Самолет заходит на посадку в пекинском аэропорту. Видны цепи невысоких гор, тонущие в тумане. Типичный пейзаж китайского живописца. После такого вступительного аккорда ждешь немедленной встречи с пагодами, крытыми соломой фанзами или, на худой конец, шеренгами людей в синих кителях и таких же фуражках. Но ни того, ни другого, ни третьего не видишь – разве что в музеях потом встретишь.
Семь лет не было в Китае писательских делегаций. Наша, состоящая из трех человек, представляет тот Союз писателей России, который является прямым потомком прежнего Союза.
ЧЕРЕЗ 8 ЛЕТ ПОСЛЕ СОБЫТИЙ НА ПЛОЩАДИ ТЯНЬАНЬМЭНЬ
Итак, едем по Пекину. Широкие улицы, застроенные типовыми панельными зданиями, не очень-то отличаются от улиц на окраинах наших городов. Только приметно чище. Довольно плотным потоком в обоих направлениях несутся автомобили множества марок. По словам сопровождающего, сегодня Китай собирает или выпускает по лицензии около 15 моделей иностранных фирм, к тому же есть и собственные марки. Общее количество выходящих со здешних конвейеров авто – около 2 миллионов. Мелькают и наши “Лады”, “Волги” – следовательно, какая-то часть машин ввозится.
Чем ближе к центру, тем чаще встречаются билдинги суперсовременного вида. Временами скопления их образуют как бы оазисы инокультурной цивилизации. Только отдельные здания несут черты традиционного китайского стиля – загнутые по углам кровли, черепичные козырьки над подъездами. Центральные проспекты сплошь сияют тонированным стеклом громадных офисов – тут и правления промышленных корпораций, и банки, и министерства. Одна из таких выгнутых полукругом громадин – новый МИД. Две недели назад шли последние приготовления к вселению китайских дипломатов в свою новую штаб-квартиру. Что ж, по заслугам – они неплохо поработали в последние десятилетия над повышением престижа родины. Одна из примет этого успеха – световые табло на улицах и площадях Китая, отсчитывающие дни, часы, минуты и секунды, оставшиеся до воссоединения Гонконга с отечеством. Не будь сегодня Китай един и могуч, вряд ли бы даже одряхлевший британский хищник отдал это сокровище (10 миллионов населения, экономический потенциал средней европейской страны). После присоединения бывшего колониального анклава останется лишь одна проблема – возврат Тайваня, отторгнутого японцами более ста лет назад, а затем оккупированного проамериканской кликой. Нет оснований сомневаться, что и эта цель будет достигнута. При этом попутно будет решена еще одна немаловажная задача – поставлен на место дядюшка Сэм, на глазах наглеющий по мере деградации ельцинского режима.
ИСТОКИ КИТАЙСКОГО ЧУДА
Впрочем, никакой враждебности ни к Западу, ни к Америке в Пекине не приметно. Напротив, внешняя вестернизация идет полным ходом. Множество англоязычных программ на ТВ – гонконгские, английские, CNN. В книжных магазинах и на уличных развалах необъятные ряды английских учебников и словарей, разговорников и журналов, детских и взрослых книг и книжонок. Молодежь города большей частью владеет английским – хотя и в разной степени. Примет модернизации множество – от обилия частных автомобилей до тотальной пейджеризации.
Приметой экономического подъема видятся и заполненные залы ресторанов, и работающая в две вечерних смены опера (только в Пекине 4 театра), и гомонящие толпы на Великой китайской стене. Над тщательно возделанными полями летят многокилометровые бетонные эстакады железных дорог и хайвэев. Наверное, так же выглядело “японское чудо” в шестидесятых годах. Только там оно творилось под опекой оккупационных властей, а здесь дирижирует державная рука Коммунистической партии.
По ее мановению преображаются столица и глубинка, широким потоком идет из-за рубежа и разливается по стране современная технология, под ее надзором идет финансовая накачка перспективных проектов. На заводах и фабриках Китая собирают принтеры “Хьюлет-Паккард”, электронную медтехнику, шпарят по лекалам Пьера Кардена одежку на весь крещеный и некрещеный мир. Чемоданы и ботинки, зажигалки и очки, шляпы и носки, авторучки и зонтики, несущие на себе горделивые лэйблы Лондона, Парижа и Рима, мастерят на окраинах Гуанчжоу, Шэньяна и Даляня.
