– Пани Барбара, вы давно не приезжали к нам?
– Последний раз – лет семь назад была проездом в Москве, когда снималась в Ташкенте у Файзиева.
– Как вас встретила Россия? Она изменилась?
– Я многого не видела. Но аэропорт точно изменился в худшую сторону; я три часа стояла с паспортом в очереди. Ужас! Это всегда длилось долго, но чтобы три часа – никогда.
– А люди стали другими?
– Что вы, людей невозможно так быстро изменить.
– Ваше первое образование – художник по тканям. Почему же вы стали актрисой?
– За меня всегда все решали учителя. В средней школе велели идти в художественно-промышленное училище, а там директор сказала, что у меня абсолютно нет никакого таланта и посоветовала поступать в театральное. Всю жизнь следовала советам мудрых учителей. Это было что-то даже типа шантажа.
– Вы понимали, что красивы, до того, как об этом узнала вся Польша?
– Нет. Об этом обязательно должны сказать.
– Вас это изменило?
– Конечно. Ужасно. Ведь у меня даже одно время существовал комплекс худобы. Мне говорили что-то вроде: вот были бы у тебя пухленькие щечки, была бы красавицей…
– Вы знаете о том, что вы знамениты в нашей стране благодаря “Иронии судьбы”?
– Да, конечно. Еще бы, если мучить людей столько лет… Как вам за 19 лет не надоел этот фильм?! Семь лет назад я была в частной поездке в Ереване. Приехала в 4 часа ночи и шла по гостинице. И вдруг дежурная по этажу как всплеснет руками: “Ой! С легким паром!” Я была приятно удивлена. Ведь подумать только, где Варшава – и где Азия?
– Вы играете в театре, если не снимаетесь?
– Никогда не играла в театре. Это ужас – каждый день повторять то же самое перед публикой, которая мешает, причем среди одних и тех же завистливых коллег.
– Чем же вы занимаетесь в свободное время?
– Вышиваю “ришелье”. Одна дырка – 7 минут. Но на фестивале еще ни одной не сделала.
– Что бы вы хотели пожелать фестивалю?
– Чтобы не ждали Канн или Венеции, а привозили хорошие фильмы сюда. Меня поразило, что в программе международного конкурса нет ни одного российского фильма. Их “придерживают” для других фестивалей, занижая тем самым уровень своего собственного.
Но место – удивительное. Это для фестиваля очень важно. Главное – хорошая организация и реклама. А деньги это могут. Москва же – каменный город. Сталин, в конечном итоге, добился своей цели. Так что, если только пить и смотреть фильмы – подходить и Москва. А фестиваль требует своей ауры – климата, растительности. Сочи – замечательное место для него, – как Канны – весь город повернут к морю…
Полина ОРЫНЯНСКАЯ.
