Анна ДУБРОВСКАЯ – одна из самых многообещающих актрис поколения тридцатилетних. Довольно скупо и избирательно, с некоторой даже долей щепетильности, снимаясь в кино, Аня много, интересно, мощно и разнообразно играет на сцене родного вахтанговского театра, где давно стала признанной, безусловной звездой.
Впрочем, на приглашения из других театров Аня тоже с удовольствием откликается. Ее работа в спектакле «Много шума из ничего» (режиссер Константин Богомолов), премьера которого состоялась в Театре на Малой Бронной неделю назад, данный тезис с блеском доказывает.
– Аня, скажите, как вас, истинную вахтанговку с многолетним стажем, ранее никогда в изменах родной сцене не замеченную, занесло в Театр на Малой Бронной?
– Ой, вот только про «многолетний стаж» не надо, пожалуйста… Я вовсе не собираюсь давать интервью из серии «Сто лет на сцене, или столько не живут», да и не имею на это ровным счетом никакого морального права. Поскольку в театре им. Вахтангова работаю десять лет, а не сто – как вы, судя по вашему вопросу, думаете. Хотя кому-то, наверное, и десять лет могут показаться вечностью.
– А как насчет «измен»? Тоже будут поправки?
– «Измены» как раз периодически случаются, но ничего страшного в них я не вижу. Не знаю, как в жизни, а на театре хороший левак иной раз и укрепляет брак. Сейчас я, например, играю в антрепризном спектакле «Приворотное зелье», чуть раньше была «Ифигения в Авлиде», поставленная тем же Костей Богомоловым и, к сожалению, довольно быстро, из-за болезни исполнителя главной роли, снятая. Несколько лет назад я участвовала в одном из театральных проектов Евгения Гришковца. Это человек всеобъемлющего дарования: драматург, артист, режиссер – и все это в одном флаконе. Сам себе театр, что называется.
– Раз уж мы с вами коснулись такой интимной темы, как «левак», не могу не задать следующий вопрос: у вас романы с партнерами по сцене случались?
– Не случались. И дело не в моих высоких моральных принципах, а в том, что мне было бы крайне некомфортно играть любовь с человеком, которого я действительно люблю.
– Вы только что сыграли в знаменитой шекспировской комедии «Много шума из ничего». Опять премьера – опять Шекспир. Как вы считаете, в чем причина того, что наши режиссеры все замахиваются и замахиваются на Вильяма нашего Шекспира? Неужели он им еще не надоел?
– Думаю, что и не надоест. По силе, насыщенности, концентрации страстей, транслируемых драматургией Шекспира, вряд ли с ней что-то может сравниться. А страсти, которыми живет человек, – и в 1607-ом году и в 2007-ом – одни и те же: любовь, ненависть, зависть, страх, жажда власти… Разве тут что-нибудь изменилось?
– Так уж совсем и не изменилось? Вы хотите сказать, Аня, что, как и леди Макбет, например, можете убивать?
– Я могла бы убить, если бы речь шла о защите моего ребенка. А кто-то другой может убить шутки ради. И где тут среднее арифметическое? И как понять, когда люди были более жестокими: тогда или теперь? По-моему, какой век ни возьми – он всегда жестокий.
– Мне кажется, избрав актерскую профессию, вы «добираете» те эмоции, которых лишены в жизни. Вы стремитесь уйти от себя, стать другой. Это правильное ощущение?
– Не знаю, тут все очень сложно. Конечно, я играю не себя. Конечно, в каждой новой роли я играю «другую женщину». Но ведь эту «другую женщину» я играю собой: своими нервами, своими клетками, своими комплексами, своей кожей. Хотя иногда… Иногда на сцене я перестаю себя узнавать. И это, наверное, лучшие мои роли.
– Вам бывает жалко своих героинь?
– Мне не бывает их НЕ жалко.
Александр КОГАН.
