В начале месяца вышла долгожданная книга Евгения Ю. Додолева «ВРЕМЕНИ МАШИНЫ» (М., «Олма медиа», 2014). Один из разделов новинки – диалог с патриархом советского рока Градским. Предлагаем читателям «МП» фрагмент этой беседы. Другие отрывки были опубликованы в различных СМИ: читательские отзывы представлены здесь же.
Дело было так. На излете ноября 2013 года Первый канал снимал четырёхчасовую мега-ленту про Андрея Вадимовича Макаревича – ТВ-подарок к 60-летнему юбилею. Естественно. Естественно, решили побеседовать с патриархом нашего рока – Александром Борисовичем Градским. Естественно, были посланы нах. Дело не в «Машине Времени», само собой, а в отношении АБГ к «журналюгам» (его неологизм, между прочим ©). Стандартный приговор: «Зачем мне это нужно?». И это не поза. Градский искренне не понимает «зачем» (в отличие, допустим, от того же Макаревича). Собственно, именно поэтому, Борисыч, будучи одним из самых состоятельных музыкантов, по сию пору имеет имидж, не конгениальный его музыкальному гению.
Однако «песня совсем не о том» (©). Над помянутым super-фильмом работал Саша Викторович Цой, мой знакомый, которого я знаю не как единственного ребёнка основателя группы «Кино», а как исключительно одаренного во многих отношениях молчела и во всех смыслах порядочного представителя отечественной богемы. Поэтому я счёл возможным позвонить АБГ и похлопотать о съёмке. Конечно, и сам приехал, чтобы минимизировать перспективу эксцессов.
Разговор в результате получился любопытный. В легендарную кухню Градского набился десяток людей, включая меня с женой + дочь маэстро – Марию Александровну. Хозяину территории задавали вопросы, он, как водится, вещал. Чтобы не останавливать моторы и не тормозить процесс, мы обменивались СМСками, корректирующими ход беседы. Паузы делались только для перекуров: в рамках яростной борьбы с пропагандой никотина телевизионщики попросили Борисыча воздержаться от стильного дымления в кадре, поэтому раз в час АБГ явочным порядкам останавливал съёмку, чтобы позволить себе (да и гостям) вдохнуть дозу сизого наркотика.
Думаю, если бы не тотальная задымленность помещения, ТВ-допрос мог бы затянуться до полуночи. Как бы то ни было, из гигабайтов отснятого материала в ленту, отэфиренную 14 декабря, вошло лишь несколько форматных абзацев. Остальное – здесь.
Прогноза ремесло чужое
– Знакомство с Макаревичем: я так понимаю, это ДК «Энергетик»? Или всё-таки до?
– Да, это было чуть раньше. Я даже не вспомню, где и как, это Андрея надо спросить, но то, что это был где-то конец 1969-го – начало 1970-го, это точно. Либо «Энергетик», либо первое их выступление на так называемом прослушивании в «Рок-клубе».
– Прослушивание в бит-клубе было позже.
– Может быть. Я не помню. Я только помню, что на нём происходило.
– Они появились в бит-клубе, насколько я понимаю, ещё совершенно невнятным музыкальным коллективом, начинающим? Или всё-таки уже собой что-то представляли?
– В то время, когда я их увидел, они уже играли свои вещи. И они уже назывались «Машина Времени». Потому что до этого была какая-то другая формулировка, типа «МашинЫ времени», а до этого ещё что-то.
– Да, сначала назывались «Time Machines».
– Ну да. Вот это время я не застал. Они по школам играли, ещё где-то, их, в общем, не очень хорошо знали. Практически мы сблизились, когда начали вместе заниматься: в одной комнате это всё происходило, в ДК «Энергетик», где, кроме нашей, стояла еще аппаратура Козлова, Стаса Намина – четыре отсека таких вдоль стенки, закрывающиеся на импровизированные двери. И каждый открывал дверь своим ключом и репетировал. Потом были выступления совместные.
