Как-то так уж случилось, что два вечера подряд мне довелось смотреть премьеры классических французских комедий “Мещанин-дворянин” (более привычное название “Мещанин во дворянстве”) Жана-Батиста Мольера и “Севильский цирюльник” Пьера-Огюстена Карона де Бомарше, да к тому же в обоих случаях в переводе Николая Любимова. Так что сам Бог велел поставить эти спектакли рядом. Но не только принадлежность к Франции, комедийному жанру и имени переводчика роднит эти постановки. Их главная общность и достоинство в фонтанирующей через край жизнерадостности атмосферы, царящей на сцене, упоенности актеров игрой, когда при четком рисунке образов допускается и свобода импровизации, и легкое озорство.
Мольера в драматическом театре им. Станиславского поставил Семен Спивак, сценография Марта Китаева, балетмейстер Сергей Грицай – все трое петербуржцы. Вместе с художником по костюмам Светланой Логофет эта питерская бригада три года назад осуществила здесь же тоже французскую комедию, только современную, “Мужской род, единственное число”, по сей день идущую с аншлагами. И актеры, занятые в “Мужском роде”, в полном составе перешли в “Мещанина”, так что для постановщика все было уже привычным, хорошо знакомым. Лишь значительно увеличился состав участников.
Воздушные, летящие занавесы, игра светом (художник по свету Александр Ландо), минимум обстановки, изящнейшие, ласкающие глаз своей нежной цветовой гаммой костюмы Л.Логофет и дополняющие действие балетные и оперные сцены в сопровождении квартета рождают ощущение прелестной театральной старины. Все чуть-чуть утрировано, чуть-чуть спародировано, смешно и трогательно одновременно, при том что играется всерьез.
Особенно серьезен во всех своих помыслах и поступках сам господин Журден (Борис Невзоров), мечтающий “одворяниться”. Высокий, статный, красивый (а отнюдь не карикатурный, как его обычно представляют) этот Журден еще вполне способен внушить любовь всякой женщине. Он и сам это знает, потому так серьезно озабочен своим туалетом, чтобы все было, как в высшем свете. А костюмы и впрямь сидят на нем ладно, разве что розовые цветочки на камзоле более соответствовали бы дамскому платью. Он и учиться готов всему всерьез и основательно – от танцев до философии, хотя, конечно же, темпераментный напор философа (его превосходно играет Владимир Анисько), впадающего в преподавательский экстаз, способен ошарашить кого угодно. С особым же тщанием стремится Журден скопировать все па и позы учителя танцев (Юрий Дуванов), дабы не ударить лицом в грязь перед очаровательной Дорименой (Людмила Лушина), предметом его тайных воздыханий. Одна беда: этот вполне зрелый человек доверчив и наивен, как малый ребенок. Вот и дурят его сколько могут учителя, портные, а пуще всех хитрейший льстец, коварный соблазнитель Дорант (Владимир Коренев). И если бы не деловая, практичная супруга (Алла Константинова), а пуще всех спасающий свою любовь Клеонт (Андрей Гусев) вкупе с находчивым слугой Ковьелем (Владимир Сажин), вездесущей насмешницей Николь (Ирина Коренева) и тихоней Люсиль (Виктория Толстоганова), вытрясли бы жулики всю наличность из Журденова кошелька.
Переполненный зал то и дело взрывается аплодисментами, разражается смехом. И есть от чего. Каждый эпизод – словно отточенный концертный номер: учитель музыки (Александр Пантелеев) со своим красочным трио (Е.Проданова, Л.Зверинцев, И.Трифилов), фанфарон фехтовальщик (Владимир Донцов), портной (Вячеслав Кутаков) с подмастерьем (Виктор Кинах), устраивающие целое представление из примерки камзола, уже не говоря о розыгрыше с возведением Журдена в сан Мамамуши, придуманном Клеоном с Ковьелем. В целом же – веселое яркое зрелище, легкие стрелы которого нацелены на сходные мишени и нашего времени.
