«Старый волк» Крис Кельми не промахнулся

Рубрики: [Интервью]  [Музыка]  

Крис Кельми в студииПо интернетам нашим давно гуляет легенда, что настоящая фамилия рокера КЕЛЬМИ на самом деле Калинкин. Вся эта история началась с шутки на моих буквально глазах: дело было в круизе, где проходил конкурс «Мисс Пресса». Об этом и прочих напастях я и побеседовал со своим старинным товарищем, в день когда выдался повод и легендарному музыканту стукнуло 60.

IT’S ONLY ROCK’N’ROLL

– Четверть века назад мы поехали в Америку с тобой: на тамошнем МТV записывать клип «Старый волк» в Джимом Рокко и Полом Боунстилом. И казались себе тогда, ну, молодыми, наверное…

– Первопроходцами. Великими. Которые увидели «Хижину дяди Тома», увидели американскую музыку живую. Увидели американских молодых людей, которые думали не так, как мы. Но искренность молодости передалась друг другу. И мы все подружились.

– В принципе есть основные вещи, наверное, в твоей творческой биографии. Все-таки это не «Старый волк»? «Старый волк» не был тогда замечен. А это «Ночное рандеву» и «Замыкая круг» прежде всего. Не обидно?

– Ну, как может быть обидно? Как раз это показывает многополярность мира. Потому что «Ночное рандеву» и «Замыкая круг» – это песни, которые звенят до сих пор в России. Они не имеют возраста. Они канонизированы. Они входят в хит-парады. А «Старый волк» – это вещь, которую заметил канал МТV и сказал, а вот это наша песня. И они, американцы проявили максимальное мужество. Когда мы на моей пятой модели «жигулей» со скоростью 180 километров мчались по Золотому кольцу России. И они снимали все, что происходит вокруг. Монтировали потом в Америке.

– Вот, кстати, насчет этих твоих скоростей. Что за истории с попаданием все время в нетрезвом виде в ДТП? Это у нас рок-н-ролл? Это мы так зажигаем?

– Это составляющая часть рок-н-ролла. Не значит, что это специально. Можно говорить по-разному. Но что было, то было. Когда-то. Было и прошло. Теперь этого не будет, потому что я уже в пенсионном возрасте.

– Нет, у нас, кстати, не 60 пенсионный возраст. Так что тебе еще надо будет поработать. А ты работаешь вообще над чем-нибудь сейчас, что-нибудь делаешь?

– Да. Я сочиняю музыку к фильму по сценарию Охлобыстина «Мотылек». Делаю эскизы, по крайней мере. Это один из проектов. Сочиняю фанфарный ряд к чемпионату Мира по футболу 2018 года. В принципе, основные темы готовы. Я просто их храню в тайне. Вот, как понять автору – хорошая музыка или плохая? Надо проснуться раз, проснуться два и послушать. Надо почувствовать, что это цепляет. Значит, в этом есть какое-то зерно. И я думаю, что я эту работу доделаю. У меня есть новый альбом, но это просто песни. Я не знаю, как его точно издавать. Понятно, что издавать надо.

– Название-то у него есть?

– Названия нет пока. Это все равно надо через интернет, через YouTube по несколько песен выпускать.

ГДЕ ПУГАЧЕВА И ГДЕ РОК?

– Кстати, Крис, вот насчет того, что нам не дано предугадать. Ведь не дано же, наверное, было тебе предугадать при работе над «Замыкая круг», что Алла Пугачева спустя некоторое время скажет: «а почему меня вообще не позвали». Кстати, почему не позвал Пугачеву? Оробел?

– Дело в том, что эта песня касалась одной важной истории, потому что появилось ощущение, что многие из рок-музыкантов, которые как бы зубами гранит разрывали на части, выдохлись тогда, у них заканчиваются силы. Они разъезжаются: кто в Австралию, кто в Америку. Так получалось.

– В Америке это прежде всего основатель «Автографа» Александр Ситковецкий, твой «подельник» по «Високосному лету».

– Ну, не только Сит, на самом деле, из первых артистов, которые пели эту песню «Замыкая круг», осталось достаточно мало.

