На этой неделе Башкортостан отметил шестую годовщину независимости. Но в республике ею не кичатся, а относятся к ней спокойно, вдумчиво. “Экономическую и политическую самостоятельность мы выстрадали”, – сказал Мансур Аюпов, Госсекретарь Башкортостана на встрече с журналистами.
Как он выразился, Башкортостан “всегда имел особый статус”. Там никогда не было крепостничества, у тамошних правителей всегда был договор с русскими царями по охране восточных границ, словом, республике издавна было предоставлено право самой организовывать свою жизнь.
C октября 1990 этот особый статус получил новое развитие, когда была принята Декларация о государственном суверенитете. В 1993 году принимается новая конституция Башкортостана, которая стала не копией конституции России, а подлинным Основным законом республики, отражающим ее особенности. А в 1994-м между Россией и Башкортостаном подписывается Договор о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий. По оценке Муртазы Рахимова, президента республики, договор закрепил особый статус Башкортостана, который, как сказал Мансур Аюпов, признает и Борис Ельцин, и Виктор Черномырдин.
Но обвинения в национал-сепаратизме, которые все-таки то и дело раздаются из Москвы (особенно из Госдумы РФ), в Уфе напрочь отвергают. “Мы никогда не ставили вопроса, что мы вне России или выходим из нее”, – категорично заявил госсекретарь.
