Даже если вы не загнаны этим дуэтом в угол, непонимание гложет. Да хоть с самого начала: какие, к черту, “полицейские”?!
Фрида: – Мы не знаем, что такое “Полиция Нравов”, но многие говорят, и мы соглашаемся, что это – нечто. “ПН” обнаруживает те чувства, которые принято скрывать в глубине души.
– По вашему поводу обильно судачат, девушки. Не смущает?
Ангел: – А мы слышали на одной из дискотек спор по нашему поводу. Люди не знали, что мы рядом, и мы уж наслушались!
– Не заметить вас?! Это утопия.
Ангел: – Мы были в париках и в очках. Нас не признали… Спорили геи. Одни с пеной у рта уверяли, что “ПН” – бывшие проститутки, работавшие в валютном ресторане, вообще, дескать, фуфло… Другие кричали: “Идиоты, такого не было, они – то, что надо, я их просто обожаю!”
– Насколько можно догадаться, геям вы симпатизируете?
Фрида: – Мы просто обожаем геев! Но наша аудитория – это очень разные люди.
– Об аудитории – после, а пока – о сексменьшинствах.
Ангел: – Человек не должен ставить себя в какие-то рамки, он может и должен быть таким, каким быть ему хочется. Тут проблема в том, чтобы его образ жизни, его манера поведения не мешала другим.
– Из сказанного можно заключить, что вы “рамками себя не ограничивали”?
Фрида: – Мы пробовали все. Иногда было… ну очень хорошо. У нас очень богатая фантазия, и в сексе тоже. Впрочем, как у многих.
– Как вы относитесь к упрекам, что ваш проект вторичен, что “ПН” – копиисты?
Ангел: – Обычно происходило все следующим образом: возникала какая-то тенденция на Западе, какой-то очередной прецедент, и этой волне начинали подражать здесь, в России. В случае с нами дело обстоит иначе, можно сказать, в пользу СНГ. Такой имидж впервые появился у нашей “ПН”.
Фрида: – Вы можете перелистать подшивки, убедиться насчет той же Мадонны и Эдди Мёрфи, когда они обнародовали свой “лысый” имидж. Гораздо позже нас!
– Скажите начистую, девушки: не жалко волос?
Ангел: – Жалко ли волос? В клипе с “Парнем” еще была растительность… Мы в одном интервью уже говорили, что волосы – не зубы, отрастут.
Нас уже достали этими вопросами, особенно сопоставлением с Шинед О’Коннор. Мы устали до умопомрачения растолковывать, что параллели здесь нет. Потому что она несет другую идею, представляет другую эстетику.
– А каково направление, в котором вы работаете?
Фрида: – Нам чужды какие-либо формулировки, термины…
Ангел: – И вообще мы не задумывались над такими понятиями, мы хотим одного – как можно полнее раскрыть себя.
– Связь с теми, для кого вы работаете, какая-нибудь есть? И нужна ли она вам?
Фрида: – Разумеется, нужна. Резонанс очень важен. Кстати, он есть: нам сколько уже раз говорили в редакциях газет и ТВ-программ, в которых мы участвовали: “Пришел мешок писем”.
Значит, есть связь. Дело третье, ругают нас или славословят в этих письмах. Главное – задело. Нам это приятно. А нравится – не нравится… учить нас не стоит. Со своими душами – грешными или святыми – мы как-нибудь сами…
Мы и в зале видим реакцию. Само собой, далеко не однозначную.
– Какие у вас отношения с коллегами?
Ангел: – У нас пока нет никаких особенно тесных отношений с кем-либо. В том числе – сексуальных…
Фрида: – Не ври!
Ангел: – …А ты хочешь, чтобы я немедленно, прямо сейчас и прямо здесь, всю правду и выложила?
– Ладно, скажите, балетом обзаводиться не собираетесь?
Фрида: – Нет, нам эти длинноволосые, смазливые мальчики как фон не очень нужны… Или девочки… Скорее всего… что-то среднего рода.
– Какая форма выступлений вам больше по душе: гастроли, дискотеки?
Фрида: – Мы с удовольствием работаем в гей-клубах. Нас там хотят просто безумно.
– Кто хочет? Геи?
Ангел: – Да, именно так: нас хотят геи. А уж лесбиянки-то… Но мы не отказались бы выступить и в Доме престарелых. Это – без пафоса. Мы очень любим наших бабушек и дедушек.
– А вы не боитесь, что последствия выступления именно перед этой аудиторией… всякие могут быть последствия.
Фрида: – Нет, мы этого не боимся. Напротив! Мы их раскрепостим или повеселим, уж по крайней мере.
Андрей ВУЛЬФ,
Отар КУШАНАШВИЛИ.
