Галина ИРБИС – актриса, пока только начинающая свою карьеру в кино. Но начинающая – ярко, талантливо, интересно. Едва отснявшись в своей первой картине («В поисках тату», совместная российско-американская кинопостановка), Галя сразу же обратила на себя заинтересованное внимание профессионалов. Причем профессионалов не только в области кинобизнеса.
Один из самых известных глянцевых журналов – «Мoulin Rouge» (www.moulin-rouge.ru) в октябрьском номере уже разместил на своих страницах первую фотосессию молодой актрисы. И это для нее знак самый обнадеживающий. Потому как фотогеничность для киноактрисы, как всем хорошо известно, – дело, конечно, не главное. Но основное.
– Галя, поздравляю вас с кинодебютом. Я слышал, что прежде чем пойти в актрисы, вам даже довелось поучиться в Юридической Академии. Это действительно так?
– В жизни, как известно, бывает всякое. В том числе, и Юридическая Академия… Просто мои родители были сильно против моего актерского будущего и всеми силами стремились к тому, чтобы я получила «нормальную» профессию. Вот я ее полгода получала-получала, а потом в один прекрасный момент поняла: ну нет больше моих сил нормальную профессию получать. Пойду-ка, получу – ненормальную.
– Надеюсь, теперь, когда вы, без пяти минут дипломированная актриса, участвуете в престижном международном кинопроекте, родители некоторым образом все-таки в вас поверили… Кстати, съемочный период фильма уже закончился?
– Съемки уже закончились, да. Восемь съемочных дней у меня было, а по ощущению – не меньше восьмидесяти. Безумно было интересно, особенно натурные съемки в Ярославле. Но никогда бы не подумала, что кинопроцесс съедает такое количество нервных клеток… Психологически, в самом деле, нагрузка очень серьезная. Домой после съемок я вернулась, что называется, «женщиной на грани нервного срыва». Мама меня дня три в чувство приводила.
– Мама, судя по всему, со своей миссией справилась…
– Ну, для моей мамы невыполнимых миссий вообще не существует.
– Галя, скажите, а насколько ваши представления о том, как снимается кино, совпали с тем, как оно действительно снимается?
– Можно сколько угодно изучать теорию, слушать рассказы очевидцев, но практика… Практика превосходит любые ожидания. И худшие, и лучшие, и какие угодно. Чтобы понять, как снимается кино, нужно в нем сняться. Это единственный способ что-либо понять.
– Вы хотите сказать, что на съемочной площадке многие вещи вас удивили?
– Вы знаете, правильнее будет сказать, что на съемочной площадке не было вещей, которые меня не удивили. Думаю, что мои постоянно округляющиеся от удивления глаза успели стать чем-то вроде местной достопримечательности для всей нашей киногруппы. Даже команда «Мотор!», о существовании которой меня предупреждали еще на первом курсе института, каждый раз заставала меня врасплох, вызывая мое неподдельное изумление. Что уж говорить обо всем остальном?
– И все-таки: киносъемки – это на что похоже?
– Помните, у Лермонтова есть такая строчка: «Смешались в кучу кони, люди… И залпы тысячи орудий…». На «Бородинскую панораму» это похоже. Вот на что.
– А играли вы, конечно, какую-нибудь красавицу роковую?
– Играла я бандитку обыкновенную. Но что-то роковое в ней, безусловно, было. Во всяком случае, несколько человек на тот свет она отправила и в гневе была опасна.
– Вы тоже, Галя, в гневе опасны?
– Лично я в гневе прекрасна. Если же вы хотите написать о моих недостатках, то напишите так: нервна, как истинная актриса (смеется). Впрочем, это уже издержки профессии.
– Если уж мы с вами заговорили о профессии, то артист – это кто?
– Это человек, чьи условные рефлексы доведены до степени безусловных. Ему сказали: «ты хороший!» – он от радости засмеялся, ему сказали: «ты плохой!» – он от горя заплакал. Это и есть артист. Только и всего.
Александр КОГАН.