– Ну, как же, а «Машина времени» в полном составе? Там еще Мелик-Пашаев, между прочим, был. И нынешний весь состав функционирует благополучно. Кого нет там из тогдашних?

– Многих нет. Соль заключается в другом – что эту песню поют многие другие музыканты. И самое главное, наверное, для меня такое солнечное событие, когда борт самолета ИЛ-86 приземлился в городе Чикаго (такой есть бандитский городишко в Америке) и масса детей в белых одеждах с цветами заполнила весь зал. И все наши вышли тоже в белом. И потом они спели эту песню на английском языке. Это же важно.

Так что Алла Пугачева? Ну, не знаю, наверное, она не входила в линию рокеров, скажем.

– Нет, а на самом деле, если серьезно, смотри, вот многих действительно уже нет в живых многих из тех, кто в этом проекте участвовал. А ведь с очень многими ты просто, я не знаю, можно ли употреблять глагол «поссорился», но скажем: не общаешься.

– Я ни с кем не ссорился. Но просто общаемся мы редко по причине того, что меньше стало совместных концертов.

– Только поэтому?

– Да. А с кем? Я ни с кем не ссорился. Реально. Ну, бывают сборные концерты, когда мы встречаемся. Они связаны с футбольными матчами, предположим…

– Да, вот, кстати, тема спорта. Меня всегда поражало, как ты умудряешься совмещать интенсивные утренние занятия теннисом и прочими твоими любимыми видами спорта (я уж про футбол не говорю, про плавание) и при этом совершенно рок-н-ролльное увлечение самыми разными напитками, скажем так, яствами.

– Ну, я думаю, что эта тема слишком гиперболизирована. Все у нас пьют в России. Кто меньше, кто больше.

– Все-таки наши ровесники переходят на фрэши, на здоровое питание. Я не могу сказать, что кто-то из твоих бывших товарищей поддерживает разгульный образ жизни. Кстати, насчет товарищей, недавно беседовал, с Ольгой Кормухиной, у которой тоже был, как ты помнишь, достаточно жесткий период, связанный с алкоголем.

– Да, да.

– Сейчас она абсолютно без этого обходится. А зажигает по-прежнему. Между прочим, не упомянула ни разу в том нашем разговоре, что ее карьера не состоялась бы, если бы не ты.

– Ну, это на ее совести, потому что все-таки песня «Усталое такси» и альбом, который выпущен в «Мелодии», я организовал как продюсер.

– Напомни мне всю эту историю.

– Просто она была в составе группы «Рок-ателье». Спела эту песню. Спела хорошо. Мне удалось пробить этот миньон на фирму «Мелодия», что являлось невозможным. Пластинка поставила ее в ряды достаточно известных певиц России. Главное, что она продолжала развиваться. И развивается. А то, что не упомянула…

– Но ты с ней не ссорился?

– Ну, нет, ни в коем случае. Я и с Макаревичем не ссорился.

КАК РАЗОГНАЛАСЬ «МАШИНА ВРЕМЕНИ»

– На самом деле Макаревичу ты услугу оказал. Потому что вообще не секрет, что «Високосное лето» в тот период звездный, когда там были Ефремов и Кутиков была самой сильной рок-командой, перспективной. Потом ты, не ссорясь, каким-то образом расстаешься с этими двумя. Они переходят к Андрею Макаревичу. И «Машина времени» включила передачку-то со второй на четвертую. Разогналась машина. Резко. И рванула.

– Ну, у нас в рок-н-ролле свобода. Как можно удержать музыканта?

– То есть, ты с Кутиковым тоже не ссорился?

– Абсолютно. У нас очень хорошие отношения. Ну, Макар – это отдельная история. Это не разговор в кадре. Я давно перестал его понимать. Чем он живет, в чем его философия.

– К разговору о наших рок-ветеранах, вот очень любит тебя потроллить Градский, который, как известно, вообще маститый тролль. Насчет фамилии. Давай мы сразу снимем этот вопрос, развеем миф, который ходит по сети, что якобы ты не Кельми. Потому что я-то знал твоего папу, Ария Михайловича Кельми. Откуда вообще вот эта взялась идея, что ты Калинкин?

