Наконец свершилось. По решению суда ряд литературных произведений был признан экстремистским и разжигающим расовую и национальную рознь, и в соответствии с этим решением запрещен.
Спору нет, произведения эти (я их намеренно не называю) действительно экстремистские и недоброжелательные по отношению к другим народам. Вопрос в том, является ли их издание и распространение достаточным основанием для судебного (а то и уголовного) преследования?
Мне неоднократно доводилось писать (особенно в бурные перестроечные годы), что благополучие общества без механизма цензуры невозможно (как и благополучие психики – и не случайно, по Фрейду, культура есть форма цензуры). Полная ликвидация цензуры – утопия.
Есть и другая закономерность – чем слабее механизмы саморегуляции в том или ином обществе, тем жестче цензура. Советское общество в этом плане – идеальный пример. Предлагаемая нашим гражданам картина мира должна была быть стерильной. Никаких «посторонних» мнений о внутренних проблемах (спецхраны ломились от зарубежных периодических изданий и их переводов под тем или иным грифом), изображения «врагов народа» (как и упоминания о них) изымались из книг, фотографий и даже фильмов. Диссиденты и эмигранты (тот же Тарковский) переставали существовать не только в средствах информации, но и в справочниках. На памяти моего поколения «редактирование» классики советского кино, вплоть до изъятия Сталина из историко-революционных картин 30-х годов, где он, естественно, был представлен главным демиургом.
Меня в наименьшей степени волнует соответствие тех или иных образов (или текстов, как в узком, так и в широком семиотическом смысле) какой бы то ни было «реальности». Тексты эти, какими бы экстремистскими ни были (или казались), – суть факты общественной мифологии, документы своего времени и исторические источники. В этом своем качестве они не только не подлежат запрету, но требуют публикации, пусть ограниченным тиражом и с соответствующими комментариями.
Приведу один конкретный, намеренно экстремистский, но показательный пример. Недавно (параллельно упомянутому выше судебному решению) в Российский институт культурологии поступил запрос на экспертизу видеокассеты «Вечный жид». Следственные органы хотели выяснить, содержит ли эта кассета материалы экстремистского и расистского (в данном случае – антисемитского) характера (ответ – да), и является ли она копией известного немецкого кинофильма 1940 года (ответ – в принципе да, хотя степень соответствия записи оригиналу требует специального исследования).
Когда мы проводили эту экспертизу, я обратился к главному интернет-сайту по кино imdb.com и обнаружил там весьма показательное суждение о фильме «Вечный жид». Один из участников форума выражал надежду, что технически совершенная запись фильма на диске с качественными английскими субтитрами (кстати, конфискованная нашими органами копия, помимо немецкого и русского дикторского текстов, содержала английские субтитры) скоро поступит в продажу, и зрители смогут в полной мере оценить характер и методы нацистской пропаганды.
Вывод однозначен – полемика, комментарии, критика – да, запрет соответствующих одиозных произведений (литературных или экранных) – нет. Иначе при обострении классовой борьбы, которое предсказывают социологи, нам придется запретить не только «Майн кампф» и сочинения Ленина, Троцкого или Сталина, но и «Коммунистический манифест», Маркса и Кампанеллу.
Кирилл РАЗЛОГОВ.
Полная версия статьи опубликована в журнале “Компания” (www.ko.ru) №30 (473) за 2007 г. (главный редактор Евгений Ю.Додолев).
