Международное кинематографическое сообщество отмечает 2011 год как год Бернардо БЕРТОЛУЧЧИ. А чествовать прославленного мастера стали с февраля на Берлинском международном кинофестивале. Затем был Канн и награждение почетной «Золотой пальмовой ветвью». Не забыли великого итальянца и на 33-м Московском международном кинофестивале.
В рамках программы «Поколение «ноль» выбирает» был показан один из шедевров великого режиссера – картина «Конформист». Я посмотрел ее снова (уже в который раз) и вновь восхитился потрясающим тандемом – режиссер Бернардо Бертолуччи и оператор Витторио Стораро. А великолепный актерский ансамбль: Стефания Сандрелли, Доминик Санда и Луи Трентиньян! А неповторимый киноязык, который отличает мастера от всех остальных не мене маститых творцов!
Начинал двадцатилетний Бернардо на съемочной площадке у Пьера-Паоло Пазолини помощником режиссера. Под воздействием идей Пазолини уже в 1962 году он поставил фильм «Костлявая кума» с участием непрофессиональных актеров, что практиковал и его учитель. Эта работа, посвященная жизни римских низов и проникнутая лиризмом, содержала элементы социальной критики. В следующем фильме «Перед революцией» – тоже чувствовалось влияние Пазолини. Это была исповедь юноши из буржуазной семьи, не решающегося встать на путь борьбы. И в третьей своей картине «Партнер» он вновь осмеивал буржуазное общество. В ее основу легла повесть Ф.Достоевского «Двойник». Таким образом он ярко заявил о себе как режиссер революционного политического кино.
Следующий этап в творчестве мастера – антифашистская тема, которой посвящены ленты «Конформист» (по одноименному роману Альберто Моравиа), «Стратегия паука» и документальный фильм-репортаж «Бедные умирают раньше». По прошествии времени Бертолуччи увлекся эротическими проблемами, в его фильмах появились отголоски идей Фрейда. Зрителя и критику шокировали его откровения в лентах «Последнее танго в Париже» и «Луна». Изменилась не только тематика фильмов мастера, но и его метод работы. Теперь он предпочитает иметь дело только с профессионалами высочайшего класса. Поэтому мог позволить себе в работе с актерами использовать метод «синемаверитэ». Ему нравится импровизация. В «Последнем танго…» в сцене, где Брандо лежит в постели и рассказывает Марии Шнайдер о своем прошлом, текст придуман самим актером. Режиссер сказал: «Она будет задавать вопросы, отвечай все, что хочешь».
В отличие от большинства режиссеров Бертолуччи самоучка. «Я никогда не учился режиссуре в школе или институте, – как-то сказал он. – Уверен, что отсутствие теоретических знаний не смертельно, и продолжаю думать, что лучшей школой для режиссера является съемочная площадка. Но есть и другой путь: чтобы научиться делать кино, нужно не только работать на площадке, но и смотреть много фильмов. По важности одно другому не уступает».
В 1976 году Бертолуччи снял один из самых знаменитых своих фильмов – «Двадцатый век». Его продолжительность в двух частях – пять часов двадцать минут. Действие фильма происходит на родине режиссера – в области Эмилия-Романья. Это широкая эпическая фреска об итальянской народной жизни в течение полувека. Картина построена по классической схеме семейного романа-саги: в центре сюжета – помещик и батрак, родившиеся в один день и оказавшиеся по разные стороны баррикад. Бертолуччи делится:
– Я часто сравниваю фильм с пиратским кораблем. Невозможно заранее предсказать, куда поплывет это судно, если оно вольно будет плыть, гонимое ветром воображения. Особенно с таким капитаном, как я – меня постоянно тянет плыть в нескольких направлениях сразу. Было время, когда я считал, что противоречия есть основа всего сущего, что это движущая сила любого фильма. Так, по сути, было с фильмом «Двадцатый век». Фильм о рождении социализма, социалистический по сути фильм финансировался американскими студиями-корпорациями. В картине я объединил на съемочной площадке голливудских и европейских актеров с местными крестьянами, которые никогда в жизни не ходили в кино. Это было очень забавно.
Возможно, на съемках были забавные случаи, но в результате появился шедевр. Как всегда, выше всяких похвал актерские работы: здесь и две его любимые актрисы – Доминик Санда и Стефания Сандрелли, бергмановский любимчик Доналд Сазерленд, Жерар Депардье, легенды Голливуда Берт Ланкастер и Роберт Де Ниро.
В следующем десятилетии Бертолуччи «поворачивается лицом» к Востоку и снимает «Последнего императора», «Чай в сахаре» (в российском прокате «Раскаленное небо») и «Маленького Будду». В «Последнем императоре» есть прекрасные кадры – многие считают его одним из лучших эротических эпизодов в современном кино – император с женами на громадной постели укрываются с головой покрывалом из драгоценных шелков, и камера Стораро в течение нескольких минут показывает только эти роскошные шелка, которые волнуются, как море, и переливаются разноцветными бликами. Фильм получил девять «Оскаров» – редчайший триумф европейского кино в США.
Проведя долгие годы вне Италии и работая по всему миру, Бертолуччи наконец-то снял фильм на родине – «Я танцую не одна» (в российском прокате «Ускользающая красота»). Следующей «итальянской» лентой стали «Осажденные», которые не состоялись бы без жены режиссера и постоянного соавтора Клэр Пеплоу. Как-то давно она прочитала повесть Джеймса Ласдуна и захотела поставить фильм, но тогда не смогла собрать денег. А когда Бернардо искал идею для новой ленты, она вспомнила об этом произведении, и супруги вдвоем написали сценарий по мотивам этой повести. В съемочной группе, как всегда, рядом еще был брат режиссера – Джузеппе Бертолуччи, режиссер, сценарист, продюсер (кстати, именно он снял две документальные ленты об истории создания эпопеи «Двадцатый век»). Съемки продолжались всего месяц в Риме и четыре дня в Кении. Но именно этот фильм оказался необычайно дорог режиссеру.
– Я снова почувствовал легкость и свободу, – говорил он. – Порой мне удавалось снять по 20 – 30 план-кадров в день, как в старые добрые времена. Не было давления ответственности за огромную группу и деньги, не было сложных организационных проблем. Приключение с «Осажденными» оказалось стимулирующим и взбадривающим. Я бы даже сказал – омолаживающим!
Да, планов и сейчас много, но здоровье стало сдавать. Порой отказывают ноги, пошаливает сердце. На церемонии награждения в Каннах режиссер появился на сцене Дворца фестивалей в инвалидной коляске. Зал стоя приветствовал великого мастера, а он незаметно смахнул набежавшую слезу и как-то очень светло и радостно посмотрел на переполненный зал. Да, его XX век завершился, но ставить точку еще преждевременно.
