Завтра завершается очередной чемпионат мира по хоккею. Болельщики со стажем, те, кому за тридцать, не дадут соврать: раньше к мировому первенству начинали готовиться за месяц-два. Обсуждали составы, взвешивали шансы команд. Игроков своей сборной не то что в лицо узнавали – их биографии каждому были известны. А теперь? Ну, чемпионат, ну, сборная… Половину хоккеистов по фамилии не помнишь. Ушли титаны…
Владислав ТРЕТЬЯК
- Как бы вы закончили фразу: “Да, были люди в наше время…”?
- Бесспорно, хоккей стал другим. Он заметно помолодел, звезд стало меньше. Раньше на имена ходили, а теперь на команды. Но наша сборная традиции сохранила. Кто мог ожидать, что эти мальчики возьмут и станут олимпийскими чемпионами? Чего стоил один финал СССР-Канада? Как в лучшие времена!
- СССР – это вы по привычке?
- Я все еще так… В Альбервилле ко мне многие подходили, спрашивали: как ты себя чувствуешь после распада Союза? А как я себя могу чувствовать? 17 лет выходил на площадку в свитере с буквами СССР, на флаг смотрел, гимн слушал…
- Для многих вы стали символом советского спорта. Трудно, наверное, все время соответствовать?
- Когда тебя уважают, это почетно и ответственно. Я жил честно, мне стыдиться нечего. Недавно вернулся из Канады, там проходили мероприятия, посвященные двадцатилетию наших первых матчей профи. Не поверите, люди по 4 часа стояли, чтобы у меня автограф взять. В Монреале, в Ванкувере, в Торонто. Мои друзья смеялись: тебе удалось невозможное – образовать очереди в Канаде. Приятно, когда тебя помнят.
- Вам и в Москве до сих пор проходу не дают. А когда хочется спрятаться ото всех, вы куда едете?
- Раньше – дней на 20 в Вышний Волочек, к родственникам. Рыбалка – лучший отдых. сейчас чаще езжу в Загорянку, на дачу. Это все-таки поближе. Там у нас огород, огурцы, зелень, цветов много. Еще куры – продовольственную программу выполняем.
- Дети к спорту – как?
- Так. Дима учится в стоматологическом институте, мог, пожалуй, стать средним хоккеистом, да я не захотел. Ира – девятиклассница.
- Вы их с собой за границу берете?
- Два года назад впервые в Канаду вывез, а до того не пускали. Даже мне, проверенному-перепроверенному, не доверяли. Я когда в первый раз с женой в Швецию ехал, лично у Черненко пришлось разрешение просить. Мне как раз перед этим орден Ленина вручили…
- Владислав, откровенно: не обидно, что в НХЛ не довелось поиграть?
- Конечно, обидно. НХЛ для хоккеиста, что Большой или Ла Скала для певца, Уимблдон для теннисиста. Правда, еще два года назад меня звали выступать за одну из команд НХЛ, но хорошо играть я уже не смогу, а плохо не хочу.
Анатолий ФИРСОВ
- Вы, наверное, единственный хоккеист в мире, который смог стать членом парламента. Не жалеете, что пришлось досрочно сложить полномочия народного депутата СССР?
- Я их не сложил. То, что Хасбулатов распоряжение издал, так меня не он избирал, а 600 тысяч москвичей. Я депутатский значок с пиджака не снимаю. Только то обидно, что попал в одну компанию с недостойными людьми. Среди депутатов Союза оказалось много таких, кто пытался лично обогатиться, под себя греб.
- А вы какими-нибудь льготами пользовались?
- Исключено! У меня желудок болен, язва, но к 4-му Управлению не стал прикрепляться и домашним запретил. Что в аптеках продается, те лекарства и пью.
- Ну а машина?
- Служебной ни разу не воспользовался. У меня своя “Волга”, на которой четыре года езжу. Правда, написал в Верховный Совет письмо, чтобы помогли новую купить, да какое там…
- Хоть квартиру новую получили?
- Ага! 18 лет в ней живу, как с тещей съехались. Восемь человек на четыре комнаты плюс собачка. Зато весело – и сын здесь, и дочка, и внуки.
- Вы на хоккей ходите?
- Года полтора уже не был. Смотреть не на кого. Все одинаковые, друг на друга похожие. И играют не ради зрителя, а на Запад косятся, как бы туда рвануть, деньгу зашибить.
- Кстати, о деньге. Вам подполковничьей пенсии хватает?
- Я же работаю вице-президентом акционерного фармацевтического общества “Феррейн”, выпускающего антибиотики, медицинское оборудование.
- Вот вы где лекарства от своих болячек раздобыть можете?
- Нет, мы на другом специализируемся. Да и не поэтому в “Феррейн” пошел. Я ведь еще и президент ассоциации помощи детям-инвалидам и ветеранам спорта. Стараемся оказывать содействие самым нуждающимся, а таких становится все больше и больше…
Евгений МАЙОРОВ
- На скольких мировых чемпионатах вы выступали как игрок и сколько отработали комментатором?
- В спортивной биографии у меня три первенства мира, а вот журналистская – побогаче будет. Считайте сами: веду репортажи, начиная с 77-го года.
- И где же приходилось труднее: на хоккейной площадке или у микрофона?
- Пожалуй, последнее сложнее. В игре ты отвечаешь только за себя, звено, команду. В комментаторской же ощущаешь, что одно твое неверное слово может таких дел наделать… Волей-неволей начинаешь все взвешивать, отмеривать. Впечатление, что даже физически у микрофона устаешь больше, чем на льду. Поэтому так тяжело, например, комментировать несколько матчей подряд. Хоккей как и любая другая игра напоминает спектакль, где у каждого актера своя роль. Нагрузки должны быть соизмеримыми. Иногда так наработаешься, что выговариваешься подчистую, язык еле ворочается.
- Вы озвучиваете для российского канала лучшие матчи НХЛ. После такого зрелища наш внутренний чемпионат смотреть не тошно?
- Я считаю, что наш хоккей интереснее, он более творческий. Да и по содержанию игры мы всегда были выше канадцев.
- К вам игроки часто с личными просьбами обращаются? С тем, чтобы вы в эфире что-нибудь такое сказали?
- Если речь о неотносящихся к хоккею вещах, я всегда отказываю. Другое дело, когда просят успокоить родных, чтобы те не волновались из-за травмы или чего-нибудь в этом духе.
- Ваша тройка – братья Майоровы и Старшинов – гремела на весь мир. Вы казались закадычными товарищами. А сейчас встречаетесь?
- Борис тренирует команду в Финляндии, Слава Старшинов руководит кафедрой в московском вузе. У каждого – свои дела, поэтому и видимся редко.
Андрей ВАНДЕНКО.