С постановкой “Севильского цирюльника” история вообще уникальная. Никаких сведений о том, что эта комедия Бомарше не в качестве знаменитой оперы, а в своем первоначальном виде – пьесы для драматического спектакля – ставилась на русской сцене, не имеется. И выходит, что Российский молодежный театр в своем роде “первопроходец”. Традиций нет, руки постановщикам развязаны. Чем они и воспользовались, однако же вполне умеренно.
На сцене царит эклектика. Та самая, что нынче особо любима и чаще всего потребляема молодыми режиссерами. Реальность жизни с балаганом пополам. Зачем? Да просто потому, что как театральная, так и зрительская душа просят веселья. Осточертели житейская беспросветность и беспредел. Да здравствует зрелище!
Режиссер-постановщик Сергей Алдонин, сценограф Михаил Бархин, художник по свету Анатолий Ремизов, балетмейстер Ирина Лычагина и Максим Олейников (вокал) вкупе со всей актерской командой “оттянулись”, как принято теперь выражаться, на полную катушку: герои спектакля бегают, прыгают, танцуют, поют (сладостно и нарочито фальшиво), дурят друг друга, насмешничают и “рвут страсти в клочья” в полное свое удовольствие. Декорация – из больших белых кубиков, да еще посередине сцены подобие дома с закрытым жалюзи окошком на втором этаже. Повернулся сценический круг, и обнаружилась бутафорская сущность домика с железной лесенкой, ведущей прямиком к окошку.
Персонажи все знакомые: пожилой, толстоватенький Бартолё (Сергей Серов), озабоченный исключительно скорейшей женитьбой на своей воспитаннице Розине (Ирина Низина), невзирая на сопротивление последней; учитель пения дон Базиль (Юльен Балмусов), длинный, тощий, мгновенно меняющееся выражение лица которого говорит куда яснее и больше произносимых вслух слов: влюбленный граф Альмавива (Алексей Мясников), готовый на все ради Розины; ну и, конечно же, главная пружина всего действа – хитроумный Фигаро (Евгений Редько), выдумщик, насмешник, заводила, порхающий, как папильон, творящий интригу не столько ради графского вознаграждения, сколько ради удовлетворения собственной страсти к азартной игре с непредсказуемым финалом. В легкой, изящной фигурке этого мастера на все руки забавно сочетаются капризная женственность с железной волей, подчиняющей себе все окружающее. Даже слуги Бартолё – Марселина (Елена Галибина) и два ее “зама” (Олег Зима, Константин Карасик) – начинают охотно содействовать разработанному Фигаро похищению Розины из-под носа опекуна. Задействован в спектакле и шутейный оркестр под руководством всполошного дирижера (Татьяна Чепуркова) с внешностью гофманского “крошки Цахеса”, играющий, впрочем, вполне всерьез. Как всерьез любят, ревнуют, переживают страхи и тешатся надеждой все персонажи комедии. Только чем серьезней это делают артисты, тем смешнее у них получается. Как и требовалось по замыслу режиссера. На радость зрителям.
Пуристы могут предъявить претензии: на каком основании вкрались в текст обеих комедий, и “Мещанина” и “Севильского”, современные словечки и выражения. Да на том же самом, на котором кубики служат изображением улицы в Севилье, а забавные белые накладки на головах мужчин в “Мещанине” заменяют традиционные пудреные парики XVII века. Зрительный зал воспринимает эти вольности как должное, тем более что ничего оскорбительного в отношении великих классиков они в себе не содержат. Московская театральная афиша пополнилась двумя талантливыми, веселыми спектаклями и это, на мой взгляд, – самое главное.
Наталия БАЛАШОВА.
Фото Михаила ГУТЕРМАНА.
На снимках: сцена из спектакля “Мещанин-дворянин”; Фигаро – Е.Редько, Розина – И.Низина (“Севильский цирюльник”).
