Имеет ли цвета музыка?
С тех пор как великий физик Исаак Ньютон предположил, что открытый им семицветный спектр, на который, проходя сквозь призму, распадается солнечный свет, соответствует семи звукам музыкальной гаммы, некоторые композиторы потеряли покой, отыскивая цветовые тона музыки.
Луи Бертран Кастель в 1742 г. демонстрировал в Российской академии наук свой “клавесин для зрения”. Нажмешь клавишу – звучит струна, в окошечке над инструментом появляется световое пятно.
После весьма бурной дискуссии ученые пришли к выводу, что Кастель произвольно роздал музыкальные тона цветам. Идею цветомузыки надолго похоронили. Но время от времени вспоминали.
Однажды весной 1907 г. в парижском кафе встретились Римский-Корсаков, Скрябин и Рахманинов. Скрябин утверждал, что музыка буквально “светится цветами”. Фа мажор, например, несет темно-красный цвет, кровавый отблеск ада; ре мажор золотиста, как солнечный луч; фа диез мажор – это торжественный синий цвет Разума.
Римский-Корсаков осторожно заметил, что тональность воспринимает только аналогично, “ре мажор желтый цвет”. Остальное по-иному.
– Но ведь у вас, – обратился он к Рахманинову, – в опере “Скупой рыцарь”, в сцене, где скупец в подвале млеет над сундуками, господствует ре мажор, цвет золота. Значит, вы чувствуете так же! Не правда ли?
Рахманинов пожал плечами. Он не ощущал способностей к цветовому слуху. “Просто золото желтое”, – признался он.
Вскоре Скрябин все же дерзнул создать симфоническую “поэму огня” – “Прометей”. Идеалист, он верил в очистительную силу огня.
Композитор продемонстрировал изобретение друзьям. Он играл на рояле, а жена, пианистка, нажимала на кнопки электрических звонков, которые были присоединены к светильникам. В общем-то получилось красиво. Но не убедительно. Так отозвались гости. И не признали идею.
Попытки “расковать” огнем скрябинского “Прометея” продолжались. Цветомузыка и ныне будоражит умы. Как световой эффект она сверкает на гала-представлениях и дискотеках. Но композиторы называют цветомузыку искусством завтрашнего дня. Поэтому разговор о ней продолжим “послезавтра”.
Не просто Бах, а целая бахиана
Музыкальная эрудиция многих из нас ограничена отчетливым рядом имен наиболее популярных композиторов. Например, Бах, да и точка! Подумав, добавим: Иоганн Себастьян. И все. Будто этот Бах был безродным сиротой. О женской половине рода Бахов даже музыкальная энциклопедия умалчивает. Но ведь был у Иоганна Себастьяна папа – придворный музыкант Иоганн Амвросий Бах.
Всем знакомый Иоганн Себастьян – певчий, скрипач, органист, клавесинист, капельмейстер, композитор, имел талантливых сыновей, разлетавшихся из отчей Тюрингии по разным городам и весям. Вильгельм Фридеман (“галльский” Бах) превзошел, говорят, батюшку в импровизациях. Карл Филипп Эмануэль (“берлинский” или “гамбургский” Бах) – композитор и клавесинист, его музыка вдохновляла Гайдна и Бетховена. Иоганн Кристиан (“миланский” или “лондонский” Бах) – тоже композитор и клавесинист, оказавший большое влияние на творчество юного Моцарта. Иоганн Кристоф Фридрих (“бюккенбургский”), кроме сочинения музыки, славился капельмейстерской деятельностью.
Поистине славная семейная бахиана! Вот только напрасно про Баха-отца говорят, будто он сочинял только серьезную музыку, при звуках которой “хочется снять шляпу”. Он писал и весьма веселенькие кантаты, слушая которые не грех притопнуть каблучком: “Начальство у нас новое”, “Я развлекаюсь”, “Одна охота лишь меня бодрит”. А “Кофейная кантата” посвящена любимому напитку. По словам Бетховена, Бах является “праотцом гармонии”. Кто – “отцом гармонии”, Бетховен не сказал. Может быть, он сам?
“Сюрпризом” по ушам
Австрийский композитор Франц Йозеф Гайдн однажды дирижировал оркестром в Лондоне. Избалованный вниманием утонченной венской публики, он был очень недоволен английскими слушателями.
Да ведь, что греха таить, не всякую симфоническую музыку можно долго слушать, не имея к ней приверженности. Зато престижно бывать на концертах знаменитых исполнителей, поскольку собирается влиятельная знать, изображающая музыкальных знатоков, светские “львы и львицы”, интригующе расхристанная богема… Поерзают в мягких креслах, понаблюдают друг за другом в лорнеты и… захрапят.
– Ну погодите, эрзац-меломаны! – так (или примерно так) возмутился композитор. И сочинил специально для лондонцев новую симфонию.
