Только что я был в штате Флорида, на юге Соединенных Штатов. Вечером зашел в городе Сарасота поужинать в местный ресторанчик, расположенный в доме номер 1371 по тамошней Мейн стрит, и к своей гордости, был узнан его владельцем, который всего три с половиной года, как уехал из города Львова и еще помнит многих в лицо. Ресторан у этого человека, зовут его Александр Бацян, не из роскошных, но за короткое время прославился тем, что пища там недорогая и хорошая, а обслуживание быстрое. О ресторанчике уже писали в газетах и Александр зарабатывает сегодня достаточно, чтобы расширить дело. Собственно, начинал Бацян не с нуля: опытный автомеханик, он хорошо устроился сразу же по приезде, а ресторанный бизнес был для него новым, но вполне успешно освоенным предприятием. Такие фирменные блюда, как суп и котлеты, подаются к столам прямо с плиты – только успевай варить и жарить! В меню имеются и совершенно непонятные яства, вроде бутербродов с ветчиной по-московски или шоколада по-киевски…
“Знаете, чего я хочу? – спросил у меня владелец. – Чтобы все это было там, на родине. Чтобы человек, который может и хочет трудиться, мог запросто реализовать себя. Мне кажется, что у нас на родине кому-то выгодно, чтобы люди грызлись, собачились, делили никому не нужные крейсера и подводные лодки, вместо того, чтобы обустраивать свою жизнь. Ничего, кроме добра, не хочу нашим людям. Но почему я, сорокапятилетний автомеханик, впервые в жизни ощутил свою необходимость и уважение к своему мастерству только здесь, за тридевять земель? Работал и не слышал благодарности, а когда собрался уехать, на меня глядели как на предателя. Если я здесь искренне отдыхаю от чего-то, так это от злости”. Америка непросто добилась этого – в начале восьмидесятых годов, совсем недавно, да и в прежние времена, бывали у нее периоды, когда страну переполняли ненавистью. Всякий раз жизнь при этом становилась опаснее и хуже. Писали об этом сами американцы, даже я в свое время об этом писал – уроки того, как великий народ спасается от ненависти, поучительны, и Америка может их преподать…
Там же, на Флориде, купил себе в придачу к нью-йоркскому жилью летние квартиры заокеанский бизнесмен Кислин, эмигрировавший лет 20 назад из Одессы. Дела у него идут хорошо, но в теплой Флориде он почти не бывает – мечется по свету, пытается сделать хоть что-то для бывших советских республик. Бизнес бизнесом, но ведь можно выбрать на глобусе места и поприбыльней нещедро расплачивающейся России. Я встретился на юге Соединенных Штатов и с коренными, так сказать, бизнесменами-американцами. Они тоже в основном спрашивали, чем нам можно помочь. Кислин позвонил мне уже в Бостон и рассказал о новых людях, вступающих в доброе дело помощи нам. Здесь, правда, немало пишут и о том, что так называемая шоковая экономическая программа была принята лишь в двух, самых романтических, как здесь считают, славянских странах – России и Польше. Но расстояние от сладкой мечты до реальности не всегда преодолевается запросто и перестраивать экономику куда сложнее, чем говорить тосты… Сейчас вся Америка живо обсуждает выступление и статью бывшего своего президента Никсона, который прямо сказал, что России надо помочь в установлении демократии, так как силы, готовые сеять ненависть, насаждать ее в собственной стране и за ее пределами, успешно возрождаются в бывшей Стране Советов. “Помогите России! – призвал Никсон, – иначе нас снова ввергнут в гонку вооружений и ненависти…”. Люди научены прошлой ненавистью, помнят отвратительное ее лицо и ни за что не хотели бы новой.
“Что же вы там звереете? – спрашивают они у меня.
А тем временем – призрак бродит по бывшему Советскому Союзу. Призрак реваншизма. С одной стороны коммунисты, бывшие хозяева разрушенной жизни, делают вид, что это, конечно же, не они довели отечество до ручки и призывают народ возвратиться под кумачевое знамя. Пример бывшего генсека Горбачева им не указ. Мало ли чего – отказался он от коммунистической идеи – и пускай себе отказывается. Зато другие готовы встать под кумач. А если точнее – нарождающиеся демократические и не очень демократические силы, где немало людей, которые тоже не прочь свести счеты с противниками и размазать их за свои прошлые обиды по стенке. Пример Ельцина им не указ. Что-то слишком уж мягок, по их мнению, этот Ельцин. Шлепнуть бы человек тысячу, и народ присмиреет – способ верный. Не знаю, как вы читаете подорожавшую и на ладан дышащую родимую прессу, но я читаю здесь множество газет и радиоперехватов из бывшей советской страны. Они поражают прежде всего беспощадностью. Со времен октябрьского переворота 1917 года или, может быть, Отечественной войны, у нас, мне кажется, не было столь кровожадной прессы. С энтузиазмом советских публицистов, призывавших в сорок первом году “Убей немца!” послесоветские мастера пера наперебой кричат: “Убей коммуниста!” или “Убей демократа!”, “Убей армянина!” или “Прикончи азербайджанца!”. На съездах новорожденных партий одна за другой принимаются резолюции о том, кого бы запретить, посадить или растерзать для всеобщего благополучия. Страну, родившуюся из самого страшного в истории кровопролития, продолжают приучать к мышлению категориями мировой бойни.
