У Бога всего много, говорила моя бабушка. Вот по ТВ прошли кадры, на которых молодые поляки скандируют: “Ба-са-ев!”, а другие – или те же самые? – поджигают российский флаг.
В ответ молодые русские тоже сделали что-то нехорошее. И тоже покрасовались в эфире.
А Элла Памфилова, которая не то в шутку, не то всерьез побаллотировалась в президенты РФ, с небрежением заявила: “В какой-то там Польше…” И тоже в ящик попало. И разнеслось повсюду.
Экстремисты экстремистами, но пошлячку, раскручивающую виток неприязни, следует за никого считать. За нуль.
И только я это подумал, звонок в дверь. Почтальонша принесла бандероль. Представьте себе: из Польши. А в бандероли книга. Только что увидела свет – и даже не в Варшаве (столица), не в Кракове (польский Петербург), а в “каком-то там” (беру в кавычки – парафраз Памфиловой) Быдгоще. Не выговоришь с первого раза. Для тех, кто не знает: промышленный город на севере Польши, где жителей примерно столько же, сколько в нашем Орехове-Зуеве. Автор: Иоанна Мяновска. “Мир Вадима Сидура”. Под грифом Высшей педагогической школы – в том же Быдгоще. С множеством иллюстраций, включая цветную вклейку. 202 страницы.
На русском языке!
По словам ученого рецензента (доктор наук Т.Шмелева), книга Мяновской будет настоящим открытием “неизвестной притягательной страницы русской культуры для польских читателей”.
Кто такая Мяновска? Стала доцентом в 1990 году в Москве, в МГПУ. Учит русскому языку в Быдгоще молодых педагогов. Автор многих увлекательных текстов о русской литературе и культуре. Обладает магическим обаянием. Живет в городе Торунь.
Думая о Сидуре (1924 – 1986), повторяешь древние слова: нет пророка без чести, разве что в Отечестве своем и в доме своем. Крута была к нему судьба. Голодные обмороки в детстве. Война. В 42-м призван в армию. Пулеметное училище в Кушке. Ели даже хлопковый жмых. Как вспоминал Сидур, “гнило у многих курсантов мясо около ногтей, мочки ушей гнили, тронулись умом некоторые”. Воевал на 3-м Украинском фронте. Взводный. Ранен в лицо разрывной пулей снайпера. Выжил. Без нижней челюсти. И считал это чудом из чудес. Окончил Строгановку в 53-м. Постепенно выработал неповторимый художественный стиль.
Сидур отмечен величием. Труженик. Сделал свыше 500 скульптур. Символами эпохи называет Мяновска “Памятник погибшим от насилия”, “Памятник погибшим от бомб”, “Треблинку”, “Формулу скорби”. Совковые власти не позволили ему побывать в США и Германии, чтоб посмотреть на свои же творения, установленные в тамошних парках и на тамошних площадях. Ко всякому непризнанию относился с мужественным смирением: “Художник должен быть готов к тому, что его труд никогда не будет понят и оценен”.
Сидуру принадлежат тысячи графических листов, много живописи, книжные иллюстрации, книга стихов “Самая счастливая осень”, мемуары “Памятник современному состоянию”. Все это – скульптура, живопись, стихи и воспоминания – предмет исследования Мяновской.
Наследие Сидура ныне признано национальным достоянием России. Близ ст. метро “Перово” открыт музей. Гениального мастера сравнивают с Мейерхольдом, с Шагалом и, называя человеком Возрождения, с Леонардо да Винчи. Человечная поэтическая философия Сидура, по мнению Мяновской, заключена в его стихотворном верлибре, в признании человека ХХ века: “Всю ночь мне снилось / Самое важное / Единственное / Объединяющее / Зачем жил / Почему родился / Я наслаждался / Ясностью и простотой / Истины / Проснулся / Ничего не мог вспомнить / Понял / Больше никогда не узнаю / Смысла / Прожитой мной жизни”.
В художественном творчестве и в мемуарах Сидура множество женских образов, свидетельство неистребимого жизнелюбия. Мальчиковое весеннее вожделение: “только гадкие мысли и чувства”; убежище; “одним словом, ноги”; “душечка-пампушечка”; жена Скульптора; “второе “Я”; вечная страсть; нестерпимый аромат женского тела. То ему чудится Ева, то является Венера. Удлиненный овал лица, пухлые губы. И переплетаются любовь и смерть, похоть и сострадание.
Скульптор, отмечает Мяновска, “немолод и всегда нарисован на фоне женщин”.
Мяновска увидела и точно, глубоко выразила главное в Сидуре. Не грубость и уродство жизни, не страх, не апокалипсис. “Пронизанный счастьем превращусь в ПАМЯТНИК ПОГИБШИМ ОТ ЛЮБВИ” – вот сущность, вот кредо Скульптора. В стихах и рисунках Сидура “нет извращенности и возбуждающей рафинированности, они чрезвычайно просты, откровенны, но не циничны, ибо в них отражена нормальная, естественная чувственность”. Эротика, создающая нежные и возвышающие произведения.
“Мир Вадима Сидура” – моногорафия, которую нельзя написать без любви к России. Поэтому горжусь автографом: “Дорогому Владимиру Приходько, с книги которого “Польша в русской поэзии ХХ века” начался мой интерес ко всему, что названо русской душой (…) Иоанна Мяновска. Торунь”.
Не так-то просто перессорить русских и поляков. Подозреваю, что это вообще невозможно. На своих хулиганствующих поляки управу найдут. А вот найдем ли мы управу на своих? Никто так не пренебрег собственными ценностями и не опоганил так собственные святыни, как мы – мы сами. Не будем же забывать об этом.
Владимир ПРИХОДЬКО.
