Коты системы. Немартовские, кастрированные

В свое время в эфире программы «Взгляд» режиссер Марк Анатольевич Захаров сжег свой партбилет КПСС. На днях Сергей Леонидович Доренко вышел из партии разместив у себя в Facebook пост, адресованный как бы Зюганову:

«Геннадий Андреевич, я решение принял ещё осенью, но перед выборами считал безнравственным об этом сообщать. Многие бы сказали, что в моём решении предвыборная игра. Вот я и молчал. Решение: я выхожу из КПРФ. Вот написал это и считаюсь вышедшим, правильно? Я взносы заплатил по февраль включительно. Не потому, что Вы соглашатель, трус и кастрированный кот системы. Не потому, что Вы гробите Партию, превратили её в свой дембельский аккорд. Нет, не поэтому, дорогой Геннадий Андреевич. Это вообще не из-за Вас, Вы продолжайте двигать кадыком, реветь и грозить классовому врагу. Нормально всё. Дело в том, что сама партийность как таковая становится смешной и нелепой. Вас, кастрированных котов русской партийной системы долго грели и подкармливали, а нынче решили вовсе говорить не с вами, а с вашими блохами. Мультипартийность становится дымовой завесой абсолютной антипартийности, с вас со всех срывают фату, голубчики, обнаруживается вдруг равенство между котами и блохами».

Пресыщенный Зюганов стареет, теснят молодые, голодные («блохи» по Доренко). Политическому функционеру в этом смысле сложнее, чем социально-значимому из иной сферы. Любой деятель культуры, создав какой-нибудь заметный проект, написав замечательную повесть, сняв гениальный фильм, сочинив запоминающуюся мелодию – имеет это в багаже не просто пожизненно, а порой на века. После хита можно всю оставшуюся жизнь не попадать и не угадывать, ведь памятник нерукотворный – на месте по-любому. Одряхлевший сочинитель не утрачивает право на эпитет «талантливый». А вот действующему политику, вовремя не слившемуся в отставку, былые заслуги не в зачет, к нему живо «зарастет народная тропа», если рейтинг вождя пикирует словно выработавший топливо бомбардировщик. Поэтому, кстати, лицедеятелям культуры в политику то двигать надо лишь тщательно взвесим все pro et contra. Потому что даже оставаясь при заслугах, при всем сделанном, они рискуют: наследие их будет подвергнуто ревизии.

Никита Сергеевич Михалков все еще остается лучшим из ныне здравствующих на планете режиссеров. Это в первую очередь, а доверенное лицо Путина он потом. Андрей Вадимович Макаревич по-прежнему не утратил титула основателя «Машина времени», войдя в свиту Прохорова, хотя строка «я видел хижины, и видел я дворцы» звучит в его устах теперь чуть иначе. Ну про Пугачеву вообще отдельный разговор; кого только не поддерживала Примадонна за $$$ (терки с генералом Лебедем были не первыми, и не последними – оч смешно в 1999 году писал про ее ходы Саша Никонов в «Московской комсомолке»).

Но это все лисьи притопы. Это не хождение в политику. Чем значительный вклад в шоу-биз, тем сложнее вписаться в чиновничью касту (ну, с досужей точки зрения зрителя/слушателя/фана/читателя… словом, потребителя… или электората). Рональд Рейган даже на посту US-президента оставался для многих голливудским экс-актером. Хотя автор термина «Империя Зла» до политической мега-карьеры сделал в Голливуде профсоюзную, президентствовал в гильдии киноактёров. Комментируя недавний кадровый маневр Ивана Ивановича Демидова, некоторые завистливые газетчики злорадно величали его «бывшим шоуменом», хотя Ваня до того как погрузится в политику, поднял самый трендовый телеканал начала 90-х, да и до генпродюсирования ТВ-6 зарекомендовал себя во «Взгляде» не только как креативный телережиссер, но и как дальновидный стратег & идеолог.

Эдуард Лимонов, самоинтервью которого опубликовано на обороте этой газетной полосы, когда то был – в глазах социума – неординарным писателем и супругом экстравагантной певицы Натальи Медведевой, которую не раз арестовывали в Штатах. Эдуард Вениаминович всегда шокировал публику. И когда, будучи сертифицированным антисоветчиком, называл при этом Солженицына «расчетливым, хитрым литератором-интриганом, с тяжелой формой мании величия» и когда утверждал, что «так называемые депортации были акциями справедливого возмездия; мудро поступил Иосиф Сталин, знавший Кавказ». Однако когда его эпатажные экзерсисы сменили площадку и литератор стал удивлять поклонников на улицах + скверах, случилось репозиционирование. И с него стали спрашивать как с вождя, а не как с писателя. Он уже перешел свой Рубикон.

