Я, в общем, понимаю, как можно быть на стороне Украины – эмоционально.
Певучий, мелодичный язык. Пронзительный гимн. Улочки Львова. Лесные дедушки из 1940-х. Нарядное барокко, иконы, обернутые рушниками. Толпа, увлекательно ревущая “Смерть ворогам!”. Борщ, в конце концов.
Понимаю я и то, как можно быть эмоционально на стороне либералов.
Воспоминания о “хороших московских школах”, в одной из которых, в первом классе, моими лучшими друзьями были мальчики по фамилии Швец и Карк. “Бабушка Сара Ароновна”, которая вместе с “бабушкой Эсфирь Моисеевной” в эвакуации, сменяв золотую цепочку на хлеб, читала Мандельштама. Люди с белыми ленточками, взявшиеся за руки на Садовом кольце. “Хорошие гены”, “красивые лица”, “ах, эта культурная речь”.
И уж тем более мне понятно, как можно эмоционально быть на стороне русских.
Игорь Иванович, “Нона”, молебны. Красный флаг над Рейхстагом и флаг России над украинскими ОГА. Бог войны Моторола. Тихое, удивительно нежное уныние среднерусской природы. Храм Покрова на Нерли, в конце концов.
Но вот как можно быть эмоционально на стороне Кремля?
Там ведь нет никакой эмоции.
Никакой.
А есть только молодящиеся холеные миллиардеры с чудесами косметологии и пластической хирургии, от которых даже затхлым провинциальным брежневским КГБ уже не пахнет.
Ничем вообще от них не пахнет.
Близкой смертью России разве что.