Было памятное выступление 23 февраля, замечательное, где они у нас были в начале концерта, а потом мы – вторая часть концерта. И поскольку 23 февраля никакой дворец культуры и никакой клуб не имели права продавать билеты на мероприятия, а это мог быть только благотворительный жест, повесили объявления, что выступают 23 февраля группа «Скоморохи», группа «Машина Времени», вход бесплатный. После этого набилось человек 800 в зал, который вмещал несколько меньше, и на улице было около 3000 человек. Всё это происходило ещё в морозец приличный: всё-таки зима, 23 февраля. Приехали милиционеры, попытались это всё разогнать. Кончилось дело тем, что одну из колясок милицейских толпа просто бросила на лёд Москва-реки, где она и оставалась долгое время. А я на следующий день был вызван в горком партии отвечать, как я мог довести людей до такого состояния, что милицейскими колясками фаны бросаются прямо в Москву-реку.
Было милое выступление, на самом деле, довольно-таки активно себя публика вела и хамила человеку, который в военной форме вышел рассказывать про 23 февраля. Ему начали кричать всякие гадости, чтобы он отваливал со сцены, потому что они пришли, дескать, на концерт. Но он должен был обязательно рассказать, в чём смысл этого праздника. Когда они ему стали мешать, я вышел на сцену и в резкой форме сказал, что немедленно надо выслушать всё то, что будет военный говорить, иначе никакого концерта не будет, мы сейчас отвалим, не будем играть. Все зажались, вот так сидели, он испуганно продолжал. Закончил свою речь, которая была, в общем, вполне замечательна. Никакого, конечно, отношения к концерту всё это не имело, равно как и сам праздник – у нас была совершенно другая программа. Отработали этот концерт.
Это был, по-моему, первый наш концерт совместный. А до этого Андрей приходил на какие-то наши выступления, мы разговаривали, общались, я знал, что они существуют, и так далее. И, по-моему, на каком- то из наших вечеров они напросились на это прослушивание знаменитое, которое состоялось по адресу: Шаболовка, 21. И там было замечательное прослушивание: у них сгорела вся аппаратура, какая только может быть на свете, остался только один усилитель для гитары, небольшая коробка такая, в который они включили всё – и два микрофона, и соло, и бас. И, в общем-то, было довольно-таки плохо по звуку. Но всё равно мило, потому что мы, ненавидя все эти худсоветы, будучи людьми совершенно из другого мира, сами создали худсовет в «Рок-клубе», который обсуждал всех, вновь поступающих туда. И, в общем-то, «Машину Времени» все разнесли, все абсолютно. Но потом я встал и сказал, что «вас всех забудут, а вот эти, которые, как вы говорите «не умеют играть», вот они будут играть 10, 20, а может, и больше лет». Сказал и ушёл. На этом заседание закончилось.
– Прогноз же сбылся?
– Ну да. У меня почти все прогнозы сбываются, за редким исключением.
Без счета и претензий
– Касаемо ДК «Энергетик». Я так понимаю, что после посещения горкома партии это место для рок-музыки было закрыто?
– Вовсе нет. Но чуть позже все мы всё равно разошлись по своим делам, потом был «Рок-клуб» Гагаринского райкома комсомола известный. Он находился у кинотеатра «Литва»: недалеко там было помещение – кафе, ресторан. Кажется, это была середина 80-х. Там я впервые уже увидел Гарика Сукачёва и всю эту компанию, которая в середине 80-х начала выступать.
– Хорошо, а вот прогноз по «Машине Времени» многолетний, на годы вперёд? Что такого у них услышано было сквозь плохой звук?