Сегодня ежегодный дефицит США в торговле с Китаем составляет громадную цифру 40 миллиардов долларов. Наверное, сопоставимые цифры и в отношении остального мира. Вот на какие средства социалистический гигант проводит всестороннюю реконструкцию народного хозяйства, системы образования и вооруженных сил. А иностранные инвестиции, о которых много с завистью пишет наша печать – следствие продуманной экономической политики, а не причина успехов реформирования всех сторон жизни страны. Да и пошли-то эти вливания уже тогда, когда китайцы сами сдвинули дело с мертвой точки. Первыми инвеститорами были не иностранные буржуи, а хуацяо – этнические китайцы, имеющие значительный вес в экономической жизни Юго-Восточной Азии, да и в Австралии, США и Канаде добившиеся многого.
В КИТАЙСКОЙ ЗОНЕ
В программе нашего пребывания в Китае – посещение одного из таких регионов экономического процветания. Он расположен на Квантунском полуострове, где когда-то находилась главная база Тихоокеанского флота России – Порт-Артур (Люйшунь) и прилегающий к ней торговый город Дальний (Далянь).
Собственно, нынешний пятимиллионный Далянь – это несколько городов с единой административной властью. Зона экономического и технического развития (в дальнейшем, для краткости, просто Зона), Порт-Артур, Чуанхэ, Синдзин и собственно Далянь разбросаны по огромной территории, но являются одной административной единицей.
Центральная площадь Дальнего – Ренмин (Народная). Раньше она носила имя Сталина. Напротив массивного здания присутственных мест высится памятник советским воинам, воздвигнутый в далекие уже времена Великой Дружбы. Он выглядит ухоженным, это, возможно, отражает общее благожелательное отношение к русским. Особенно последнее приметно в среде творческой интеллигенции – степень знания и почитания русской и советской классики здесь неизмеримо выше, чем в России знание литературы Китая.
Мы направляемся в Дaляньскую Зону экономического и технического развития.
Через небольшую арку въехали в центральную часть города. Каждый дом имеет внизу торговые точки, все украшено огромными иероглифическими надписями, середина улицы обсажена газоном с цветами. Большие зеленые газоны по обочинам, идеально выстриженная трава, ни соринки нигде – чистота на улицах вообще характерна для Китая. Вот мы подъехали к району небоскребов, “относительных” небоскребов, этажей по 30. Элегантные здания, ни одно на другое не похоже, а в общем парадный вид. Надписи: “Платя налоги государству, ты проявляешь любовь к Зоне”. Залитые тонированным стеклом здания банков и корпораций. Подъезжаем к роскошному зданию администрации района – голубоватые окна, мрамор, гранит, пышные газоны.
Заместитель начальника пропагандистского ведомства администрации Гао Куйши излагает: “Наша Зона основана 13 лет назад по решению ЦК партии в числе первых подобных зон. Вначале на строительство дали 30 миллионов юаней (сегодня курс китайской валюты по отношению к доллару – 8.2 : 1 – С.П.). И потом каждый год выделяли по 5 миллионов. Остальные средства мы находили сами. Руководство Зоны изыскивало способы привлечения инвестиций из-за рубежа. Первое: мы много выезжаем за границу. Там знакомим с условиями работы в Зоне известных бизнесменов. Рассказываем о льготах на инвестиции. Стараемся уверить их, что они будут богатеть здесь. Здесь созданы очень хорошие условия для вложения капитала, очень хорошая среда, включая прекрасное обслуживание. Есть здесь и русский капитал, но не в области промышленности, а в области торговли”.
Территория Зоны – 35 кв. км. Население – 200 тысяч. К настоящему времени объем иностранных инвестиций достиг 10 млрд долл. Продукция промышленности составляет – 20 млрд юаней. Рост валовой продукции – 45% в год. Даляньская Зона первая по объему производства из 44 подобных свободных зон на территории Китая. 44 таких локомотива тащат экономику страны.
