– Средства выражения могут быть самые разные – можно взять гитару, а можно петь а капелла, можно сочинить музыку к фильму, можно выйти в классическом спектакле, но самое лучшее, чего можно добиться, это то, чтобы о тебе говорили как о конкретном лице, с конкретной фамилией. Невозможно сказать, что такое Фреди Меркьюри. Как его назвать? Композитором, автором, музыкантом? Он просто конкретная фигура. Есть стиль Меркьюри, есть музыка Дэвида Боуи, музыка Стинга. Все это очень близко к тому, что я понимаю под словом мировая музыкальная культура, туда и скрипачи, и альтисты, и баянисты, и виолончелисты входят. Находиться в этом русле – вот это хорошая задача. Добиться того, чтобы тебя ассоциировали с какой-то конкретной музыкой, стилистикой, скажем, вот эта музыка того-то, этот такой-то. А не папа там какого-то рок-н-ролла или мама.
– Журналист Илья Смирнов в своей книге “Время колокольчиков” вспоминает эпизод из того страшного для отечественного рока времени, когда команда “Аквариум”, узнав, что концерт будет курироваться КГБ, в последний момент отказалась выступать, вы бросились на амбразуру и сделали все, чтобы концерт не сорвался. Правда ли, что вы такой бесстрашный человек, и вообще вся эта история – правда или вымысел?
– Это правда. Но было все не так. Я не знаю почему, но концерт действительно был отменен Борисом и его командой, и я даже и не знал, что кто-то должен быть, может быть, кто-то узнал, что должно быть КГБ, и предупредил Гребенщикова, но по крайней мере ситуация для меня была не простой. Мне утром позвонила менеджер этого концерта и сказала, что Борис заболел, и никого, кроме меня, его публика слушать не будет, поэтому надо спасать концерт – иначе вообще может неизвестно что произойти. И я приехал. Действительно, ситуация складывалась неприятная. Как бы хорошо не была настроена аудитория, все равно она будет напряжена, потому что замена есть замена. Поэтому я решил, что надо хоть показать уровень мышления и уровень социального положения, и я начал отвязываться по полной программе.
– Т.е. вы не знали, какими это чревато для вас последствиями?
– Я не знал. Если б я знал, может быть, все-таки соблюдал бы какие-то приличия. Конечно же, почти все песни были бы спеты, но они могли бы быть, скажем так, в разбивку с лирическими вещами, чтобы не давить столь отрицательной струей на публику. В результате меня вызвали в КГБ и нарисовали хорошую перспективу, я сказал, что стихи пою из книги, добивался чего-то и в конце концов нашел я с этими ребятами общий язык. Они меня поругали, на какую-то статью направили. Но все обошлось. А вообще Илюша Смирнов для журналиста достаточно хорошо осведомлен, обычно они всегда чушь несут несусветную. Не знают ничего, а говорят.
– Александр Борисович, а что вы по жизни слушаете?
– Слушаю я все. Включаю, скажем так, Радио на Семи холмах, и если я слышу хорошую музыку, я ее оставляю, а плохую или что-то вроде “бегите скорее, покупайте чего-то” я выключаю или переключаю на ту станцию, где рекламы нет. Теперь станций достаточно, и если быстро переключать, можно в конце концов найти себе что-нибудь по вкусу.
– Вы закончили Гнесинский институт, вокальный факультет, вас приглашали работать чуть ли не в Большой театр – это правда?
– Меня приглашали на конкретный спектакль. Я работал в Большом театре в конкретном спектакле, было дело.
– А почему вы не остались на оперной сцене?
– Никто меня не приглашал остаться на оперной сцене. Это раз. Два: я бы никогда не пошел на 500 рублей в месяц. Три: работать в театре – это подчиняться театральным правилам, не тобою созданными, я просто не хочу этого делать. Создать свой театр – это еще можно, а работать в театре и подчиняться его устоям – это для меня невозможно. На спектакль – да, на конкретный проект – да, это здорово и интересно.
– А что это был за проект?
– “Золотой петушок” Римского-Корсакова, руководителем спектакля был выдающийся дирижер Евгений Федорович Светланов, собственно говоря, это была его инициатива дать мне одну из главных партий – партию Звездочета.
– Вы закончили выпуск своих компакт-дисков?
– Да, то, что называется “Коллекцией”, – закончено.
– Почему туда не вошли некоторые инструментальные композиции из кинофильмов “Замок Иф” и “Романс о влюбленных”?
– Не все надо выпускать в виде компакт-дисков, потому что отрывки для кино – это скорее прикладная музыка. В идеале, конечно, надо было куски эти вставлять, но невозможно объять необъятное. Кстати, куски из некоторых кинофильмов впоследствии были скомпонованы в два моих балета.
– Вы не хотите собраться старым составом “Скоморохов” и что-нибудь записать?
– Собственно, все старые вещи “Скоморохов” выпущены. В “Коллекции” нет некоторых песен Шахназарова, нет некоторых песен Саши Буйнова, но это всего 5 – 6 песен, я не думаю, что нужно собираться для этого. Если вы помните, мы один раз выступали вместе с “Машиной времени”. Но я не думаю, что сейчас это возможно.
– Как вы создаете свои песни? Это трудный процесс? Вы, наверное, не спите по ночам?
– Я сплю по ночам. Если я не буду спать по ночам, я вообще ничего не напишу. Песни пишутся по-разному – и так, и эдак, и лежа, и стоя, и во время ходьбы, свою первую песню я написал в троллейбусе.
– Ваше любимое музыкальное произведение?
– Нет такого. Я вас огорчу: у меня несколько любимых авторов и очень много любимых произведений.
– Вы преподаете в институте?
– Уже нет. Скорее всего, у меня будет что-то вроде своей школы. Но не сегодня и не завтра.
– Расскажите о театре, который вы сейчас строите.
– Реконструирую. Пока меня заботит в основном чистая технология театра, т.е. вода, тепло, канализация, электричество, крыша чтобы не текла. Театр организован давным-давно, он принадлежит государственному комитету по культуре и правительству Москвы. У меня государственная организация, которой я просто руковожу и пытаюсь сделать государственный муниципальный театр в городе, я принципиальный противник строительства театра на частные средства, потому что это всегда приводит к тому, что владелец обязательно будет оказывать давление, указывать, что и как я должен петь, какие спектакли ставить, государственная поддержка для меня всегда важнее.
Вопросы задавали радиослушатели и Наташа ОДИНЦОВА.
“ЗНАЙ НАШИХ”
Каждую субботу в 12.40 Радио на Семи холмах проводит викторину “Знай наших”, в которой вы можете выиграть бесплатную подписку до конца года на еженедельник “МузОБОЗ”. Чтобы победить в викторине, вы должны внимательно почесть свежий выпуск “МузОБОЗа” и в прямом эфире Радио на Семи холмах правильно ответить на вопросы ди-джея, позвонив по телефону 946 7066. Слушайте Радио на Семи холмах на частотах 104,7 FМ и 73,4 УКВ и читайте “МузОБОЗ”!
Викторина “Знай наших”.
Материалы подготовила Екатерина ПОПОВА.
