Ее можно было бы выразить великой формулой из Лампедузы, которой меня научил когда-то один мудрый человек.
Что-то должно измениться, чтобы все осталось по-прежнему.
Это замечательные слова.
Радикальные варианты — и бросить все и уйти, и ввести войска, — по разным причинам невозможны.
Уйти из ситуации нельзя не только из-за очевидных военно-стратегических обстоятельств. Просто в случае спонтанного падения Лукашенки возникнет революционная волна такой силы, что любые движения в нашу сторону на несколько лет сделаются фантастическими.
Ну а когда эти годы пройдут и наступит горькое похмелье, — тут уже будут приняты такие законы, приглашены такие военные и вообще будут созданы такие правила игры, что отыграть что-либо нам уже не дадут.
Ведь на той стороне не дураки сидят, полезно об этом помнить.
Войска тем более не работают, потому что в современном мире не работает Прага-1968, а именно ее-то нам в ответ и организуют. Даже в том мире она была так себе мероприятием, а уж сейчас — умнее будет и не пытаться.
А что работает?
Три условия.
Во-первых, даже таким мракобесам и батькофилам как я — надо смириться с тем, что ему придется уйти.
Но уйти не под давлением улицы, а — плавно, на будущий год, объявив выборы и реформу власти.
То есть под нашим давлением. Его должны убрать мы.
Во-вторых, люди в структурах его режима должны поменяться на кого надо и откуда надо.
Но это техническая часть.
А теперь главное.
Бывает революция, которую нельзя задавить.
Но ее можно угнать.
Сделать что-то похожее, но — с другого края, в пользу других ценностей и их владельцев.
И потому у Лукашенки должен возникнуть хороший преемник-премьер.
Молодый, сильный, красивый. Не такой механически импортированный из американских фем-сериалов, как эти революционерки, а поближе к народу.
Он должен быть странной, но убедительной русской версией этих Тихановских, и должен тоже обращаться к надеждам на что-то новое, но с тем нюансом, что обязательным условием перемен к лучшему является союз с Россией — как с единственной страной в мире, которая покупает у его избирателя его товары, да и вообще своя.
И надо дать ему много денег — тех денег, которые пожадничают дать той стороне поляки и американцы.
Пусть ездит по стране, пусть делает добрые дела, помогает людям, а потом выиграет честные выборы.
А он их выиграет — поскольку вся сила либералов состоит в действии тупейших шаблонов.
Либо свобода — либо трактор.
Кто молод — тому в ЕС.
Если вы за Россию, то вы за дубинку.
Мы красивые, а у вас шея, подбородок и пузо.
И если начать эти шаблоны ломать, то случится такое мощное крушение бесконечно тиражируемой с 1989 года пропаганды, что ой-ой-ой.
Это единственный осмысленный путь, без крови и катастроф.
Проблема только в одном.
Наша власть скорее удавится, чем найдет себе такого защитника ее интересов — даже в Минске.
Она предпочтет проиграть, обмануться в каком-нибудь жулике из чиновников, а потом свалить все на американцев, — чем дать пример того, что можно любить родину без «системы» и выиграть у либералов, используя их же ценности и их стиль.
Ведь это что же тогда — и в России так можно?
Страшный вопрос, страшный ответ.