На премьере публика по обыкновению разомлела и подремывала. И вдруг по ее барабанным перепонкам ударил гром литавр. Ох, как высоко подскочили слушатели! Особенно леди…
А мелодия, как ни в чем не бывало, ласковым ручейком заструилась дальше, умиляя любителей и убаюкивая дилетантов. Только заклевали носами – вновь грянул гром. И так всякий раз симфония то нежно усыпляла, то коварно будила. Тогда же она и получила название “Симфония с сюрпризом” или “Симфония с ударами литавр”. Может, и роптали лондонцы в душе, но аплодировали. Одни – оценили остроумие композитора, другие – чтоб про них не подумали, мол, вот профаны.
“Женитьба” не состоялась
“Моя музыка, – заявил однажды маэстро Модест Мусоргский, – должна быть художественным воспроизведением человеческой речи во всех тончайших изгибах ее”. Он был одержим идеей превратить в оперу комедию Гоголя “Женитьба”, не изменяя в ней ни одного слова, ни одной фразы.
А разговоры-то в пьесе совсем не музыкальные, это вам не высокий стиль пушкинского дворянства. В “Женитьбе” – про сапоги, про новый фрак, про дом с “хлигером”… Тягучая речь Подколесина, суматошная болтовня Кочкарева, вкрадчивые интонации свахи, лай собаки, звон разбиваемого стекла, стук кулаком, трели птички в клетке… Как всю эту житейскую прозу воплотить в музыке?
Можно, конечно, подражательством вызвать в восприятии слушателей соответствующие ассоциации. Однако при всем мастерстве великого композитора получилась какофония звуков, но никак не опера. По словам Даргомыжского, Мусоргский “немного далеко хватил”. Тот и сам понял. Написав один акт, оставил затею.
Зато вскоре утешился тем, что опыт “вылавливания” музыки из бытовых интонаций помог ему создать такие шедевры, как оперы “Борис Годунов” и “Хованщина”.
Все же приоритет итальянца
Так случилось, что итальянский композитор и дирижер Катерино Кавос приехал поработать в Петербург и сразу окунулся в экзотическую для него историю России. Особо его взволновало событие XVII в. – нашествие поляков. Душа музыканта не удержалась от творческого взлета: Кавос написал оперу “Иван Сусанин” (1815 г.). В ту пору Михаил Глинка, хотя и слыл в селе Новоспасском Смоленской губернии музыкальным вундеркиндом, патриотическую тему о спасении Иваном Осиповичем царя Михаила Федоровича еще не замышлял.
Однако именно Глинке было суждено создать посвященную Сусанину бессмертную оперу. Собственно, широкая российская публика только ее и знает. 27 ноября 1836 г. состоялась премьера “Жизни за царя”. Лет через сотню, поскольку цари стали не в фаворе, оперу переименовали в “Ивана Сусанина”. Теперь у нас монархов вроде как реабилитировали, потому произведению Глинки вернули первоначальное название.
Гамма для любопытных
ДОйна. Пастушеская песня румын и молдаван. Обычно в начале жалобная (пастух идет на работу), затем веселая танцевальная (возвращение стада домой). Инструментальное сопровождение не обязательно. А можно подыгрывать на пастушьем рожке, на древесном листке, рыбной чешуе, тростниковой дудке. Чему только не обучишься при желании да от скуки.
РЕфрен. Этим музыкальным термином французы обозначили ломку текста песен. Например, сноской повторяющейся строки или иноразмерным куплетом. Если песню ломают дурным голосом или дрыганьем ног, то это называется совсем по-другому.
МИльтон. Никакого отношения к милиции и к освежающим таблеткам слово не имеет. Зато великолепная поэма английского поэта Джона Мильтона “Потерянный рай” вдохновила многих композиторов (Й.Гайдн, А.Рубинштейн, Р.Харрис) на создание по ней музыкальных произведений разных жанров.
ФАлот. Словечко вроде лаконичное, а на итальянский манер выходит – “узел”, “связка”. Так что сложен духовой инструмент. Изготовляется из кленовой древесины, имеет два колена и раструб, а в металлическую трубку вставляется трость – тонкая пластинка для извлечения звука.
СОЛЬфеджио. Читайте ноты нараспев – с чувством, с толком, с расстановкой, вот и будет это самое.
ЛЯнды. Когда на афганской земле наконец-то наступит мир, то местное население, возможно, вспомнит об озорных ляндах, что-то вроде русских частушек.
СИтар. Близкий родственник лютни, любимицы художников эпохи Возрождения, которой (надо – не надо) они снабжали персонажей своих картин. Не зря же ее из своих земель притащили в Испанию, Италию, на Сицилию мавры да сарацины. Ну, а щипковый ситар и его смычковый собрат сестар услаждают слух узбеков и таджиков, отдыхающих в тени под чинарами.
Виталий ТУМАНОВ.
