Ни одна политическая партия, ставящая своей целью возрождение сильной и процветающей России, не сможет добиться успеха, если не отдаст должное развитию отечественной культуры.
Еще в июне 1993 года правительство Российской Федерации утвердило Федеральную программу “Сохранение и развитие культуры и искусства”. Это был первый акт в ряду программных документов социальной сферы, принятых новым демократическим правительством. По своей идеологии программа была охранительной, такую ее направленность диктовало само время. В условиях нарождающихся рыночных отношений, экономического кризиса государство выделяло в качестве приоритетного направления своей политики в области культуры сохранение культурной преемственности, в ряде случаев просто спасение важнейших объектов национального культурного наследия народов России. Были определены защитные меры для сохранности и дальнейшего формирования архивного, музейного и библиотечного фондов.
Престиж России в мире неизменно связывается с ее классической художественной культурой. Даже в самых трудных условиях было необходимо оказать ей поддержку. Надо было уберечь от разрушения и саму систему профессионального образования в области искусства, создать стимулы для творческого развития молодых дарований.
Как необходимое условие преодоления напряженности в межнациональных отношениях рассматривались задачи возрождения национальных культур народов и этнических групп России. Надо было также, не откладывая, решать обострившиеся проблемы культуры в российской провинции.
Разумеется, мы не могли уходить от инноваций, обеспечивающих рост культурного потенциала общества.
Реализация документа поручалась Министерству культуры РФ, Министерству экономики, Государственной компании “Российский цирк”, Комитету по кинематографии, Федеральной архивной службе. Целевые подпрограммы, затрагивающие судьбы отдельных направлений и отдельных объектов, сначала формировались на конкурсной основе. Однако в результате нестабильного бюджетного финансирования от этого принципа пришлось, к сожалению, отказаться. Чаще приходилось действовать в режиме “быстрого реагирования” на возникающие проблемы и ситуации. Вопреки действующим “Основам законодательства Российской Федерации о культуре”, закрепляющим 2 процента средств федерального бюджета и не менее 6 процентов местного за культурой, доля расходов составляла в 1993 году – 0,35 процента, в 1994-м – 0,82 процента, в 1995-м – 0,93 процента. Таковы были жесткие условия выживания. В бюджете на 1996 год нас снова ждет сокращение расходов до 0,87 процента. В реальном выражении бюджетная задолженность на сегодня составила 418,9 миллиарда рублей.
Тем не менее, приоритеты культурной политики удалось сохранить. Выжили профессиональные школы искусств и вузы. Количество театров и музеев даже увеличилось. Государственных и муниципальных библиотек стало тоже больше, правда за счет передачи муниципалитетам многих ведомственных библиотек.
Не удалось полностью сохранить сеть клубных учреждений, парков культуры и отдыха. Но целевые программы во многих случаях работали весьма успешно. Изучение, сохранение и реставрация памятников, например, хотя в значительной степени и сократилось, но отдельные объекты преобразились буквально на глазах. Достаточно назвать Кижский погост, Новгородский Кремль, Есенинский музей – заповедник в Константиново, памятники Велико-Устюжского музея-заповедника. Самые разные адреса есть в перечне завершенных или завершающихся восстановительных работ, причем не в столичных городах. Это музеи в Республике Марий-Эл, в городах Козьмодемьянске и Нижнем Тагиле, это памятники Верхотурья в Свердловской области, реставрация церкви Воскресения в городе Кяхта Республики Бурятия, усадьбы А.Толстого в Брянске, Грибоедовской Хмелиты в Смоленской области, музея декабристов в Ялуторовске и Ярошенко в Кисловодске…
Характерно, что, будучи включенными в Федеральную программу сохранения наследия, целевые подпрограммы пробудили инициативу региональных органов и организаций культуры. Нашлись также средства для дополнительного финансирования крупных акций, связанных со спасением общенационального наследия, проведением международных фестивалей и конкурсов, исторических календарных дат. Искусство получало материальную поддержку в связи с участием в 50-летнем юбилее Победы в Великой Отечественной войне.
Опыт оказался полезным, и мы ориентировались на него в разработке новой концепции развития культуры на ближайшие три года. Здесь с самого начала закладывается принцип устойчивых партнерских отношений Центра и регионов. Весьма перспективной формой для развития культуры стали Соглашения о культурном сотрудничестве между Министерством культуры РФ и субъектами Федерации, а также с межрегиональными формированиями. Это тоже новое явление в государственной культурной политике. В качестве примера назову Межрегиональную ассоциацию “Сибирское соглашение”. Эта организация не ограничилась “декларацией о намерениях”. Она активно проявляет себя в огромном регионе, широко использует возможности каждой области, расширяя горизонты творческой деятельности профессиональных коллективов.
Соглашения о культурном сотрудничестве заметно изменяют к лучшему взгляд руководителей региональных органов власти на культуру. Многие из них глубже осознают, что уровень культуры населения сказывается на уровне социальной напряженности в обществе. Утрата многими людьми ценностных ориентиров может быть восполнена только формированием нового отношения к политике и власти, к рыночной экономике, достижениям демократии, преобразованиям в общественной жизни.
Мир захлебывается от зла, распрей, политических споров, хронического безденежья, а культура, драгоценное наше духовное богатство, остается неизменно притягательной и объединяющей силой. И властные структуры всех уровней приходят к тому, что необходимо сохранить единое культурное пространство, особенно в условиях вседозволенности. Значит, надо найти средства, чтобы осуществлялось конституционное право на участие в культурной жизни, был обеспечен доступ к культурным ценностям, возможность прийти в театр, библиотеку, музей и клуб без оглядки на кошелек, особенно детям.