– Мне сложно сказать, что именно, но мне показалось, что это вполне самостоятельная целая программа на русском языке. Это не просто одна песня или две песни, что было у группы «Соколы», которые пели: «Пам-бара-бам, солнце над нами», – такая у них была песня. Или: «Фильм, фильм, фильм!» – знаменитое их выступление в роли музыкального сопровождения для мультфильма. Как там было: «Профессий много, но прекрасней всех кино», – и так далее… Было несколько других русскоязычных песен у разных групп вообще. У меня есть список 1970 года, где более 250 групп, имеющих название и имеющих место репетиций. То есть вот 250 коллективов существовали в 1970 году в городе Москве.
– В «Википедии» написано, что Градский основал третью рок-группу по счёту в Союзе.
– По счёту – да. Но это было очень быстро. Первая была где-то в июле – в августе, вторая – в сентябре, и наша «Славяне» – в октябре. Разницы никакой нет. Но вы знаете, все кричат, что они – самые первые. Я не хочу ни с кем спорить, это смешно. Была группа «Санкт-Петербург» очень ранняя, в Петербурге. Не помню, в каком году она была основана, но в Петербурге, насколько я представляю себе, было пожёстче. Там был немножко другой обком партии, немножко другая система работы с начинающими самодеятельными музыкантами: по-моему, там просто их вязали потихоньку. В Москве полегче было, конечно.
Всё это был rock’n'roll
– А что представляла собой среда вообще, вот эта рок-н-рольская, на тот момент? Как бы ты её описал?
– Ты имеешь в виду музыкантов? Или?..
– Вообще этот рок-н-ролл – он же не родился в одночасье: в июле пришла группа, зарегистрировалась и стала…
– Нет, поначалу никакая группа нигде не регистрировалась.
– В том-то и дело. Должен был быть какой-то музыкальный контент, из которого вот это всё стало вычленяться.
– Все очень просто. Люди сидели по домам, слушали на появившихся тогда магнитофонах «Комета», «Яуза-5», «Яуза-10» (у кого было побольше денег) западную музыку и пытались, дома сидя, этому подражать. Дальше кто-то узнал, что где-то есть какой-то парень, который играет на гитаре: «Давай встретимся с ним». Встречались два человека, один говорил: «Давай ты будешь играть на басу, а я – на ритме». После этого они пытались найти какого-нибудь барабанщика. Находили барабанщика. После этого они пробовали репетировать, затем выступать на танцах. По принципу очень простому: «Вот мне сказали», «А мой приятель», «А у моего друга», «А мой знакомый», «Есть товарищ, – или родной брат, – который играет», – и так далее. Вот так это всё формировалось, по-другому это и не могло быть, потому что информационное поле было чрезвычайно узкое, не было даже, извините, мобильных телефонов. Поэтому говорить не о чем. И не было видеомагнитофонов…
– Это должно было охватывать очень узкую среду? Людей, которые могли, в принципе, созваниваться друг с другом?
– Должно было. Но дальше вышло очень весело. Когда у нас уже сформировалось какое-то количество коллективов, и их вот эта среда молодёжная стала знать, дескать, вот есть некая группа, называется она, скажем, «Красные дьяволята». Потом все перезванивались по телефону и узнавали: «А где сегодня сейшн?», «В ДК «Энергетик». Или: «В ДК «Химик». Или в школе номер такой-то. И туда собиралась, как ни странно, довольно большая толпа. Вот по этим телефонным переговорам: все общались между собой, и весёлая компания в количестве 1000 человек, 1500 человек, могла оказаться, например, недалеко от Плехановского института и с успехом (или без успеха) прорываться на выступление. Более того, появились люди, которые распространяли, условно, билеты якобы: открытки какие-то с какими-то идиотическими печатями или как-то характеризованные, – продавали их по рублю, по два. В результате люди приходили с открытками, говорили: «А у нас тут открытка», – и на такие, конечно, провокации очень легко велись. Кто-то на этом что-то зарабатывал, кто-то нет. Потом за это дело взялись комсомольские работники, стали организовывать «дело» посерьезнее. Но, в основном, всё это было по принципу «Гербалайфа», думаю так.
