да и о каком гражданском обществе может идти речь, если даже после выборов местные газеты публикуют целые поэмы о селе Столыпино и его обитателях. Здесь, скорее следует говорить о новом формировании РОЛИ “ХОЗЯИНА” или “ОТЦА”, сознательно взятой на вооружение и используемой для укрепления личной власти.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА…
“В руках у сына вон какая власть!
Он потому и потянулся к Богу,
Чтобы другим открыть к нему дорогу.
И самому без Бога не пропасть”.
(Часть монолога матери Аяцкова из поэмы Николая Палькина “Рассветные колокола”)