Новая концепция культурной политики, а вслед за ней и проект нашей будущей программы развития культуры, требует ответственности не только от Центра, но и от периферии. В нее изначально заложены цели возрождения и нового развития художественной жизни не только Москвы и Петербурга, но прежде всего российской провинции. Мы уже не вправе тосковать по исполнительной вертикали. Сделать предстоит все, чтобы взаимодействие Центра с территориями обрело характер по-настоящему деловой и взаимно ответственный. Культурная политика уже не может носить одинаковую для всех форму. В каждом регионе – своя ситуация, свои местные ресурсы, особое состояние и уровень культуры и свои интересы у основных групп населения. Отсюда и предстоит вырабатывать разную для территорий культурную политику.
При этом естественно, что строиться она должна на согласовании интересов творцов, государства, общества и публики, а известно, что интересы эти не всегда совпадают.
Многие десятилетия государственные органы культуры относились к зрителю, публике, как врач к больному. Культурные блага распределялись и “выдавались” по высокому предписанию из Центра и в строго дозированных порциях. Теперь положение кардинально изменилось: работает межрегиональная культурная кооперация, проводятся самые разные фестивали и конкурсы, федеральными и региональными властями совместно, вскладчину обеспечивается жизнедеятельность важнейших объектов культуры.
Известно также, что границы культурных регионов часто не совпадают с административными. И в основу новой культурной политики закладывается представление о России, как о стране с исторически сложившимся единством различных национальностей, народностей, экономических групп. Концепция исходит из единства российской культуры.
Не секрет, что, поскольку задачи первой государственной программы не удалось решить полностью, поддерживать и сохранять наследие, создавать условия для его использования нам придется и впредь. Роль государства будет возрастать и в сохранении памятников истории и культуры, и в обогащении музейных, архивных, книжных, кинематографических фондов. При этом создается единый общероссийский банк данных об этом наследии. Создается единый свод памятников, единый банк музейных и библиотечных фондов.
Единое культурное пространство – это не миф, которым бредит Министерство культуры, а реальность.
Концепция нацелена на действие – надо не только хранить и беречь культурное достояние, но и сделать его доступным народу.
Единое культурное пространство, в частности, ощутимо проявляется при проведении самых разных фестивалей и конкурсов. Различны их адреса, тематика, жанры, но они, безусловно, стимулируют развитие профессионального искусства.
Так, в планах нынешнего года значатся уже начавшийся Чеховский театральный фестиваль, дни культуры целого ряда республик России в Москве, Международный фестиваль тюрко-язычных народов Российской Федерации в городах Поволжья, Второй всероссийский фестиваль творчества репрессированных народов “Преодоление” в г. Элисте, Международный фольклорный фестиваль народов Севера в Магадане, театров Дальнего Востока – в Благовещенске, “Золотое кольцо России” – в старинных русских городах, “Янтарное ожерелье” – в Калининграде и так далее…
Как в жизни, так и в культуре главное – это все-таки ее развитие. В числе основных задач новой концепции стоят цели формирования федерализма. При этом культура понимается как неотрывная составная часть государственного и гражданского бытия. В то же время Министерство культуры намерено отойти от практики последних лет, когда едва ли не каждая программа областного уровня претендовала на статус федеральной и строилась в расчете на включение в систему федерального финансирования.
Мы намерены вернуться к идее сотрудничества соседних территорий. Соединяя усилия, они заметно оживляют, разнообразят культурную жизнь. Гастроли в соседнем городе, совместное содержание одного творческого коллектива (симфонического оркестра, например), совместные выставки – эти формы уже возникли и оказались весьма перспективными.
Особое место в новой концепции, а вслед за ней и в программе развития, займет национальная культурная политика. Прежде всего в ней заложены идеи сохранения и развития национальных языков, в том числе, разумеется, русского, связывающего все народы России. Тонкая, серьезная работа предстоит в тех регионах, где нет национально-государственных образований, а также среди народов, живущих за пределами своих национальных образований. С нею тесно связаны и заботы о развитии художественного творчества народов России.
Совсем иных решений потребовали новые явления творческой жизни. Так, судьба “свободных художников” – драматургов, сценаристов, композиторов, дизайнеров, собственно художников, – отключенных от деятельности творческих союзов, требует не только социальной защиты. Их творчество не должно оставаться невостребованным, хотя сами они очень редко адаптируются к системе рыночных отношений.
Гранты, стипендии, различного рода премии – вот путь, намеченный нами для их поддержки.
Своих форм участия потребовали построенные на частном предпринимательстве арт-бизнес и сеть художественных галерей и салонов, концертное дело и шоу-бизнес. Все эти новообразования привлекают огромную аудиторию. Здесь мы пока только пробуем поддерживать ценные начинания, но придется искать разумные способы противостояния безвкусице, пошлости, чужим стандартам.
Вообще же, коммерциализация культуры несомненно будет нарастать, и нам предстоит искать способы смягчения ее негативных последствий.
В речах многих политиков в последнее время звучат фразы о том, что Россия будет возрождаться на основе своей художественной культуры. Я рад, что есть факты, когда эти слова становятся делом. На карте страны уже появились города, где местные власти защищают культуру и своим бюджетом, и налоговыми льготами, и заботой о творцах. Видимо, вопреки всем трудностям нашего времени, вопреки жесточайшему дефициту средств, люди начинают понимать, что только культура способна преобразовать свободу в истинную демократию и сделать ее созидательной силой.
Евгений СИДОРОВ,
министр культуры Российской Федерации