– Каков процент сейшенов, в принципе, удавался? Многие же заканчивались на первых звуках или на первой песне?
– Ничего подобного. Это всё неправда. Если человек выходил прилично пьяный, то директор клуба мог испугаться и вызвать милицию, но это случалось очень редко. По идеологическим причинам – тоже было возможно, но очень маленький процент. Может быть, 5-7% выступлений могли отменить. Бывало, но как факт – даже не могу привести, потому что у нас ни один сейшн не был отменен. У нашей группы не было такого.
– Андрей Вадимович просто пишет, что большинство концертов заканчивалось на первых звуках.
– Это смотря, кто организовывает и как. Он всё-таки начинал свою карьеру несколько по-юношески, скажем так. Мы в то время были уже монстрами, и с нами считались. Всякое новое, конечно, могло приниматься в штыки. Но у меня такое впечатление создавалось в своё время, что начальство, я буду так говорить, оно самое разное было. Это мог быть директор Дворца культуры, мог быть инструктор райкома, мог быть какой-то странный человек, скажем, из Комитета госбезопасности, который вдруг возмутился тем, что происходит. Носило это всё схоластический характер, и так как все всего боялись, но поскольку директор Дворца культуры тоже получал какие-то деньги за это, естественно, он всё время взвешивал, что ему лучше в данном случае: получить свои 50-100 рублей или не получить их. Или получить по шапке, скажем, в райкоме комсомола за то, что он организовал… Поэтому это могло принимать самые причудливые формы: например, вечер, посвященный Дню международной солидарности трудящихся. В конце вечера выступает группа «Скоморохи». Или тот же самый концерт 23 февраля (я рассказывал, что происходило). Но на самом деле до того, как Макаревич появился со своим коллективом, он уже года два или даже больше существовал… Ну, он появился, конечно, создал группу раньше, но, скажем, в тусовке и задействованным на концертах оказался примерно в конце 1970-го – начале 1971-го. И до 1975 года они за три-четыре года, считаю, очень сильно раскрутились, песни их стали знать, любить и так далее.
– Скажи, вот когда группы из квартир, условно говоря, сначала все созванивались, собирались в квартирах…
– Ну, это квартирники так называемые. У нас в Москве этого почти не было. Это было в основном в Питере.
СПРАВКА
Квартирник – концерт, проводящийся в домашних условиях. Как правило, на нём выступает небольшое количество музыкантов с акустическими инструментами. Слушателям предоставляется возможность более близко познакомиться с исполнителями, а музыкантам – лучше узнать свою аудиторию. Создаётся непринуждённая обстановка, стирающая границы между выступающим и зрителем. Также на квартирниках могут устраиваться так называемые «джемы», когда собирается несколько музыкантов, которые импровизируют на заданную музыкальную тему. Существуют и поэтические квартирники, на которых поэты могут прочитать аудитории свои стихи, стихи других авторов, высказать своё мнение по поводу услышанного или прочитанного
Квартирники были распространены в СССР до конца 1980-х годов, когда некоторые музыканты и рок-группы не могли официально давать публичные выступления из-за конфликта с культурной политикой СССР. В правление Л.Брежнева к квартирникам относились терпимо, и если органы власти узнавали о них, как правило, ограничивались устным выговором. Однако в 1983–1985, по инициативе К.У.Черненко, выступление на таких самодеятельных концертах было приравнено к предпринимательской деятельности, нарушающей монополию компании Росконцерт, и грозило санкциями вплоть до тюремного заключения.
Квартирники давали такие известные музыканты русского рока, как Борис Гребенщиков, Виктор Цой, Майк Науменко, Юрий Шевчук, Юрий Наумов и др. Один из квартирников запечатлён в документальном фильме «Рок» (1987), режиссёр Алексей Учитель.
