Балеты классического наследия не в последнюю очередь популярны из-за их несгибаемой добродетельности и четкого, по полюсам, расклада: здесь – добро, а тут – зло. При непременном моральном и физическом поражении последнего. И это по-человечески понятно. В эпоху перемен (пожелание жить в ней, как известно, было одним из самых страшных проклятий древних китайцев) хочется чего-нибудь идеального и обнадеживающего, прекрасного сна, что ли. Но с точки зрения искусства этого мало. Оно, искусство (если хочет назваться современным), спать решительно не желает и вообще возникает по принципу “каков поп, таков и приход”. То есть если жизнь вокруг нас не очень-то приглаженная, а вечные проблемы никак не поддаются передаче в архив – то “воздушные замки” типа Дворца Спящей Красавицы пусть остаются там, где им и положено быть – в голубой дали. А балет, как и другие виды искусств, должен быть не только прекрасной грезой, но и выразителем наших треволнений. И точно так же поддаваться обработкам новейшего образца, как музыка Моцарта – когда ее играют рок-группы, или великое произведение литературы, переосмысленное в пародии.
Сергей Бобров, танцовщик Большого театра, начал ставить балеты не так давно, но уже обрел определенную известность, награды двух (в Москве и Киеве) балетмейстерских конкурсов и собственное художественное отношение к действительности. Оно – где-то в русле мировоззрения, которое можно назвать “оптимистическим пессимизмом” (желающие могут поменять определения местами). Полушутливый-полусатирический спектакль-концерт, только что показанный группой артистов Большого театра на гастролях в Испании, – одно из двух тому доказательств. Он назван “Русский балет – ударный взгляд из двадцать первого века” и бесшабашно посягает на “святая святых” – на старинные, многоактные, и – что греха таить – зачастую замшелые спектакли из репертуара академических театров оперы и балета, а может быть, просто объясняется в любви этим самым спектаклям – с помощью театрального капустника, в котором можно соединить отрывки из “Раймонды”, “Дон Кихота”, “Пламени Парижа”, добавить куски из более новых “Спартака” и “Золотого века”, сдобрить залихватским гопаком из “Тараса Бульбы”. И все это приправить шутками-прибаутками танцовщиков, свободно разыгрывающих прямо на глазах зрителей “Сцены закулисной жизни”.
Балет Боброва “Антигона”, который также увидели жители Иберийского полуострова, – тоже не без шуток, но это совсем другие шутки: как говорится, “всерьез и по поводу”. Характерен уже выбор эпиграфа: это слова из библейского Экклезиаста, самого влиятельного скептика всех времен и народов. О том, что “род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки”. Да и историю, рассказанную в древности Софоклом, – о каре, обрушенной на дочь несчастного Эдипа Антигону, посмевшую нарушить запрет и предать земле останки погибшего брата – хореограф трактует как социальную притчу о вечном соблазне бесконтрольного насилия. И даже сын Креонта Гемон – и у Софокла, и у Бертольта Брехта, написавшего свою, “антивоенную” версию “Антигоны”, он жертва обстоятельств и трагическая фигура, – предстает здесь как отцеубийца и добровольный пассажир вселенского корабля дураков, на котором плывут честолюбцы, мечтающие о власти.
В этом спектакле все персонажи, в суете сует, направляются перстом судьбы. Антигона (Марианна Рыжкина), бунтовщица поневоле, так же не может нарушить законы человечности и традиции предания умерших земле, как Креонт (Виталий Бреусенко) не может быть справедлив и человечен, Гемон (Константин Иванов) – неспособен оставаться верным идеалам своей возлюбленной Антигоны, а Эриния, богиня мщения (Алиса Хазанова), обязана карать злодейство – и тем самым множить смерть на смерть. На фоне мерцающих декораций художника Теодора Тэжика (бездонная и загадочная “ткань жизни”), под звуки ансамбля ударных инструментов Марка Пекарского (вавилонское смешение всевозможных барабанов и барабанчиков, дудочек и колокольчиков, тарелок и свистелок) – хореограф плетет гирлянду танцев, то лирических, то – чаще – исступленных. Элементы классической лексики (главным образом – у танцующей на пуантах Антигоны) сменяются неистовыми плясами, в которых “разбросанные” в стороны руки-ноги и спиралью закрученные тела – продолжение пластических “кривляний” Сатиров (Сергей Антонов и Кирилл Шулепов), эти персонажи волею балетмейстера вывертывают наизнанку все “серьезные” – хорошие и плохие – устремления героев балета. Так что сардонический смех сквозь слезы оказывается главным героем “Антигоны”…
Выступления московских артистов, прошедшие под девизом “Новое поколение Большого”, проходили в рамках международных театральных фестивалей в Переладе, Сагунто, Сеговии и Бенидорме. Танцы в старинном королевском дворце, античном амфитеатре, около стен средневекового замка собрали в Испании многочисленных зрителей. Это не последний проект Сергея Боброва в Испании. В недалеком будущем он приступает к постановке балета “Портрет Дориана Грея” по Оскару Уайльду. Артисты Большого театра будут танцевать под музыку испанского композитора Мануэла Морено-Буэндия.
Майя КРЫЛОВА.
Барселона – Москва.
Фото Теодора ТЭЖИКА.
