Тут началась дискуссия, имеет ли право Дорожкин критиковать …ню под названием журнал “Аэрофлот”. Объясню свою позицию по этому поводу.
Мне представляется, что очень важно (особенно когда работаешь на такую огромную аудиторию, как пассажиры “Аэрофлота”) не халтурить. Очень важно ценить своего читателя и не считать его идитом. Иногда важно, чтобы редактор понял, что не читатель – идиот, а сам он, редактор, не дожал текст, не сделал с ним максимум возможного. Это с одной стороны. Но! Моя критика в адрес “Аэрофлота” – это критика не журналиста, а пассажира: у меня за год 38 полетных сегментов “Аэрофлотом”, и я имею на критику полное право, ибо это право оплачено наличными, карточкой и безналичными. Отнимать у меня это право – это все равно что запрещать повару (повара же летают “Аэрфолотом”, нет?) высказывать свое мнение об “аэрофлотовской” еде. Водителям (а мы все немножко водители) – о знаменитых аэрфолотвоских трансферах от терминала до борта. И всем-всем-всем – об “аэрофлотовских” тарифах. Это противоречит убеждениям гендиректора компании г-на Савельева, который в интервью журналу “Татлер” заявил, что компания должна существовать для пассажиров, а не наоборот. Рекомендую ознакомиться – в том числе и новоявленным критикам моего этического кодекса.
***
Мне ужасно интересно, как выглядят редакторы бортового журнала “Аэрофлот”. Мужчины? Женщины? Возраст? Социальное положение? Как они одеваются? Что едят? О чем мечтают? Есть ли у них образование? Семья? Какова их политическая позиция? Читали они Чехова или нет? Да, я, без шуток, хотел бы заглянуть в голову к человеку, который пишет, что “открытие двухэтажного бутика Emporio Armani в торговом доме “Весна” можно считать событием года”. В Москве тяжелейшие выборы, сменился главный человек в Большом, страшное наводнение в Хабаровске, медицина вплотную подошла к разгадке ВИЧ, Анна Нетребко спела “Военный реквием” Бриттена, у британской королевской династии появился наследник, в России приняты чудовищные по безнравственности законы и проч. Но человека это не ебет, его (или ее) тронуло только то, что “черно-белое пространство, оформленное зеркальными панелями, заполнилось предметами роскоши”, только это. Именно это и есть событие года. В соседнем столбце представлен и портрет типичного читателя журнала, каким он видится редакции “Аэрофлота”. Это вот кто. “Дорожные сумки мз кожи отличной выделки с элегантным дизайном указывают на любовь их владельца к роскоши. Путешествуя в компании портпледа и сумок, он чувствует себя в надежных руках”. Очевидно, это вот его ощущение надежности, думаю, излечимое несложными средствами типа электросна и ледяных обертываний поутру, возникло не просто так. Думаю, оно случилось оттого, что на него “бриллианты и полудрагоценные камни в оправах из белого, желтого и розового золота навевают нежность теплых вечеров”, а строчкой ниже, буквально одной строчкой ниже, ему “увы, вечерняя прохлада уж шепчет о неизбежности морозов”. Тут всякий бы свихнулся – теплый вечер неизбежности морозов кого хочешь проймет, а уж тем более человека, отстоявшего очередь в некую стамбульскую кофейню, каковая очередь, как уверяют редакторы “Аэрофлота”, “загибается за угол бесконечной ершистой многоножкой”.
Эдуард ДОРОЖКИН
