…Вдоль заводского забора тянется корявая надпись: “Иди на работу, русская свинья!” В конце, после восклицательного знака, нечто вроде римской десятки, плохо заметной на блеклом клише. Международная русско-патриотическая газета “Дас зонниге Морген” – “Солнечное завтра” (издается во Владимирской областной типографии на средства Шиллеровского института) уверенно прокомментировала фотосюжет: дескать, чего же ожидать, коли и режим оккупационный, и некое клеймо – “важная деталь лозунга победившей демократии” – оказывается, “отчетливо просматривается на снимке”.
Что бы это значило, в самом деле? Не иначе, какой-нибудь видный демократ привез в служебном лимузине ведро уворованной у народа краски и таким способом развлекался на глухой московской окраине. Или, может, “лицо кавказской национальности” на отдыхе от мафиозных разборок ляпало квачом по бетону, злобно озираясь на припаркованный в сугробе “мерседес” и поминутно роняя “лимонки” из спортивных штанин с лампасами?..
Я-то думаю, тут потрудились местные подростки вполне коренного происхождения. Ну, не уважают они тружеников, производящих автомобили марки “Москвич” (которые охраняет оскверненный забор), а чтут исключительно иномарки. Что же касаемо столь дикого способа самовыражения… Лет тридцать пять назад автор этих строк, только что постигший в бесхитростной теории основные загадки общения полов, стал свидетелем “страшной тайны” одного сверстника, старательно исписывавшего все вертикальные плоскости в округе совершенно необъяснимой, на посторонний взгляд, фразой: “Меня…”. На недоуменный вопрос по существу дела он ответил: “Ты чего, офигел?! Просто так – здоровско!” Вероятно, и нынешние великовозрастные ребятишки только что открыли для себя национальный и социальный вопросы и самоопределились на соответствующем интеллектуальном уровне.
В известном анекдоте новопреставленный грешник по пути к месту назначения заметил три кипящих котла: один караулило несколько чертей с вилами, другой они окружили двойным кордоном, а у последнего сладко дремал одинокий ветеран адского труда с обломанными рогами. Когда подконвойный спросил, что все это значит, ему объяснили: в первом котле варятся грузины, народ бойкий – то один, то другой пытается удрать. Во втором евреи: оттуда если кто выкарабкается, то обязательно утащит за собой всех остальных. Третий котел для русских: за ними следить не нужно вовсе, потому что если кто-то вылезет на свободу, другие тянут его обратно.
Допустим, данный анекдот (как и все прочие) придуман русофобами-сионистами. Но кто, скажите, его передавал из уст в уста, кто слушал и смеялся? Или кто, скажем, баловался притчей о двух глистах в дерьме: “Это наша Родина, сынок”? Может, и эта фауна – со стола лучшего друга российских паразитологов, товарища Хасбулатова?
Кстати, историю о грешниках однажды довелось услышать и от латыша. В том варианте его соплеменники представляли четвертую, высшую степень разобщенности (жаль, запамятовал, как именно она выглядела). Однако сейчас они в своей “дружбе против” поладили вроде недурственно…
Не так давно почти совпали во времени два события. Одно известно всем, кто хотя бы изредка читал газеты и смотрел телевизор: в Ашхабаде встретились президенты стран СНГ. Оптимисты ожидали, что на этом саммите начнут как-то решаться проблемы прав человека в бывших союзных республиках.
И вот теперь не только чукчи – если вспомнить еще один бородатый анекдот, – но и весь мир этого человека знает! Сапармурат Туркменбаши, облобызав российского президента, вручил ему новенький паспорт своего государства, тем самым признав идею двойного гражданства. Теперь Борис Николаевич у нас будет почетным “орсбаши”… а по нечетным? Даже если туркменские начальники меньшего ранга проявят равновеликую любовь (пусть и без лобзаний) ко всем без изъятия местным русским, то все равно в ближнем зарубежье останутся миллионы необлагодетельствованных. Остальные-то президенты отмолчались, не желая дарить поцелуи без любви.
