Не так давно мне довелось побывать на кинофестивале в аргентинском городе Мар-дель-Плата. Это – один из тринадцати фестивалей, которые относят к условному Классу А, то есть конкурсный неспециализированный кинофестиваль, который проводится в стране с развитым кинопроизводством. Как члены жюри Международной Федерации кинопрессы, мы должны были дать только два приза – за лучший полнометражный аргентинский фильм из конкурсных программ (а их на фестивале было три – международный, латиноамериканский и собственно аргентинский) и за режиссуру короткометражного фильма (опять-таки аргентинского). Сразу скажу, что мои коллеги (один из Аргентины, второй из Перу) буквально вынудили меня согласиться с призом фильму из международного конкурса «Викинг» Хосе Селестино Кампусано – вполне заурядной мелодраме из жизни «байкеров», к числу которых относятся и исполнители ролей (все непрофессионалы) и сам режиссер.
К счастью, жюри аргентинского конкурса оказалось более продвинутым и отметило пост-годаровскую самоиронию Тэцуо Люмьера (забавный псевдоним соответствует ёрничеству ленты) «ТЛ-2: Счастье – это городская легенда» и тонкий психологический этюд Гастона Дюпра и Мариано Кона «Сосед».
А вот наше решение по короткометражкам оказалось единодушным – победителем стал Хосе Вильяфанье, режиссер экспериментальной ленты «Эльвира на Рио Лобо», смонтированной на основе материалов, отснятых в 70-е годы военной диктатуры репрессированным режиссером-оператором.
Однако более всего в Маар-дель-Плате меня поразило неожиданное «зеркальное» взаимодействие с последним Московским кинофестивалем. Победителем фестиваля в Аргентине стал мексиканский фильм «Пять дней без Норы» – единственный нерусскоязычный призер Московского МКФ. Да и практически все основные призеры были испаноязычными и латиноамериканскими – своими, как и в нашем случае.
На этом фоне два «специальных упоминания» (первое – основного международного жюри, второе – жюри аргентинских кинокритиков), которых была удостоена картина Андрея Хржановского «Полторы комнаты, или Сентиментальное путешествие на Родину», оказываются абсолютным триумфом. Андрей Юрьевич в своих благодарственных выступлениях отметил не только жюри и критиков, но и, даже в первую очередь, восторженный прием аудитории, для которой метания и скитания Иосифа Бродского, казалось бы, бесконечно далеки – по меньшей мере, в другом полушарии. Как же тут не вспомнить, что именно далекая Аргентина в ХХ веке была излюбленным укрытием для беженцев, как от нацизма, так и, позднее, для самих нацистских преступников. Так что понять ностальгию здесь есть кому.
И все же, почему и московское жюри (состоявшее в большинстве своем из выходцев из СССР), и жюри в Мар-дель-Плате, где преобладали латиноамериканцы (возможно, не из политических, а из чисто экономических соображений), столь очевидно предпочли каждое «свое кино»? Мне кажется, ларчик открывается просто – при прочих равных условиях, при достаточно высоком среднем уровне конкурсных программ на «больших» фестивалях, неизбежно выигрывает «свое», более близкое и родное. Исключение составляют лишь те фестивали, где разыгрываются глобальные интересы, но таковых – единицы (если не единица).
