С изломанной полуулыбкой пел Борис Борисович Гребенщиков (БГ) одну из программных своих зарисовок под названием “Козлы”, признаваясь, что он “такой же, только хуже”. Аудитория восторженно выла от счастья, не находя в драных строчках даже намека на уголовно-пидорскую тему. Потому что поклонники “Аквариума” были нормальными, симпатичными мальчиками и девочками, не склонными искать черную кошку в темном чулане.
А вот Пресненская прокуратура сочла нужным возбудить уголовное дело из-за публикации, в которой открытый гей Борис Моисеев позволил себе называть вещи своими именами, причем по-богемному отвязанно и достаточно грубо.
Автор злополучного материала убежден, что все эти разборки суть интриги “МК” (см. соседнюю публикацию слева). Я-то думаю,что дело в другом. Разгадка: латентный гомосексуализм неких чиновников. Об этом, впрочем, ниже.
Итак, я категорически не согласен с точкой зрения г-на Могутина. Но, тем не менее, публикую его текст. Не потому, что автор полосных материалов в “Независимой газете”, “Столице” и “Дне” Я.Могутин может выступить со своими тезисами в другом издании. А потому, что я не намерен отказываться от принципа беспредельного плюрализма, провозглашенного мною в момент основания “НВ”.
Не намерен, даже рискуя испортить взаимоотношения со своими экс-коллегами из “МК”, которым (как, впрочем, и другим журналистам) непонятны плюралистические прихваты моей газеты (публикующей, помимо прочего, и зоологически злобные послания ненависти в мой собственный адрес).
Признаюсь, что провел с непримиримым Могутиным не один час в редакционном коридоре, споря без скандалов, но на тонах высоких, как сибирская сосна. Мне удалось убедить автора: из заметок “Грязные концы. Дубль два” были изъяты личные выпады в адрес конкретных сотрудников “МК”, моей любимой (это так!) газеты.
Кстати, из собственно “Грязных концов” (Дубль 1?) по моей просьбе хулиган Могутин (скрепя сердце?) убрал сердитый пассаж с условным подзаголовком: “Почему я никогда не опубликуюсь в “МК”.
Знаю, что там, в “МК”, напряглись. Да и мне тоже как-то не с руки оправдываться… Ведь дело совсем не в какой-то там мести. Объяснение уголовного дела, повторю, вполне медицинское.
Огромному числу людей имманентен т.н. латентный гомосексуализм. Подсознание намекает, что неплохо бы, мол, перепихнуться с однополыми. Человек мучается от необъяснимого чувства вины. И яростно ненавидит “голубых”.
Если такому бедолаге объяснить суть его проблемы, тот искренне возмутится. Потому что соблазнительные сцены совокупления с мальчиками приходят ему лишь в снах, которые напрочь вытесняются после пробуждения.
Темпераментно заявлять, что “секса у нас в стране нет”, может лишь дама, подсознательно мучимая могучим желанием быть изнасилованной (как известная репортерша из “Комсомолки”) взводом кавказских боевиков. А карать со всей строгостью революционного времени презренных педрил призывают потенциальные их собратья. Психоанализ, так его растак!
Так вот, публикация в “НВ” попалась на глаза такому вот несостоявшемуся гею, томимому “голубым” комплексом. И соблазнительные (с точки зрения его подсознания!) фотографии заставили его содрогнуться от нахальной откровенности, с коей преподнесен был запретный плод.
Реакция, естественно. Любой психоаналитик распишет ее занудно и подробно, используя всякие словечки типа “проекция”.
Такова тайна уголовного этого дела. Объясняющая, почему юристы ведут себя столь безграмотно и неадекватно. Какой уж тут на хер Закон о печати, когда задето самое святое: подсознательная сексориентация. Чего там разбираться, если нутро горит загадочным ужасом перед самим собою, который трактуется как праведное возмущение распущенностью журналюг.
Словом, у нас с Могутиным принципиально различные точки зрения и на генезис уголовного дела и, конечно же, на “МК”.
Вот. Как пел все тот же БГ: “Козлы! А все-таки жаль: могли бы быть люди.”