Если деятель культуры на карту ставит – в политической игре – свои достижения, он должен быть готов к проигрышу. Для художника стать неудачливым политиком это значит проиграть, потерять реноме создателя чего-то выдающегося. И это не то же самое, что после всенародно любимой мелодии сочинить проходную песенку, нет, в политике другой расклад, там «Акелла промахнулся» и былые заслуги никто не зачтет. А ведь Лимонов был хорошим писателем. Вот, кстати, как в книге «Лимониана» Эдуард описывает того же Зю:

«Жирный, туго откормленный, вот-вот лопнет, как круто варёная сарделька, явился начальник Зюганов, не званый 1 мая на митинг «Трудовой России» на Октябрьской площади. В сопровождении бульдогов-телохранителей милицейские чины почтительно поддерживали его под локотки, дабы не упал, споткнувшись о цоколь памятника Ленину. Опять после перерыва в два года попал Зюганов в начальники. Гордо несет он все свои не меньше ста килограммов круто варёной плоти… Собрав пожитки, уйдя со Старой площади в сентябре 91-го года, Зюганов не ушел с квартиры в том же доме и в том же подъезде, где живет Ельцин, не ушел он и с дачи на Николиной Горе. Его собрат по ЦК – Ельцин – не выклевал глаз соплеменнику-ворону. Но Зюганова ушли из власти, и пришлось ему смиренным оппозиционером присоединиться, похудев и побледнев, к корявым народным массам. С нами, с массами, он опростился, ходил без телохранителей, ездил и в метро и, бывало, жевал, как все, сухой бутерброд на обочине митинга. Мы стали думать, что он наш. Мы стали помогать ему… Вливание власти в вены изменило облик «оппозиционера» Зюганова. Восстал тугой и стокилограммовый из бледного «и.о. защитника народа»… «Начальник вернулся во власть» – так назвал бы я документальный фильм о сегодняшнем тугом Зюганове. Лихие в обмане, в интригах, в закулисных выпивках, в «сдаче» показавшихся ненужными уже товарищей по борьбе, наши начальники – абсолютно бездарные серости во всем, что касается собственно политики. Мыслить политически, т.е. вперед, как в шахматах, они не умеют… Во всех своих статьях начальник Зюганов, желающие могут проверить, всегда и безошибочно ошибался. Ошибался и в анализах, в оценке ситуаций, во всем. Без аппарата КПСС (теперь КПРФ), воюя один на равных, он никогда не добился бы в жизни того положения, которое он имеет. Для существования ему необходим аппарат: советники, холуи, сотрудники, аналитики. (А на х… нам такие лидеры, товарищи и господа?!) Без аппарата у Зюганова есть лишь вальяжная внешность. Но вальяжная внешность, видная, свидетельствует лишь о том, что несколько поколений зюгановых и ельциных хорошо питались. «Ежедневный бифштекс в трех поколениях, и порода выведена», – говорят американцы. В сытой Америке мне приводилось видеть водителей грузовиков и уборщиков мусора с римскими головами и торсами разжиревших отставных гладиаторов. В России вальяжный идет в начальники. Россия продолжает жить с теми же начальниками, какие были у нее к 1985 году. Лишь замы сменили завов, и только. Но порода Зюгановых- Ельциных продолжает властвовать, перекидывая власть друг другу, как футбольный мяч. Невежественные, выросшие в нездоровой среде партийных интриг, эти люди и не коммунисты, и не демократы, но номенклатурные бояре. В каком бы лагере они ни находились. Налитые супом и водкой, одутловатые, вальяжные, с развитием на уровне школьников пятого класса. Все, что они умеют, важно сидеть идолами в президиумах. Беспомощные даже в мирное время, в нынешнее – войн и революций, эти люди вредны. И как!».

Написано было для «Нового Взгляда» в… 1994 году.

Лимонов был хорошим писателем. А политик… Политика меряют его политическими достижениями. Так что тут говорить.

И возвращаясь к демаршу Доренко. Закончил свой блог-пассаж медиа-менеджер в адрес Зюганова так: «Вас больше нет. А уничтожены вы не решением Кремля. Нет. Прежде много лет вы были бессмысленными существами, но Кремлю нравилось с вами играться. А вот, разонравилось вдруг. Но только решение я принял ещё осенью, когда ещё государство вас не отменило – вы сами себя отменили трусостью и беспринципностью. Я систематически носил взносы вам и в Википедию. Википедия оказалась несопоставимо важнее и полезнее для устройства жизни в моей стране, чем Компартия. Вы не обижайтесь, я теперь вашу долю стану платить Вики, от них пользы больше». Следует заметить, что поход именитого журналиста в компартию был сродни воцерковлению Ивана Ивановича Охлобыстина, по-лимоновски богемного кинематографиста. Или даже катехизации хрестоматийного носителя русскоязычного менталитета Бориса Абрамовича Березовского. Короче, всерьез князя российского стеба Сережу Доренко могли считать коммунистом те обладатели трехзначного IQ, кто его эфиров не видел. То есть человек пятнадцать-двадцать в стране.


Евгений Ю. Додолев

Владелец & издатель.

Оставьте комментарий

Также в этом номере:

Звездочка по имени Ванечка
Митинг в защиту хорошей музыки
В списках не значится
Мюзикл «Любовь и шпионаж. Репетиция»
Наши банки & наша коррупция
При прочих равных
Ядро не птица, манифестант не человек


««« »»»