– Да. Я думаю, что в одном из круизов конкурса «Мисс Пресса» это придумал Градский. Я долго терпел. Я говорю, Саш, вот представляешь, ты приедешь на могилу к моим родителям. И увидишь памятник, там написано: Кельми. Ну, все родители. Бабушка, все. Я ему сказал, тебе стыдно не будет? После этого он перестал это повторять.

– Ну, Калинкина – это фамилия мамы, да?

– Это вообще ниоткуда. Вообще ниоткуда. Фамилия мамы Якимовец. Арий Михайлович Кельми – это мой отец. Известный всей стране, кстати, гидростроитель. Про Калинкина это какой-то блеф.

– Но очень устойчивый. Люди очень ведутся на это.

– Жень, ну давай поплачем.

– Нет, я хотел, чтобы это прозвучало из твоих уст, чтобы снять вообще эти вопросы.

– В свое время даже Дмитрий Шавырин опубликовал мой паспорт.

– Да, я помню эту историю. Не помогло.

– Не помогло абсолютно. Напечатать можно все, что угодно. Но я думаю, дело не в составе букв и количестве. Дело в сути. Потому что Кельми – это древняя испанская фамилия известная. У меня там корни определенные. С чем сражаться, с ветряными мельницами?

УПАДОК ЖАНРА

– Шавырина упомянул. Дима Шавырин, он сейчас, по-моему, не пишет уже ничего. Хотя в свое время был самый заметный журналист в этом жанре. Изменилась вообще музыкальная журналистика за эти годы? Или ты не следишь, это где-то параллельно?

– Сейчас не слежу, потому что в какой-то момент мне стало грустно, я прочитал какие-то очередные репортажи Артура Гаспаряна с конкурса «Евровидение». Вся эта история, критика журналистика… Да, я думаю, что это слово «даун». Это как бы не обсуждается. Потому что достаточно включить радио 90.8, послушать новые песни, просто новый блок. И сравнить с нашим новым блоком. Становится страшновато. Это на самом деле. Не хочу в скептицизм вдаваться. Потому что композиторы не имеют права вообще на эту тему говорить по большому счету. Сначала сам сделай что-то новое, достойное и стоящее, потом уже говори.

– А ты всегда был рок-музыкантом, вот как ты считаешь? Потому что многие, допустим, считают, что «Ночное рандеву» – это попса.

– Ну, какая же это попса? Не знаю. Тогда битловская Michelle тоже попса. «Ночное рандеву» как раз имеет хард-роковый ритм. Я считаю, что нет разделения на жанры и категории музыки. Есть плохая музыка и хорошая.

– Это такая достаточно стандартная вещь. Давай даже в эти банальности не будем погружаться.

– Да, не будем.

ДЕЛА СЕМЕЙНЫЕ

– Расскажи мне про Кристиана. Кристиан Кельми твой сын. Он почему не музыкант?

– Он три года занимался в школе на фортепьяно. Даже у него записаны дуэты в девочкой. Я его учил играть на гитаре. Но я считаю, что ребенок выбирает сам то, что ему ближе. Вообще ему повезло. Он многим занимался. То, что касается спорта, там и дзюдо, тхэквондо, катался на коньках, на горных лыжах, на скутерах. Но выбрал, как не удивительно, подводное плавание. У него пять сертификатов.

– Но это же не профессия. Это хобби. А чем он занимается?

– В жизни?

– Да.

– А я не скажу. Я на самом деле точно не знаю.

– А, вот так вот. Нормальный папа.

– Нет, я знаю, что у него в комнате стоит пять мониторов вот таких больших. И он сидит за клавиатурой и что-то делает по ночам. Наверное, он разговаривает с миром, со своими друзьями по всему миру. Что они обсуждают, я точно не знаю.

– То есть, ты не живешь интересами ребенка?

– А он не подпускает. И правильно делает. Я не думаю, что он хотел, чтобы я знал его тайны. А я не хочу их знать. Нашел дорогу, нашел путь. Он талантливый человек. У него хорошее образование, замечательное. В принципе, фундамент у него полностью есть для адекватной карьеры.

– Ты имеешь в виду материальный фундамент или какой?

– Да, материальный. Ну, то есть, квартира, машина, дача, все это есть.

