Сублимированный портрет в “постельных” тонах желтой, красной и голубой прессы с отступлениями героя и мнениями его друзей и недругов
ПОД ЗНАКОМ ОВНА
Художник Никас Сафронов родился 8 апреля 1955 года. Это по паспорту. Сам он возраста не ощущает, путает года, живет чувством мгновения, жизнь свою не планирует и, конечно, не итожит. Заботы и радости бодливого Овна разделил с такими людьми, как Леонардо Да Винчи, Винсент Ван Гог, Николай Гумилев, Отто фон Бисмарк, Элтон Джон, Джакомо Казанова… Поклонники его таланта и обладатели полотен – Софи Лорен, Жерар Депардье, Марчелло Мастроянни, Питер Штайн, Стивен Спилберг, Джек Николсон, Пьер Карден, Михаил Горбачев, Олег Табаков, Никита Михалков, Валентин Гафт… Однако делить славу с великими ушедшими и поныне живущими ему мало.
– Я родился в тот же день, что и Будда. И кто знает, может, мое рождение – одно из многих его воплощений. Во-первых, моя мама литовка и два моих брата блондины. Я же не похож в семье ни на кого. У меня восточный тип лица, моя живопись во многом мистична, ее невозможно привязать географически или к какой-то определенной нации. Моя жизнь полна удивительных и необъяснимых событий. Даже художником я стал во сне. Увидел выставку своих будущих картин. Я помню свой первый день рождения – яркую вспышку света и удивительную гармонию красок. Я легко запоминаю и с удовольствием рисую иероглифы. Умею лечить взглядом и заговорами. И еще я точно знаю, что все предыдущие мои жизни прошли на Востоке.
Конечно, претендовать на божественное начало, может, и перебор, но земной славой он явно не обделен. Его работы в коллекциях самых известных людей планеты, коими обласкан и сам Никас. На Западе живут его 1000 картин, о нем пишут и говорят. На родине о нем спорят. И спор этот во многом не лишен предвзятости.
Поскольку жизнь наша лишена гармонии и протекает нынче по законам Королевства кривых зеркал, то и интерес к Никасу многочисленных его интервьюеров несколько скособоченный. Чаще интересуются, сколько у него было жен, любовниц, сколько проигрывает в рулетку, где отдыхает и какую из светских львиц собирается соблазнить в будущем… Ему присваивают то титул Казановы, то “самого сексуального мужчины года”… А Никас – художник, тонкая творческая натура, верный товарищ, мечущийся и ищущий человек. Говорю об этом, потому что знаю его не со стороны. И степень его успеха – мировая известность, престижные премии нисколько не ниже душевных затрат, изнурительной работы, неудач, сомнений… Природа споров вокруг него во многом спровоцирована им самим, его откровенностью, наивностью и детской непосредственностью. Но можно ли это ставить в упрек художнику, где степень откровенности – неотторжимая часть целого – таланта. Однако вернемся к спорам. Вот, к примеру, что пишет Марина Розанова: ”Первое, что бросается в глаза – это “детский” формат картин. Любимый размер Никаса – писчий лист или чуть больше. В таком размере любой дилетант чувствует себя уверенно… Не силен Никас и в цвете, впрочем, здесь он применяет излюбленный прием всех начинающих – покрывает всю картину тонким слоем какой-либо лиссеровочной краской, автоматически получая сближенную гамму. Слабую технику реалиста практически во всех картинах он прячет путем таких “авангардистских” приемов, как царапанье холста, оконтуривание белилами или брызгами”.
“Если вспомнить традиционный критерий, что художник – это тот, кто умеет нарисовать лошадь, то в каталоге Никаса нарисованная лошадь присутствует”, – говорит Игорь Ревякин, художник Издательского дома “Independent Media”.
Еще более категорично мнение Олега Туркова, президента творческого союза “Куманинское подворье”. “Образы в работах Никаса, к сожалению, имеют более ранние аналоги в картинах таких художников, как Дали, Пикассо, – список можно продолжить, для профессионала он очевиден. Но и это не самое страшное. Можно использовать “цитаты” из классиков, но приземляя их собственным видением, которое, во-первых, у Никаса отсутствует, а во-вторых, у него нет основы, то есть школы и мастерства для написания этих образов”.
Однако Никаса “взять” авторитетом довольно сложно. И та же Марина Розанова не может игнорировать ответ художника: “Искусствоведы объективны в своих оценках. Человек, который воспринимает непосредственно, более эмоционален, более тонко чувствует, чем профессионал, замкнутый на технических деталях”.
