Каннский кинофестиваль не был бы тем, чем он стал, если бы вокруг небольшой по объему официальной программы не существовало других программ, которые делаются другими людьми с иными эстетическими предпочтениями и взглядами на то, что важно и что не важно в искусстве, и тем самым придают общей картине кинопроцесса на Лазурном берегу многомерность и дискуссионность. Наличие параллельных программ, безусловно, вызывает особый интерес журналистов и критиков, и каждая из них играет здесь свою специфическую роль.
Главной в этом ожерелье оказывается программа достаточно дискуссионная и пережившая целый ряд довольно острых кризисов – «Двухнедельник режиссеров». Она была инициирована по свежим следам «студенческой революции» 1968 года Обществом французских кинорежиссеров. В течение трех десятилетий этой программой руководил Пьер-Анри Дело. Он был своеобразным Наполеоном, выстраивавшим свою стратегию не столько в параллель, сколько в конкуренцию с основной программой находившегося в кризисе фестиваля – как известно, он был насильственно прекращен в дни восстания студентов и интеллигенции группой ведущих кинематографистов страны.
Гарри Бардин
После ухода Дело с поста руководителя «Двухнедельника» на самом рубеже веков у программы сменилось несколько директоров. Неоднократно трансформировался и состав отборщиков. В процессе этих перемен стало ясно, что здесь принципиальные вопросы решают не столько отдельные люди, сколько неформальное сообщество французских профессионалов, которые имеют свои предпочтения, наиболее почитаемых мастеров, свои пристрастия относительно того, что такое плохо и что такое хорошо в современном кино.
Об этом свидетельствует и программа «Двухнедельника» нынешнего года. Дело в том, что в нее включено несколько работ давно признанных кинематографистов, в основном старших поколений. Видимо, эти картины были предложены и в официальную программу фестиваля, но не прошли жесткого сита Тьерри Фремо и Пьера Лескюра. Во французской прессе довольно иронично комментировалось то, что зрителям «Двухнедельника режиссеров» предложено ознакомиться с фильмом «Собака съедает собаку» – последней картиной американского ветерана Пола Шредера (накануне его 70-летия в июле), известного сценариста и режиссера, автора статей и книг по теории киноискусства, в частности классической работы «Трансцендентальный стиль в кино» (1972) о религиозных тенденциях в киноискусстве Среди его наиболее знаменитых работ – сценарии «Таксиста» и «Последнего искушения Христа» Мартина Скорсезе, шокировавшие в эпоху столкновения контркультуры с «новым консерватизмом» кинематографический и не только кинематографический истеблишмент.
Рядом со Шредером – Марко Беллоккио (фильм «Приятных сновидений»). Режиссер этот старше Шредера на семь лет. Он очень хорошо известен во Франции и особенно в Италии, где с ним было связано несколько нашумевших скандалов. Как и Пол Шредер, он начинал свою карьеру в эпоху молодежной контркультуры. Известность ему принесла картина «Кулаки в кармане» с Лу Кастелем в главной роли. Она знаменовала осатанелый протест против диктата и террора матери в традиционной семье (герой убивает свою слепую мать), на которых была построена итальянская не только культура, но и цивилизация.
Во втором скандале был замешан и российский кинематограф. На фестивале в Венеции в 2003 году была показана картина Беллоккио «Здравствуй, ночь» о похищении и убийстве в 1978 году бывшего премьер-министра Италии Альдо Моро активистами «Красных бригад». Накануне финального заседания международного жюри фестиваля вся итальянская пресса прочила победу этой картине, а «Золотого льва» получило «Возвращение» Андрея Звягинцева (даже двух «Львов» – еще и за лучший дебют, что, конечно, перебор). В результате со скандалом сняли директора Венецианского фестиваля румына по происхождению Морица де Хадельна, многие годы руководившего Берлинале, и тем самым закончив его блестящую фестивальную карьеру.
