А говорят, лирика свое отживает, и жесткие ритмы исподволь оккупируют загаженную и без них нашенскую территорию. У Байкова в новом альбоме лирика такова, что он даже не чешется относительно старозаветности темы, и я перво-наперво поднимаю бокал за его преданность фирменно поданным сю-сю-сю. Для того Байкова, каким мы всего его знали – обаятельным малым, берущим прежде всего парфюмерной импозантностью, – этот альбом негаданный и закономерный в равной степени: все-таки я не простофиля, когда о прошлом годе догадывался, что байковский потенциал преподнесет нам сюрприз. Профессионально, крепко, симпатично.
“Последняя ночь в Париже”. Выдалась та еще: к утру надо без эксцессов отвалить, желательно не будя томным чмоканьем в щечку ту, что еще сладко спит в постели. Посмотри на нее, сонную – эта женщина виновата, что все в твоей горемычной жизни пошло наперекосяк. Люби ее за это. И даже если увидеться затем будем проблематично, отпиши записку перьевой: “это были лучшие дни моей жизни”. А в самолете поплачь, отвернувшись к иллюминатору.
“Горят мосты”. Они всегда горят, когда глаза выражают отчуждение и словно говорят: отвали. Наступает время потерянных формулировок типа: “ты знаешь, я должен тебе сказать, так получилось…” – и восьмичасовая бодяга с либретто кухонного свойства. Уезжай. Растворись. И, пожалуйста, не надо хлопать дверью. Будем взрослыми людьми.
“Если ты танцуешь…”. Все в тебе, танцующей, кажется удачным. Постой-постой, ты, кажется, даже ничего себе. Только не останавливайся, а то опять вспомню, что не отдал карточный долг.
“У меня нет жены”. Так радуйся! А то впал в тоску неимоверную, хотя с виду вроде толковый малый. Хочет семьи истой, с поездками на дачу, бешеным сексом, со страстями, с двойками непутевого младшего… Тонально очень удачно решенная вещь.
“Арифметика любви”. Вот с этим предметом у меня всегда были нелады. Чем предмет гаже, тем больше и пуще его алкаешь. Больше, больше, больше двоек по предмету! Зато сколько страсти! Байков знает: его накололи в Париже, и, шмякнувшись с небес, он утер слезинку, рассмеялся и стал рыскать в комоде: куда это я засунул партитуру одной любовной вещи?
“Знак”. Пусть негромко, но подай его, я извелся. Бредешь на ощупь, а знаешь, как это трудно? Ничего ты не знаешь. Я вот восемь царапин заработал. Как? Повернись ко мне и, на меня не глядя, улыбнись. Вот это будет знаком. (Ну, разве это улыбка?)
“Хочу влюбиться”. Байков имеет интересное свойство: он обожает просить Ее позвать Его. А ежели девушка не в состоянии: по жизни всякие ситуации случаются? Так сразу она и стала нехорошей, да? Нет уж, освободится – сама позовет. Ты пока сыграй с Петровичем в картишки.
“Неоконченная песня о Любви”. Любовь, доложу вам, очевидно несведущим, бывает разная: капризная и безобразная, напряженная и отвязная. Какую вам пожелать, право, не знаю. Гуманизм во мне, несмотря на все старания правительства его вытравить, еще силен. Эту песню можно докончить так: пойдем заглянем в спальню? Если откажется, это еще ничего не значит.
“Рождественская”. Веришь в самое чистое (но только зажмурившись) – то, о чем говорила мама, но при этом вздыхала: догадывалась, что сын – обалдуй вырастет и обнаружит, что чистое выкинуто в утиль. Классная вещь.
“Усталость”. Это свинец. Тьма-тьмущая народу приличного скошено этим чувством опустошенности. Когда радость не в радость, и отправным моментом становится претензия с большой буквы. Расстанемся – пока хорошие?
“Спасибо тебе”. Но даже расставаясь, старайтесь не делать друг другу пакостей. Вот Байков спел от имени парня, который высказал признательность той, что любил. Спасибо тебе за то, что довела до падучей.
“Неужели не понимаешь?”. Чего тут долго врубаться: все мило, детка. Ты играешь в игру, а я уже слишком стар, чтобы ее поддержать. Не судьба.
“Русская рулетка”. Особо любящих выпендриться знаниями прошу выдвинуться на четыре шага. Не этой ли вещью прославился Байков сто лет назад? Верно – этой. Слушайте модерн-обработку песни человека, знающего толк в том, что у всякого везения есть границы.
Тяжеловесным слогом одобряю решение Игоря Крутого и фирмы “АРС”, поставивших на байковский альбом: чего бы не поставить на тонко поданную тему тонкой любви.
Отар КУШАНАШВИЛИ