Если квартирники в СССР проводились вследствие политики запрета, отсутствия возможности выступлений для музыкантов, то интерес к современным квартирникам обусловлен в первую очередь определённой эксклюзивностью и экзотичностью. Квартирник является отличной проверкой музыканта на звёздность, показывает, насколько музыкант интересен как человек. Во время квартирника музыкант не может спрятаться за аранжировку, за коллегу музыканта, не может спрятаться в гримёрке.
Обложка книги Е.Додолева «Времени машины»
Читательские отклики на отрывки из книги, «Свободная пресса»
Что верно – то верно: НИКТО из них из всех (весь красный рок) играть на гитаре не умеют! Все они блатняки, имевшие доступ к инструментам и помещениям. Типа Стасика Намина. Этих лабухов никто не слушал. Погуглите: Рыбья плоть сможете почитать романы интересные бесплатно, если на сайте писателя. Там герои романов слушали Музыкантов разряда: Led Zeppelin; Black Sabbath… Хотя винил пиленный стоил 100 руб (эти же додики и фарцевали, которые из мажоров), но покупали люди, слушали на Электронике, писали на ленту на магах типа «Ростов». А слушать этот «трень-брень» типа битквартет… (забыл… Фома и т.п.) это ещё шаг и песни пахмутовой с кобзоновым идут.
***
Союз бездарных чиновников и талантливых рок-н-рольщиков сгубил СССР… Жадный Вашингтон не раскрутить на Гранты для «Героев Рок-н-Рольного Капиталистического Труда»…
***
Анархизм у рок-тусовки в крови. Вся штука в том что он как правило однобок и не имеет созидательности. Он весь заточен на разрушение. Недаром у них мало лирики. Бой, движение, натиск, идеальная картинка. Всё слишком упрощённо… «оглянись, незнакомый прохожий» – песня, которую я безумно люблю, но по сути это призыв к тому, чтобы оценивать себя с точки зрения юноши, с его бескомпромиссностью… тягой к истине и …незрелостью.
Читательские отклики на отрывки из книги, «Комсомольская правда»
Несмотря на последние «выступления» А.Макаревича, глупо отрицать, что он один из немногих, кто в 70-е, 80-е и 90-е годы писал и исполнял (со своей группой, конечно) качественные тексты, берущие за душу. Рядом можно поставить только «Воскресенье», на мой взгляд, ну и, наверное, менее известные группы. Так что хаять его глупо, Андрей много сделал хороших песен, на которых мы росли, а вот политика – это лишнее… Хотя – время рассудит. Был у них на концерте в 83-м году в ДОСе (Таманская дивизия). Было здорово.
***
В группе «Машина времени» только Кутиков реальный рокер, да и все мощные хиты этой группы, его. Ну а Макаревич, ну, человек «сам с собой в разлуке». Последние его деяния это подтвердили. Грех на Макаревича обижаться, ему же нужен хороший психиатр.
***
Полный московский абсурд был и есть! С бредятиной, без музыки, без голоса!.. Москали… У меня в колхозе в начале 70-х годов мужики мочили «Юрай Хипп» и «Перплы» курят. Но мафия московских бездарей зомбировали народ России, как и сейчас. На зону за деградацию музыкантишков и Пугачёву с ними!..
Читательские отклики на отрывки из книги, «Трибуна общественной палаты»
Макаревич когда-то играл хорошую музыку, я даже один раз по службе своей с ним встречался, КГБ его вело всегда, и он считался благонадёжным человеком, он всегда был предсказумым человеком. Это не бунтарь Цой или Гребень, который всегда имеет своё мнение
***
Уверен, что поза Макаревича – это поза все того же «еврейского мальчика», который должен играть на скрипочке. И сегодня его позиция – это поза, я сам бы как еврейский мальчик поступил бы точно также.
***
Автор изо всех сил пытается романтизировать героев, а надо было бы приложить диск с музыкой: послушаешь и ясно, что все это нафталин, 45 – не ягодка опять.