Мой приятель искусствовед, писатель Дмитрий Горбунцов определил Никасу среди самых конъюнктурных художников почетное третье место после Глазунова и Шилова. Однако, познакомившись поближе с работами “поддалиста”, он диаметрально поменял свое мнение. Еще более конкретен искусствовед и критик Александр Рожин: ”Картины Сафронова поражают симбиозом, казалось бы, совсем несовместимых эстетических концепций. Может быть, поэтому в его живописи есть недосказанность, которая открывает простор для воображения зрителя. Но не каждого, а лишь того, кто понимает: чувство – это главное, что испытываешь, глядя на картины Никаса. И какими бы эти чувства ни были, тот, кто их испытал, оказался завоеванным творчеством художника”. Не менее эмоционален Берни Лоран: ”Никас не просто оригинальный художник. Его творчество имеет аскетический и острый характер… Религия и мир женщины, форма и цвет – все переплетается в едином порыве, озорном и драматичном… Страдания и красота сливаются в его творчестве в единое целое”.
Привожу эти строки и чувствую, что втягиваю себя в спор о художнике, хотя собрался написать о человеке. Думаю, спорность его творческой и человеческой сущности идет во многом от времени, в котором мы живем, и кто из него выйдет победителем, скажет тоже время.
Вообще спор о принадлежности к цеху давно уже заменен на тему: удачлив творец или нет? Хотя объективности ради следует не забывать, на каких чердаках обитали знаменитые французские мастера. Пик своей удачи, уверен, Никас пропустит, не заметит, не зафиксирует как некую константу, ибо его интерес к жизни, к новому дню гораздо сильнее, нежели дремотные размышления о бренности бытия. И в этом его настоящий дар. А потому Никас эпатирует окружающих, совершает поступки на грани фола, бьет из всех орудий, не выбирая цели, и постепенно отвоевывает свое место в истории. Его личную жизнь можно смело выделить в особый раздел его творчества. Он не стесняется выставлять ее напоказ, и это многим не дает покоя. Вот некоторые заголовки публикаций о нем. “Мегаполис-экспресс” (7 августа 1996 г.): “Сафронов обжегся на жене-девственнице”. “Град Симбирск” (20 декабря 1996 г.): “Сексуальные фантазии Никаса Сафронова”. “Симбирские губернские ведомости” (3 августа 1996 г.): “В Витебске с Никасом чуть не случилось такое…” Он герой скандальной хроники Стаса Садальского в “Экспресс-газете”, снимается обнаженным вместе с Еленой Кореневой для “СПИД-инфо”. Его призывает покаяться бывший спикер господин Шумейко… Мрак! Листаю подшивки дальше. Кто же умнее? Никас? Журналисты? Обращаются к творчеству Никаса “Независимая газета”, “Труд”… Интересные и глубокие публикации в журналах, спокойные, взвешенные интервью на разных каналах ТВ. Новые мнения. Назову лишь имена, кто высказался по поводу творчества Никаса объективно, уважительно, сдержанно. Михаил Горбачев, Никита Михалков, Олег Янковский, Олег Табаков… Валентин Гафт посвящает работам Никаса 80 (!) стихотворений. Тонкие, пронзительные строки, трогающие душу и сердце.
В ГОСТЯХ У ПРЕЗИДЕНТА
Удивительно, но факт. Единственный политик советской эпохи, который не только не потерял своего лица, но и приобрел реальный авторитет в мире за время постсоветской эпохи, – это Гейдар Алиев, президент Азербайджана.
Приняв приглашение Никаса составить компанию в поездке в Баку, куда пригласил его мэр столицы Рафаэль Аллахвердиев, я стал невольным свидетелем того, как принимали Никаса в Баку. Оказывается, и в Азербайджане его знают. Многочисленные интервью, пресс-конференции, съемки ТВ не отвлекли от главного. Увидев и услышав в первый день приезда Гейдара Алиева на вечере памяти национального поэта Сулеймана Рустама, он прямо-таки загорелся написать его портрет. Утверждаю: в своем желании им двигал отнюдь не коммерческий, а человеческий интерес к личности выдающегося политика, человека, сумевшего остановить войну, примирить нацию, поднять авторитет новой страны в мире… А еще вдохновила Никаса красота этого человека, внутренняя сила, поднявшая его после тяжелой болезни, любовь народа, которая помогла ему преодолеть мнимое забвение.
Гейдар Алиев принял нас в воскресный день. Говорили мы о возрождении Азербайджана, искусстве, о том, чем живет Россия, о нерасторжимой связи наших народов… После официальной части приема, когда были выключены телекамеры, Никас с непосредственностью ребенка сказал о желании написать портрет президента. Я опускаю многие нюансы этой встречи, разговора, поскольку хочу написать об этом отдельно, но об одном скажу: магнетизм этих личностей, их силовые линии пересекались и вылились в обоюдное “да”. Гейдара Алиевича еще в Москве хотели писать и Глазунов, и Шилов, и многие другие, но похоже, что честь и ответственность выпали Никасу. Он никого не хотел бы обидеть, особенно национальных художников, но и возможностью, согласием Гайдара Алиевича вдохновился бесконечно. Неистово искал встреч с людьми, которые по-настоящему близко знают президента, бродил по музеям, побывал в мастерской скульптора Омара Эльдарова, который сделал памятник покойной жене Гейдара Алиевича, знакомился с художниками на местном “Арбате”, рисующими портрет президента по фотографиям. Никас работал, жил новой картиной, просил отправить в Нахичевань – на родину президента, бродил по набережной Каспия, вдыхал морской воздух и уже бредил образами новой страны и… влюблялся. За короткие пять дней он хотел отдать Азербайджану всего себя. Он был в мечети, посетил кладбище жертв январской трагедии… Он не политизировал, он жил, вторгаясь в новые пласты эмоций, знаний, быта… И кто в этом был больше – художник, человек, – никто из многочисленных новых друзей не мог понять. Об этом не собираюсь судить и я, проживший все эти пять дней рядом. Дождемся портрета. И снова будем судить, говорить, строить предположения. Дождемся.
