“…Персонал в нарушение программы отключил ряд защит, чтобы не произошла остановка реактора… Но в реакторе сложились такие условия, что его мощность неконтролируемо возросла в сотни раз… примерно в 1 час 24 минуты раздались два взрыва… взлетели горящие куски и искры, часть из которых упала на крышу машинного зала и вызвала пожар.”
Это – из бюллетеня “Пресс- факт”, издания ПО “Южно- Украинская АЭС”, представившего картину Чернобыльской катастрофы, признанную достаточно точной лишь в хронологическом отношении.
Шестнадцать страниц “Зеленого мира” и премия Фонда “Инженерная экология” – ученому, способному точно и полно ответить человечеству на вопрос: что же все- таки произошло в Чернобыле?
О том, почему до сих пор нет книги, исчерпывающе отвечающей на “вопрос века”, рассказала Р.Будрина в статье “Камень преткновения” во втором январском номере “ЗМ” за этот, шестой от Чернобыля, год. Доказывая необходимость рассекречивания великого множества тайн и “тайн”, журналист настойчиво напоминает о том, что радиационное чернобыльское бедствие, по оценкам специалистов, ширится. И как бы ни хотелось нам “ускорить ликвидацию последствий аварии”, мы должны наконец признать: не авария это вовсе, а полномерная катастрофа, последствия которой невозможно ликвидировать в ближайшие лет триста. И всем нам – в Беларуси, на Украине, в России и на тысячи километров вокруг них – за “испытание турбогенератора номер восемь” придется платить талерами, гривнами, рублями, кронами, марками, долларами. И судьбами, жизнями еще не родившихся детей, внуков, правнуков.
Цезием- 137 “унавожено”, с плотностью загрязнения 1 кюри на 1 кв. км и более, 140 тысяч квадратных километров территории бывшего СССР, где 4,9 миллиона человек живут теперь в зонах повышенного риска. В России, кроме Брянской, подверглись радиоактивному загрязнению еще девять областей. В Гомельской области Беларуси, по сравнению с периодом “до дня Ч”, число заболеваний щитовидной железы увеличилось в 2, уха, горла и носа – в 10, число случаев анемии – в 7- 8, а врожденных пороков у новорожденных – в 2 раза.
Еще в 1987- 89 годах в тридцатикилометровой зоне эксперты зафиксировали многочисленные морфозы растений – изменения формы и величины листьев, расположения ветвей деревьев… Наблюдалось нарушение репродуктивной функции у млекопитающих – в 5 раз возросло число случаев гибели эмбрионов в различных стадиях развития.
“Изменяются формула крови, клеточное строение печени и селезенки, нарушается деятельность костного мозга, отмечены негативные генетические изменения”, – утверждает Борис Порфирьев, доктор экономических наук, член Международной комиссии по изучению катастроф. И прогнозирует, ссылаясь на исследования профессора Ю.Карякина, минимальные прямые и косвенные затраты по статье расходов “Чернобыль” до 2000 года в сумме 200 млрд рублей – еще “дорыночных”, не вполне “деревянных”.
Сегодня это… сколько триллионов – два, пять? И кто будет платить?
Из Киева и Минска в начале апреля нам сообщили о том, что в этих столицах подписан и отправлен на подпись в Москву некий двух- трехстраничный документ, объявляющий часть территорий, числящихся зонами риска, загрязненными, как говорили мы в детстве, “не очень, чтобы очень, но и не так, чтобы так”… Не для того ли, чтобы сэкономить на расходах по стабилизации и улучшению экологической обстановки в этих районах, решению там социально- экономических проблем? Мы пытаемся найти этот документ в Минэкологии и Госкомчернобыле России и ждем ксерокопию его страниц из Киева – найдя или дождавшись, обязательно опубликуем в “ЗМ”.
“Где деньги, Зин?!” – послышались вдруг совсем нериторические вопросы из некоторых независимых государств, где большинство политиков еще недавно точно знало, где они – деньги, и, голося и топоча, требовало их у Центра – из союзного бюджета. Районы, области, республики наперегонки провозглашали себя зонами экологического бедствия. Тысячи кандидатов в депутаты спешно нашивали “зеленые” полосы на свои предвыборные знамена и седлали “зеленых” коней, справедливо полагая – “этот вывезет”. Чернобыльские радионуклиды, смоги над Ереваном и Братском, фекальная органика в Финском заливе стимулировали не только рост трав под Чернобылем и Гомелем, число тяжелых заболеваний в Армении и регионе Братского ТПК, буйное размножение сине- зеленых водорослей в водах курортов под Санкт- Петербургом, но и формирование сотен групп, десятков движений и нескольких партий – “узко” экологических, социально- экологических и “чисто” политических. Экологические проблемы вообще и чернобыльские в частности послужили счастливой стартовой площадкой для многих политических карьер.
И где они – наши “зеленые”, “зеленоватые”, “зеленеющие” депутаты теперь, когда нет треклятого Центра, союзного бюджета, министерских “заначек”, экологической цензуры? Не столь опасными, как провозглашалось, “вдруг” оказались “Наирит” и Армянская АЭС, Ионавский химзавод и Игналинская АЭС, Руставский металлургический и Зестафонский ферросплавовый заводы в Грузии, сотни грязных, как и прежде, заводов и электростанций в России, где в окружении Президента “зеленую” линию настойчиво, упорно гнет, по должности и убеждениям, только госсоветник А.Яблоков, а в Парламенте – руководители Комитета по вопросам экологии В.Ворфоломеев и В.Меньшиков. Так ведь им – положено.
Где остальные – раздавлены житейскими, профессиональными, политическими проблемами на разбитых дорогах развороченной России, громоздящей горы мусора и промышленных отходов, сбрасывающей свои испражнения в реки; омерзительно дышащей в атмосферу, азартно сводящей леса, бестолково расторговывающей невозобновимые ресурсы? Почему ораторы, через одного, не кричат на съездах Советов о том, что через 15- 20 лет “сохранение техногенных подходов в развитии АПК приведет к необратимому экологическому кризису в сельском хозяйстве – массовая деградация десятков миллионов гектаров земли обернется таким падением урожайности, при котором бессмысленно будет рассуждать о “продовольственном балансе России”?!
Четыре закона экологии сформулировал ироничный американский ученый Барри Коммонер: все связано со всем; все должно куда- то деваться; природа знает лучше; за все надо платить. Профессор Самарского архитектурно- строительного института А. Мазо комментирует своим студентам эти вполне концептуальные постулаты так. Первое положение отражает диалектическое единство и взаимосвязь природы и общества. Второе – предостерегает от достаточно распространенного наивного представления о том, что загрязнения могут как- то и когда- то бесследно исчезнуть – нет, всему надо будет найти надлежащее место. Третий постулат вызывает раздражение: “Природа знает лучше? А человек – венец творения, высшее достижение природы? Человек знает лучше!..” Но достаточно вспомнить о том, что Аральское море существовало сотни тысяч лет, а человек погубил его за полвека… И человеку придется за все платить!
Триллионы за преступную безалаберность на пути к чернобыльской катастрофе – только начало расплаты. По главным долгам – Жизни на Земле.
Марк БОРОЗИН,
главный редактор еженедельника
“Зеленый мир. Экология: проблемы и программы”.