Другое событие осталось известным достаточно узкому кругу. К моей коллеге в Подмосковье перебралась мать-пенсионерка из Баку. Как провожали ее азербайджанские таможенники, не знаю, – да и никакой это, честно говоря, не показатель. Русские же очень долго и упорно пытались найти в ее вещах хоть что-нибудь, чем могли бы поживиться. Но не повезло ребятам: багаж пожилой словесницы почти целиком состоял из литературы – разумеется, неходовой. По прибытии на место те же картонки с книгами душевно возненавидели и покинули на произвол судьбы русские грузчики: нет бы, рояль догадалась прихватить, дура старая! А тут возни в сто раз больше, да расценки не те. Благо, нашлись добрые люди – поселковые бомжи, возможно, давно позабывшие, какого они роду-племени…
А еще была – в другой семье переселенцев – небольшая история с грузовым контейнером, который сердобольные соотечественники нарочно гоняли по периметру родной столицы, чтобы на каждой станции заново слупить с хозяев “за хранение”. И была пару лет назад во всем городе история покрупней – с таксистами, поднявшими истерику против криминального засилья “черномазых”. Помню, как они за год-другой до смуты, чуя приближение русской волюшки, дружно отказались обслуживать законопослушных бледнолицых и осели на приколе у “кооперативных” притонов. Вот и получилось то, что должно было получиться.
Примерно в те же дни по телевизору без конца гоняли клип некоей, как мне объяснили, “попсовой” группы – песню с рефреном: “Русские, русские, беспокойные сердца, почему, чтоб стать дружней, вам нужна беда?”
Оказывается, сейчас и самые лютые беды уже бессильны. Наверное, сочинители, люди молодые, вдохновлялись воспоминаниями дедов и бабушек о Великой Отечественной. После этой даты на ум приходит уже один только котел под опекой задрыхшего от безделья старого черта.
И тут вдруг выскакивает из хитрой табакерки вполне энергичный, в меру упитанный чертик в самом расцвете сил и принимается крепить дружбу между представителями великого народа.
Об этом так высказался один избиратель из Тулы: “Жириновский победил одной фразой, когда сказал несколько слов в защиту русского народа… Как хороший социолог и дипломат, умело используя этот аргумент, заступился во всеуслышание за русскую нацию не больше, чем на словах (выделено мной. – М.Г.), но эффект получился отменный. Я, простой русак, тоже голосовал за Жириновского, и только за то, что он впервые сказал правду про русский народ”.
Но на самом деле далеко не так наивен наш “простой русак”, а очень даже проницателен. Гораздо более, чем можно догадаться по первому цитированию. Дальше он замечает вот что: “Достаточно Жириновскому получить пост президента, и он тут же забудет о “своих русских”, которые его могут возвысить по своей природной слепоте и дурости. Вот вам и вся социология…”
Ну, и как это прикажете понимать? Думал об одном – сделал совсем другое. И, наверное, немало среди множества проголосовавших солидарно с ним. Можно, конечно, порассуждать о “вечно-женственной природе” России, которая, как давно замечено, “любит слухом”, сплошь и рядом пренебрегая куда более весомыми соображениями. Но об этом после. Поскольку заметки начались с “животных” выпадов, то вспоминается другая поговорка: “Доброе слово и кошке приятно”.
Свинья прямолинейна по характеру и утилитарна по своему назначению. Большинство существ этого вида в нормальных условиях ведет себя вполне предсказуемо. Кошки же местной, подзаборной разновидности трогательно мурлыкают, получая ни к чему не обязывающие знаки внимания. А потом неожиданно срываются с места и уходят гулять – как водится, сами по себе. Наивысшего расцвета кошачья независимость достигает обычно на помойках, в гнусном вое и отбивании объедков у более слабых, драных сородичей.
Михаил ГЛОБАЧЕВ.