И это не только мы. Залита кровью Югославия. Даже президент вполне цивилизованной Чехословакии Вацлав Гавел сказал, что не знает, удастся ли его родине бескровно выйти из разгулявшегося шторма. Коммунизм согласен со своей тихой кончиной: он погибает с визгом, сея вокруг себя ощущение беды и тревоги.
Иногда накатывающийся трагизм даже заслоняет собой забавные ассоциации. В середине марта я подумал, что все эти полковники Алкснисы пробуют преобразовать бывший Верховный Совет бывшего Советского Союза в этакий ильфо-петровский Союз меча и орала, орган для возрождения того, что не возродится никогда. Я сам был депутатом в бывшем всесоюзном парламенте и старался оправдать надежды своих избирателей как мог. Но сегодня эти надежды связаны с изменениями глубокими, новыми, и нельзя в очередной раз осчастливливать наших людей против их воли. Надо принимать реальность и жить ею.
Я только здесь, в Америке, стал относиться ко многим подробностям этой самой реальности спокойнее, чем делал это дома. Ну, например, американцы массово не участвуют в голосовании. Я спрашивал у своих студентов о разнице в политических программах кандидитов в президенты США – а выборы будут ведь этой осенью – половина из них понятия не имела и приходилось проводить для них политинформацию о их жизни. Слушали. Но одна студентка написала в контрольной работе, что Ельцин – брат Горбачева, а еще одна понятия не имела, кто такой Ясир Арафат. По привычке я возмущался этим, а затем понял: “Ну и слава Богу!”. У них нормальная страна и это мы вечно задрюченные, знаем, сколько советников у Ельцина, чем занимается его внук и почем сережки у Раисы Горбачевой. А им не надо. У них страна работает, как работает хороший организм, когда человек просто не знает, есть ли у него печень, почки и легкие: просто ест, дышит и разговаривает, не задумываясь над тем, как все это происходит. Если что-то портится в американской системе, она со скрипом, с немыслимыми разоблачениями, но очень деловито приводит себя в порядок, а граждане занимаются своим делом, получают деньги за это и не имеют понятия, кто такие Арафат, Макашов или Мандела. Нам ведь не давали ни есть, ни спать, а все объясняли, какой мы маяк для прогрессивного человечества. Вот мы и светим, извините, одним голым местом. И я вместе со всеми, и я свечу, переполненный ненужными знаниями и ответственностью за судьбу народа Зимбабве. Только здесь мне удалось чуть со стороны, чуть под другим углом взглянуть на все это и я подобрел к своим студентам. Бог с ними – просто у них такая жизнь, а у нас – другая. Плохая, очень плохая у нас жизнь.
Но снова нас начиняют ненавистью. Снова зовут выйти, разгромить, убрать, разогнать. Снова митинги, а тем временем производительность труда падает, объем промышленного производства уменьшается и когда черта этого падения сползет за двадцать процентов, может произойти полный паралич производства, смерть страны. А нам плевать – мы орем друг на дружку. Почему в Америке при всей ее устроенности многие все же думают об этом, и почему мы столь беззаботны?
Скоро закончится учебный год, я приеду в Москву и боюсь содрогнуться от перекошенных ненавистью рож, здесь я чуть поотвык от них. Читаю газеты, поносящие меня за то, что я сегодня здесь, в Америке, разрывающие Яковлева или Горбачева за то, что они еще в Советском Союзе и проклинающие весь свет уже неведомо почему. Помните, было у нас популярным выражение “сорвать злость”. Это когда человек бьет человека просто потому, что несчастен и хочет сделать другому больно. Чехов шутя советовал когда-то, что если у кошки болят зубы, надо наступить ей на хвост и кошке станет легче: одна боль утолит другую. Но мы-то не кошки.
Сейчас, пожалуй, это самое главное: избавиться от советских привычек. Привычка к ненависти – одна из самых губительных.