Конечно же в программе «Двухнедельника» нынешнего года есть и более сложные случаи – мастера, которые не находятся среди первых и наиболее известных патриархов. Это в первую очередь Алехандро Ходоровски – чилиец на 10 лет старше Беллоккио, соратник сюрреалистов, театральный экспериментатор, работавший в Париже и Мексике, автор нескольких культовых фильмов, к которым со временем наверняка причислят и нынешнюю «Бесконечную поэзию».
Его соотечественник Пабло Ларрен – автор самой знаменитой чилийской ленты минувшего года «Клуб». Его новая картина посвящена судьбе его тезки, поэта Пабло Неруды, и рассказывает о его преследовании полицией в 40-е годы за принадлежность к Коммунистической партии. Тем самым преобладание леворадикальных убеждений в западной творческой среде подтверждается и поколением сорокалетних – Ларрену в августе исполнится 40.
Количество новых имен в этой программе относительно невелико, и наш Гарри Бардин, анимационная короткометражка которого «Слушая Бетховена» попала в программу «Двухнедельника режиссеров», оказывается в очень хорошей, я бы сказал, проверенной и изысканной компании.
Противоположный подход к формированию программы демонстрирует «Неделя критики» (ее организует с 1961 года Ассоциация французских кинокритиков), задача которой не паразитировать на старом, а открывать новое. Здесь представлены только первые и вторые фильмы режиссеров. «Недели критики» более детально, чем другие программы фестиваля, отслеживает «своих» мастеров, и если картина короткометражная попала в официальную программу, пусть даже не конкурсную, полнометражный фильм этого режиссера будет, безусловно, избран для участия в конкурсе. Поэтому здесь изначально нет известных имен, эти авторы станут известными после того, как пройдет программа и будет ясно, кто одержал победу, кто был замечен жюри, кто получил тот или иной приз. Однако уже сразу можно сказать, что географический охват «Недели критики» значительно шире, чем охват «Двухнедельника режиссеров» и даже официальной программы Каннского фестиваля. И дело тут не только в том, что большая часть картин малобюджетная и делается вскладчину представителями разных кинематографий. Дело тут еще и в том, что среди стран-производителей многие не имеют развитой киноиндустрии. Целые регионы иногда представлены в фильмах программы только как инвесторы.
Франция всегда рассматривала себя как место, где поддерживаются кинематографисты разных стран, поэтому среди участников «Недели критики» французские продюсеры фигурируют практически всегда. Исключение составляет только израильская картина «Неделя и один день» Асафа Полонского, сделанная вне режима совместного производства. Турецкая картина «Альбом» (реж. Мехмет Джан Мертоглу) снята в копродукции с Францией и Румынией. Очень трудно сказать, какая страна играет решающую роль в фильме «Алмазный остров» режиссера Деви Чоу, скорее всего это Камбоджа, в то время как среди сопродюсеров оказываются Франция, Германия, Таиланд и Катар. Кстати, Катар, как богатая страна практически без собственной кинематографии, довольно часто фигурирует в списках фильмов «Недели».
В отличие от основного конкурса, где, как я уже писал, Тьерри Фремо провозгласил возвращение к обозначению национальной принадлежности того или иного фильма в усеченном варианте этнического происхождения режиссера, «Неделя критики» перечисляет всех ко-продюсеров. Так, для картины Оливье Лакса «Мимоза» это и Испания, и Марокко, и Франция и опять тот же Катар. Первая ливанская картина в «Неделе критики» – «Трамонтан» Вачи Булгурджана (в фамилии которого улавливаются армянские корни). Помимо Ливана среди продюсеров значатся Франция, Объединенные Арабские Эмираты и опять тот же Катар. В дополнение экзотической картины мира (здесь уже сомнения в том, какая страна главная, не возникает) – сингапурская «Желтая птица», созданная опять же при участии Франции.
По короткометражным лентам ситуация значительно проще. Здесь копродукции играют меньшую роль, хотя страны представлены очень широко, особенно азиатские. Это Тайвань и Филиппины, а также пограничная европейская Португалия. Даже появляются собственно французские картины, хотя для «Недели критики» это редкость. Это «Солдат девственник» Эрвана Ле Дюка и комедия Антуана де Бари «Детство начальника». Анимационная картина венгра Луки Тота «Супербия» резонирует с российской лентой Бардина.