– Все это от папы?

– А от кого?

– Не знаю, бывают разные варианты.

– От папы, конечно. Поэтому на самом деле он у меня единственный. Я его очень люблю. И желаю ему большого успеха, потому что это продолжение нашей жизни.

– Ты, кстати, один из немногих рок-музыкантов, который до сих пор женат на жене «первого созыва». Я имею в виду Люсю. Сколько лет вместе. Но при этом все эти сюжеты, которые все время я вижу на разных каналах.

– Гадкие?

– Да, гадкие. Про ваши разборки. Вот зачем это все? Это как-то вносит перчику в ваше существование?

– На самом деле это особо не выносится. Просто, если люди живут 30 лет вместе… Конечно, я не знаю, не верю, что есть какие-то семьи, которые пройдут такой долгий путь, не имея каких-то трений и реальных проблем.

ДВАЖДЫ ПО 30

– 30 лет. Это ровно половина того, что пока пройдено тобой. Какая половина, первые 30 или вторая часть, была самая насыщенная?

– Ну, если говорить откровенно, 70-ые были самые счастливые годы, потому что это были годы андеграунда, это была эпоха рока. Это были чистейшие отношения. Это были концерты в Питере, когда собиралось по 700 человек. Милиции при этом было семь тысяч. Еще группы «Аквариум» не было. Ну, не важно. Андеграунд. Великое десятилетие 80-х годов потом.

– В общем, ты ответил. Есть ли сейчас долг, который на самом деле не планируешь отдавать? Есть у тебя долг какой-нибудь?

– Слава богу, нет. Наверное, есть долг самый главный перед народом России, что я не сочинил еще одну самую главную песню. Может быть, я и сочинил, но ее не услышали. В этом заключается, наверное, мой долг. Может быть, не одну, а две и три. Потому что потенциально я в душе чувствую, что я могу сделать сейчас больше. Но по ряду причин…

– Каких причин?

– Причин общего характера.

– Это ни о чем. Это не ответ.

– Хорошо. Ладно. В каждом веке есть период ренессанса. В прошлом веке он попал на 50-60-ые. В этом веке диссонанс попал на начало 2000-х годов. Это все, что окружает нас в мире. То, что окружает нас в общении между людьми. То, что мы перестали видеться и общаться друг с другом. То, что мы сидим в соцсетях. То, что мы сидим за компьютерами, разговариваем только таким языком. То, что по улицам ходят люди со стеклянными глазами. У них мобильные телефоны в ушах. Они ничего не видят, что вокруг, кто идет рядом. Жизнь же, наверное, построена по-другому. Поэтому, наверное, мой долг собирать залы, чтобы приходили зрители. И петь, ну, и старые полюбившиеся песни, но и, конечно, новые.

– Крис Кельми. Он еще не написал свою главную песню. Мы будем в это верить.

 


Евгений Ю. Додолев

Владелец & издатель.

2 комментария

  • Олег Олег :

    Это было в 1989-м, на страницах авторитетного тогда, всесоюзного и достаточно массового журнала “Музыкальная жизнь”, в рецензии на книгу Е. Фёдорова “Рок в нескольких лицах” музыковед Татьяна Диденко написала: Почему это автор раскрывает нам псевдоним Стаса Намина, а не пишет, что Крис Кельми – это Анатолий Калинкин. Впервые тогда прочёл об этом.

    • Сергей Голубков Сергей Голубков :

      Я его одноклассник по 152 школе. Звали его Толя Кельми, и именно так он был записан в классном журнале. Имя Крис ему всегда нравилось, и он взял его в качестве псевдонима. Учился он очень хорошо, особенно в области точных наук, регулярно хидил на теннис. Писать выпускное сочинение после 8 кл. я ему немного помог с темой “Вот и стали мы на год взрослей”, мы сидели на экзамене за одной партой. Фамилию “Калинкин” ни разу не слышал.

Оставьте комментарий

Также в этом номере:

Коротко
Градский + Макаревич
Не про это
«Машинисты»
«Балаган Лимитед» – «Настасья» ***
Светлана Лобода – «Пора домой» ***
Валерия – «Это время любви. Лучшее о любви» ***


««« »»»