– Я мог сказать, что я еврей, и получить все причитающиеся за это блага, все равно никто не проверил бы. Но я честно сознался, что я русский, и направился в Толстовский фонд. Там меня приняла Татьяна Толстая, дочь Льва Николаевича, и сказала, что лучше бы я к ним не обращался, фонд и так трещит по всем швам…
Так Вилли Иванович Токарев рассказывал о своем приезде в Америку. На презентации полного собрания записей певца в МР3-формате присутствовали музыканты, журналисты, пиарщики, профессиональные тусовщики, два олигарха с женами, представители управы района «Таганский» г. Москвы, в котором проживает певец, родственники и примкнувший к ним Михаил Гулько. Все слушали воспоминания артиста, ели морских гадов и другую вкусную еду с кетчупом, пили водку и чилийское сухое. Наиболее настойчивые потребляли коньяк «Хеннесси», который бармены пытались зажать. Потом начался концерт.
Несмотря на то, что шансон я не люблю по определению, Токарев мне нравится. Это не обычный «гоп-стоп», а позитивная, искрометная музыка, не натужный блатняк, а блатная песня, уходящая корнями в одесское диско. Видимо, контрабасная джазовая юность Вилли не прошла даром.
В разгар события в ресторане появился Сафин. К нему подошла девушка-промоутер:
– Мужчина, возьмите сигариллу.
– Какую, на хрен, сигариллу? Я спортсмен! – с этими словами секс-символ гордо удалился.
К вечеру народ рассосался, семейство Токаревых отбыло, ресторан опустел, и только джазовый критик-пенсионер Фейербот продолжал клеиться к жене олигарха в надежде подзаработать.
Георгий АВЕТИСОВ.