Названные две программы периодически если не оцениваются, то хотя бы называются нашими критиками и обозревателями, впрочем, никогда не оказываясь в центре их внимания, то третья программа из ожерелья каннского кинофестиваля, АСИД (эта программа организуется уже больше двадцати лет Ассоциацией независимого кино и поддержки его распространения), как правило, остается в тени. Это происходит потому, что она строится по иному принципу, хотя ее отношение к Каннскому фестивалю такое же, как и у двух предыдущих. Ее основная задача – способствовать выходу в прокат хотя бы во Франции неординарных малобюджетных лент. Отобранные независимо ленты по согласованию с правообладателями по окончании фестиваля показывается по городам страны. Тем интересней подбор фильмов, как правило, малобюджетных, как правило, экспериментальных, как правило, сделанных режиссерами широко известными в узком кругу киноманов и представляющими, не скажу «презираемый арт-хаус», но то параллельное кино, которое сопровождает мейнстрим и по своим устремлениям во многом противостоит ему. Фильмы показываются в двухстах восьмидесяти независимых кинозалах Франции, а сама программа представляет собой набор названий, источник которых достаточно трудно определить, поскольку большая часть этих фильмов (а их всего 12, то есть практически по фильму в день), подобраны как бы случайно, их авторы выиграли лотерею, объявленную среди десятков и сотен тех, кто пробивается в прокат без особой надежды на успех.
Мне посчастливилось посмотреть один из фильмов, которые включены в эту программу. Я видел его на фестивале в Чонджу в Южной Корее, где он показывался в корейском конкурсе под названием «Миссис Б, женщина из Северной Кореи». Во Франции (а этот фильм, как и следовало ожидать, совместного производства с Францией), он называется «Мадам Б., история северокорейской женщины». Это документальная картина, история создания которой очень любопытна. Первоначально режиссер Дзеро Юн отправился в Китай в поисках граждан Северной Кореи, уехавших сюда на заработки. с тем, чтобы сделать игровой фильм на этом материале. Но здесь он буквально наткнулся на свою героиню, личность которой оказалась столь сильной и яркой, что перетянула одеяло на себя, и картина стала документальной и превратилась в ее независимый монолог. Лента была сделана ее руками, так же как и сама ее жизнь. Она бежала от нищеты из Северной Кореи в Китай для того, чтобы прокормить семью. В Корее у нее остался муж и ребенок. Со временем у нее появился китайский муж. Фильм рассказывает о сильной женщине и двух слабых мужчинах, которые практически живут за ее счет. По последним сведениям, уже за пределами той истории, которая была показана в кино, мадам (или миссис) Б решила жить самостоятельно, продолжая содержать обе семьи и китайскую, и северокорейскую. Это очень яркий портрет современной женщины, выросшей и закаленной в условиях тоталитарного общества и окрепшей в борьбе с теми невзгодами, с которыми она сталкивалась с раннего детства. Я ограничусь этим примером из программы АСИД просто потому, что мне удалось эту картину увидеть раньше каннских зрителей. Возможно, именно она появится и в документальном конкурсе предстоящего в июне Московского международного кинофестиваля.
Подводя итоги этому достаточно беглому анализу ожерелья вокруг основной программы Каннского кинофестиваля, вновь подчеркну, что богатство и разнообразие этих параллельных программ, так же как богатство и разнообразие Форума молодого кино Берлинского кинофестиваля, значительно больше, чем официальных программ, зажатых в тиски политкорректности, уже сложившихся предпочтений и необходимости обслуживать репутацию тех мастеров, которые в свое время фестиваль открыли. В этом ракурсе ближе всего к официальной программе, конечно, «Двухнедельник режиссеров», а дальше всего и поэтому наиболее интересны, – программы «Недели критики» и Ассоциации независимого кино, где внимательного зрителя ожидают самые яркие открытия.