КАЮЩИЙСЯ БЕЗБОЖНИК
Свой стиль в искусстве Никас определяет, как мистико-романтический. Диапазон широчайший – от звенящих, как хрусталь, пейзажей до сложнейших сюрреалистических конструкций.
Живопись вообще весьма странная штука. Один художник вроде бы, если судить по технике, большой мастер, делает очень много и… не покоряет никого. Другой пишет одну картину и потрясает всех. Никас мастер трансформ, и это во многом идет от многомерности его натуры. Он дружит с колдуном Лонго, с его астралом общаются ясновидящие. Одно из таких свидетельств Николины Лес хочется привести. “Пять лет назад я узнала, что живет на земле художник Никас Сафронов. Я знала, что судьба сведет нас, что жизни наши пересекутся, и это произошло. Однажды во время моей беседы с отцом Владимиром зашел человек и сказал, что звонили от Никаса Сафронова, что он хочет поехать на родину Пластова и там покаяться… Когда Никас узнал от нас о звонке, то слегка удивился и сказал: ”Вы знаете, дело в том, что я здесь себе не хозяин, – и немного подумав, добавил: – Хотя каждый человек должен каяться, и я не исключение”.
После этих слов у меня возникло огромное желание узнать, кто же “хозяин” у Никаса, кто решил, что он хочет покаяться. Я познакомилась с оболочкой Никаса (ведь его душу я чувствую давно), и эта оболочка оказалась двойной!
Первый слой – суета, которую создает его свита, второй – покой его тела.
Иногда “покой его тела” действует на “суету” успокаивающе, но чаще он сам становится жертвой суеты. О, как его это утомляет, раздражает и возбуждает! Да-да, именно возбуждает, потому что ему, человеку спокойному снаружи и страстному внутри, просто необходим внешний фактор возбуждения. Вообще-то желательно, чтобы мужчину возбуждала женщина, а не суета.
Женщина… Интересно, есть ли в его жизни женщина, к ногам которой он хотел бы бросить “миллион алых роз”? В Ульяновске такой женщины пока нет, и потому Никас бегает по кругу “культурных мероприятий”: музеи, лекции, интервью, съемки на телевидении… Но все-таки главная его забота – отец, который находится в больнице. Но на эту заботу почти не остается времени, уж очень много желающих побеседовать и взять интервью, ведь не так часто в наш город приезжают звезды с мировым именем, хотя все, что делает Никас, в конечном итоге – ради отца. А о каком покаянии можно говорить, если человека лишили покоя. Как-то я спросила его: ”Тебе такая жизнь нравится?” “Конечно, нет. Мне хочется просто выспаться”, – ответил мне человек, который сам себе не хозяин.
16 января я заходила к Владыке Проклу и у него встретила настоятельницу монастыря матушку Марину, которая при упоминании имени Никаса обронила такую фразу: ”А… этот безбожник?”
Мне стало грустно. Неужели я одна такая? Неужели больше никто не видит Душу этого человека, не хочет понять, простить и полюбить его?! Неужели никому, кроме меня, не понятно, что он просто устал, привык к этому состоянию и не может бороться за свое счастье – быть самим собой, а не ”звездой”, освещенной сотней прожекторов.
Каждому человеку нужны любовь и понимание, а такому беззащитному, как он, это необходимо вдвойне! Да, беззащитному, потому что деньги – это очень вкусная приманка для многих людей, которые разрушают защитный слой его души. И только крепкий духом может защитить себя от алчности и корысти, от суеты и миражей славы. Нет, Никас Сафронов не кающийся безбожник! Он человек, который хочет найти Бога, но не умеет каяться. А без покаяния идущий к Богу блуждает во тьме…
P.S. Звезда Никаса на небе все-таки зажглась. Американские астрономы вновь открытую звезду в созвездии Рыб назвали его именем. Будем надеяться, что свет ее поможет ему найти дорогу, укрепит в Вере, даст силы прожить его нынешнее воплощение достойно, талантливо, счастливо. Это мои пожелания тебе, Никас, в твой непростой День рождения.
Твой друг Александр СОКОЛОВ.
