«Десять отличий» – московский проект, работающий в эклектичном стиле, который условно можно охарактеризовать как «лирический синтипоп с элементами рок-акустики». Творческое ядро составляют два поющих айтишника-мультиинструменталиста: Алексей Бакашин, в прошлом – протестантский пастор, и Максим Романенко, ранее игравший на гитаре pagan metal. Наш корреспондент пообщался с лидерами группы об актуальности рок-музыки в современном мире, о девушках, о влиянии веры на творчество и на ряд других важных тем.
– Очевидно, что рок-музыка постепенно теряет свой вес на рынке шоу-бизнеса: значительных групп не появлялось уже очень давно. Насколько вас это смущает? Почему выбрали именно это направление?
Максим: Не смущает. Все это естественный процесс. Но мы все же сочиняем не «просто рок», и поэтому у нас есть шанс быть востребованными. Я, честно говоря, вообще не люблю о стилях рассуждать. Мне просто нравится или нет! Рок для меня — это гитара с эффектом «overdrive» или «distortion». Нет гитары — нет рока. А я с детства любил этот инструмент. Ну и, конечно, тогда рок-музыка и вызвала к себе интерес у маленького Максимки.
Алексей: Если говорить именно про шоу-бизнес, рок никуда не делся. Он просто перестал быть таким цельным и монолитным куском в его составе. Рок растворился в других направлениях, добавил в них свои элементы и обогатил их новым содержанием и формами. Чистых жанров сейчас остается все меньше, границы стерты…
Что касается меня, то рок-музыка пришла в мою жизнь как галерея ярких личностей, череда сильнейших впечатлений, поток текстовых откровений. Так что вопрос выбора для меня просто не стоял. Было настоящее, сильное, эмоциональное, и это был рок, и было все остальное — картонное, искусственное, унылое. Я помню, как я засыпал под одеялом в обнимку с кассетным магнитофоном, слушая переписанные у друзей альбомы «Кино». Я помню, каким волшебным образом совпала с моей внутренней весной музыка The Beatles, с моим внутренним протестом – шероховатая лирика Nirvana и Therapy. Я получил от рока весь спектр впечатлений, в которых нуждался в определенный период.
Когда уже в достаточно зрелом возрасте у меня впервые возникло ощущение того, что время рок-музыки уходит и ее влияние ослабевает, это ощущение было сродни тому чувству, когда ты понимаешь, что детство закончено, и жизнь никогда не будет такой, как прежде. И я не могу сказать, что это плохо. Просто приходит момент, когда ты перестаешь удовлетворяться чужими ответами, готовыми шаблонами и ищешь свои. БГ спел, что рок-н-ролл мертв, еще в 1983-м, за годы до того, как я его вообще для себя открыл. И в этом смысле дата смерти у рок-н-ролла для каждого своя, мне так кажется.
– Вопрос о вашем названии. Во многих журналах можно найти популярную игру «найди десять отличий». Вам хочется намекнуть на то, что ваши песни — это некие головоломки, которые слушатель должен разгадать?
А.: Что-то вроде того (улыбается). Когда смотришь на эти картинки, о которых вы говорите, сначала кажется, что никакой разницы нет. Так же и некоторые наши песни требуют более внимательного к себе отношения, неоднократного прослушивания, чтобы понять суть того, что нам хотелось донести до слушателей – как в музыкальном, так и в поэтическом смысле.
– Ваши тексты по содержанию заметно глубже среднестатистических. Скажите, а какие поэты или авторы рок-текстов оказали на вас влияние?
А.: Их много, безусловно. Если говорить именно о русских рок-поэтах, то, наверное, в хронологическом порядке моего знакомства с ними я бы назвал Виктора Цоя, Маргариту Пушкину, Бориса Гребенщикова, Юрия Шевчука, Армена Григоряна, Дмитрия Ревякина, Александра Васильева, Глеба Самойлова.
М.: Строго говоря, наши тексты пишет Леша, но многие их идеи рождались в наших с ним разговорах. А из поэтов и авторов текстов мне близки Лермонтов, Бродский и Земфира.
– А где в целом вы черпаете вдохновение для своих песен?
М.: Внутри себя.
А.: Черпать его не приходится, пока, слава Богу, оно бьет фонтаном. Песен написано уже больше, чем мы способны записать и разучить за год.
– У вас есть песня «Непредсказуемая» с рефреном: «Непредсказуемая ты, ты — в точности то, что мне нужно». А в жизни вы оба действительно предпочитаете непредсказуемых девушек?
А.: Ну, эта песня такая, настроенческая. Мгновенную эмоцию молодого человека в самом начале развития отношений показывает. А по жизни, конечно, хочется, чтобы у безбашенности и непредсказуемости твоей спутницы все-таки был какой-то предел (улыбается).
М.: (с улыбкой) Истина где-то посередине.
– Мик Джаггер в свое время сказал: «Думаю, что, как и у большинства людей, мои моральные ценности — довольно гибкая материя». Попадаете ли вы в это большинство?
М.: Нет. Мои моральные ценности довольно структурированы.
А.: Хочется польстить себе и сказать: «Нет, конечно, не попадаю». Но, как бы то ни было, те, кто меня знает хорошо, помнят разные периоды моей жизни, в том числе и эпизоды абсолютно аморального поведения, к сожалению. Тут важно сказать, что декларировать ценности и жить в соответствии с ними – несколько разные вещи. Все, что могу сообщить о себе в этой части — я стараюсь. Рад, когда получается достаточно длительное время выполнять хорошие, правильные решения и сдерживать данные людям и Господу обещания.
– Как известно, один из вас — бывший служитель церкви, а в текстах песен иногда упоминается Господь. Какое место в вашем творчестве занимает вера?
А.: Мне, наверное, легче было бы ответить на вопрос – какое место в вашей вере занимает творчество. Вера – как, впрочем, и безверие – объемлет собой все сферы жизни человека, влияя на все: на настроение, на отношения, принципы и цели. Ну и на творчество, разумеется. В Евангелии сказано: «от избытка сердца говорят уста». Что наполняет человека, то из него и выходит. Отношения Бога и людей всегда были для меня интересны, и, конечно, в моих песнях это прослеживается. Но, разумеется, у меня нет цели превращать музыку в проповедь, для этого есть свое место и время, и люди, призванные и благословленные этим заниматься.
– Президент Владимир Путин подписал указ, согласно которому 2016 год объявлен Годом отечественного кино. Как вам кажется, какие наши фильмы содержат духовный месседж, схожий с вашими песнями?
А.: Этот вопрос я бы с радостью переадресовал создателям кинофильмов. Все же это более объемный, сложный и многомерный вид искусства, нежели сочинительство песен. К тому же, месседж, заложенный автором и месседж, воспринятый нами как зрителями, могут сильно отличаться. Скажу лишь, что нам было бы интересно любое сотрудничество в этой сфере — и с именитыми, и с неизвестными режиссерами. Кино – волшебный и захватывающий мир!
– Можете ли вы выделить какую-нибудь группу или музыканта, близких вам на современной рок-сцене?
М.: Нам, в смысле группе «Десять отличий»? Нам нет равных и близких!
А.: (смеется) Добавить тут нечего.