Задаю вопрос: предположим, я захотел открыть здесь фабрику, производство компакт-дисков. Могу я всю продукцию вывозить? Ответ: да; при условии: объект не должен загрязнять окружающую среду.
– Китайское правительство может участвовать в проекте?
– Совместное предприятие?
– Можно.
– Здесь действует закон о разделе продукции? После уплаты налога я свою часть прибыли могу вывезти?
– Свободно.
– Если я хочу свою прибыль вложить здесь снова в другое производство, это имеет определенные льготы?
– Три года работа без налога, два года – платите по сокращенной ставке. Но это положение действует последний год, потому что Китай собирается вступить в Международную торговую организацию.
– То есть режим будет уже менее привлекательным?
– Фактически привлекательность умножается. При прежней политике производство ориентировалось на поставку за рубеж, а при новой политике – ориентация на внутренний рынок. Китай – большой рынок.
– То есть норма прибыли получается выше?
– Правильно.
– Есть какие-то организации, некоммерческие, которые имеют льготы на деятельность в свободной экономической зоне Даляня?
– Не только наш регион, но все регионы страны предоставляют кредит обществам, которые занимаются не бизнесом, а культурной работой. Либо они получают дотацию. Использование земель – без налогов.
КРЕСТЬЯНЕ, РАБОЧИЕ И БОДХИСАТТВА
Большой Черный Камень – так переводится имя этого живописно расположенного селения. Оно уступами спускается к бухте, часть сооружений – прекрасные коттеджи. Крестьянские дома очень солидные, из хорошего камня, отделаны штукатуркой – красиво и довольно просторно. Мы обедаем в гостях у одного из селян – он частный предприниматель, занимается извозом на собственном грузовичке. Наш хозяин считает, что зарабатывает где-то около 20 тысяч юаней в год – это больше, чем наш переводчик Лю (а он где-то на уровне доцента – около 15 тыс.) В деревне сейчас заработки выше, чем в городе. Человек берет кусок земли в аренду у колхоза или совхоза, и семья работает на ней.
Рабочий в Пекине на хорошо работающей фабрике получает 600 – 700 юаней, а если предприятие плохо работает, то он как бы находится в оплаченном отпуске – получает около 200 юаней и сам крутится, ищет где бы еще подработать. То есть получает прожиточный минимум, который в Пекине определяется в 210 юаней. Люди живут скромно, строго, но все для жизни есть. Таким образом, общественный строй, существующий в Китае, сочетает равные возможности, предоставляемые капитализмом, и социальную защищенность, являющуюся главным достижением социализма.
Но явным образом социализмом в Большом Черном Камне уже не пахнет. Никаких следов пропагандистской деятельности коммунистов не приметно. Однако потребность в заполнении духовного вакуума несомненна. Здесь она выразилась в возведении на вершине ближайшей сопки огромной фигуры бодхисаттвы (у буддистов это святой, достигший состояния нирваны, но добровольно оставшийся в круге перерождений ради спасения рода человеческого). Многотонная бронзовая статуя высится над морем и окружающими зелеными холмами, воздевая девятнадцать пар рук. На каждой ладони – глаз, наблюдающий за людскими делами. Рядом с изваянием затейливая бронзовая курильница, где благочестивые паломники устанавливают пучки тлеющих ароматических палочек. Неподалеку колокол, в который каждый может трижды (священное число) ткнуть бревном, обмотанным тряпкой. Густые благостные звуки то и дело разносятся над долами…
* * *
Вылетев из Даляня утром 12 июня, мы сделали двухчасовую передышку в пекинском аэропорту. А потом взяли курс на Москву с опозданием на 40 минут. Уходит в дымку китайская земля, теряются в ней ряды деревьев вдоль дорог. Отягощенные годами стюардессы поприветствовали нас, показали, как надевать и надувать спасжилеты, как дышать в маску. Вздохнув, мы отстегнули ремни и выпили за возвращение из страны социалистического капитализма в мир капиталистического социализма – туда, где c мало понятным упорством пытаются построить общество, где будут собраны все недостатки двух главных общественных систем современности.
Сергей ПЛЕХАНОВ
