ОТАР:
– Я положил начало возрождения на Руси традиции уважения к космонавтам. Сейчас поясню, что имею в виду. Мы только что вернулись вместе с выездной редакцией “Партийной зоны” и “Музобоза” Ивана Демидова из гастрольной поездки по Прибалтике. Ну, про аншлаги и про переполненные дворцы спорта, про девушек. которые кричали: “Отарик! Порви нас!”, и про потных мужиков, которые Лере: “Возьми нас!”, я рассказывать не буду, потому что мы об этом уже много раз беспардонным образом рассказывали, и к тому же этот рассказ был бы мало интересен в контексте произошедшего в городе Вильнюсе. А там произошло следующее. Мы выступали во дворце спорта вместе со сборным винегретом из “Блестящих”, Ларисы Черниковой и “Руки (как я их называю – культяпки) вверх!”. Такой крепкий составчик. Я, естественно, вошел в кураж, потому что зал был битковой, и организатор концерта, под кодовым названием Продюсерский центр “Темчук”, восторгался за кулисами по поводу того, что без особой рекламы московские шалопаи собрали такую аудиторию. Зал свел меня с ума, и я решил побыть немножко рокером: бегал по сцене, устроил танцульки вместе с “Блестящими”, визжал скабрезные слова в микрофон, делал сальто-мортале, но все это показалось мне недостаточным. И в один из моментов, когда девчонки облепили сцену, устроили как на “Отарушках Интернейшенал” очередную звуковую фиесту, я подошел к краю сцены и подумал: ”А почему бы мне не прыгнуть и не побыть в светлом духе памяти Курта Кобэйна?”. Я взял разбег и сиганул прямо в толпу, но толпа, предварительно давшая мне обещание поддержать меня, моментально расступилась. И я прямо лицом, лобешником, носом, тем, что называется грузинской харей, врезался в бетонный пол и тут же потерял сознание. Пришел в себя я только в гостинице, то есть без сознания я пробыл часов шесть-семь. За это время, как я позже узнал, у меня брали кардиограмму, все участники концерта и, первым делом, Лера, бегали в гримерку справляться о моем здоровье. После того как пришел в себя, я стал выдумывать идеологические причины своего поступка, чтобы как-то было не очень стыдно перед людьми, и решил, что лучшим оправданием после такого позорного приземления и позорного намека о том, что 12 апреля – День Советской Космонавтики, будет посвятить этот прыжок всех времен и народов Жене Лисовскому и Евгению Юрьевичу Додолеву. Почему я так сделал, я до сих пор не знаю. Но думаю, что посвящение таким двум людям, особенно Е.Ю.Д., взявшему меня на работу, хоть как-то оправдывает меня в глазах тех поклонниц, которые считали меня крутым мачо. Теперь я хожу с перекошенной мордой, и “Блестящие” говорят, что я стал похож на Джима Кэрри из фильма “Маска”. А Лера звонит мне каждые полчаса и спрашивает, не стал ли я менее похож на Фантомаса. То есть, у каждого свои ассоциации. А я под конец скажу такую вещь: очень много я читал в разных СМИ про красивую рокерскую жизнь. Я попробывал быть в течение тридцати секунд и последующих шести часов комы рокером, и мне не понравилось. Останусь-ка я лучше в стане гнилых гнусных попсовиков, которые берегут свое здоровье. Вот такие были выходные у нас в Прибалтике. А по приезде я, вот с такой разбитой рожей, снимался в “Мужском клубе” Артура Крупенина на канале ТВ6 Москва. И в таком колоритном визуальном облике рассуждал о женщинах, мразях и стервах. Так у меня и закончились выходные.
КАТЯ ГАЙКА (модный фотограф):
– Если начинать с пятницы 13-го, то этот день не привнес в мою жизнь никаких неприятностей, эксцессов и прочих отрицательных моментов. Все было нормально. Правда, полный заряд неприятностей я получила в субботу 14-го, потеряв кошелек с большим количеством денег, визитных и клубных карточек, каких-то квитанций и прочих жизненно необходимых вещей. И вдобавок, с горя в машине забыла свои любимые наушники. Но вернемся к пятнице. Вечером я была на какой-то номинации, награде или просто раздаче слонов, которую устроила одна звукозаписывающая фирма. Было не супервесело, я немного покрутилась, повертелась, не напилась, в отличие от Анфисы Чеховой, которая во всю зажигала. Потом мы с моим приятелем заехали в китайский ресторан, который был закрыт, мы сильно обломались, и я напоила его дома чаем с бутербродами, – он не мог есть в одиночестве. И накормив, я отправила его домой, так как спать в одиночестве он мог. И сама легла спать. В субботу был очень насыщенный день, поскольку, помимо вышеупомянутых неприятностей, постигших меня, приехала беззубая группа “Назарет”. Наши старички опять дают джазу. Последний раз я их слушала, когда была еще very young, тогда они казались мне такими тяжелыми металлистами – я не воспринимала их абсолютно. А сейчас они показались мне слегка агрессивными. Ну, такие старички, лабающие рок-н-ролл. А потом весь вечер я ездила по разным мероприятиям, которые ознаменовывались большим скоплением народа. Самым запоминающимся стало посещение переполненного “Титаника”, где проходил показ новой коллекции нижнего белья, которую я так и не увидела, потому что народ тут же срывал с моделей-стриптизерш и без того немногочисленные детали туалета.
В воскресенье был тяжелый день, я долго не могла проснуться, а когда я все-таки проснулась, на дворе был уже глубокий вечер. Мы устроили небольшой дебош в “Джаз-кафе”. Там к моему дню рождения сделали небольшую съемку. Ничего порнографического, просто хорошо отвязались и покривлялись перед объективом широкой камеры. Потом я поездила по разным местам, немного поснимала, пообщалась с друзьями, и на этом мой уик-энд закончился. Так что успела, наверное, все. А чего не успела – тому еще нет названия.
ВЛАД СТАШЕВСКИЙ:
– Весь вечер пятницы и утро субботы я провел в студии, так как сейчас мы готовим материал для следующего – уже пятого по счету – альбома, который выйдет в сентябре и будет приурочен к пятилетию моего творческого пути. Уже записано около десяти песен, из которых четыре – Крутого и шесть – Матецкого. Есть еще несколько песен совсем молодых неизвестных авторов. В процессе записи ничего веселого не происходит, все достаточно серьезно. Это работа, ты должен выложиться полностью и показать, насколько ты компетентен и профессионален. К работе я всегда подхожу очень серьезно, даже если это песня веселая с танцевальным ритмом и незамысловатым текстом, который не заставляет слушателей особенно вдумываться. И потом, со мной работают взрослые и, соответственно, серьезные люди, так что в студии не до шуток. Возвращаясь к выходным, после записи в субботу днем я вернулся домой, пообедал, собрался, сел на поезд и уехал в Питер. Там у меня был концерт в одном из клубов. Побывать я особо нигде не успел и в воскресенье вечером уже был дома. Все прошло хорошо и очень ровно, даже особо рассказать нечего.
