«Бартон Финк»: Физическое против абстрактного

– Ты читал Библию, Пит?

– Святое писание?

– Да.

– Думаю, да.… По крайней мере, я слышал о нем.

«Бартон Финк», четвертая работа братьев Коэн, по праву заслужила Золотую пальмовую ветвь на Каннском кинофестивале, плюс приз за режиссуру взял Джоэл, а Джон Туртурро получил ветвь за лучшую мужскую роль. Он играет писателя-драматурга Бартона Финка, которого нанимает голливудская студия для написания сценария к фильму о борцах. К слову, название у студии «Кэпитол Пикчерз», именно на этой голливудской площадке протекают события фильма Коэнов – «Да здравствует Цезарь!». Бартон Финк поселяется в захолустном отеле, где стены тоньше картонки, а обои отклеиваются по собственному желанию. Он испытывает трудности с началом сценария, ни одна идея не может прийти к нему в голову, а тут еще и шумный сосед (Джон Гудман) решил стать постоянным гостем в комнате Финка, рассказывая всякие байки из обычной жизни синего воротничка, далекой от элиты, вроде драматурга Финка. А еще Бартон страдает, ментально страдает от одиночества, безысходности, бесцельности и т.д.

При просмотре пару раз приходила мысль, что «Бартон Финк» – это когда «Трамбо» встретил «Аномализу». Писательское бремя соседствует с душевными страданиями героя.

У Коэнов отчетливо прослеживаются два стилистических направления, которые уже фактически стали их товарной маркой: тёмный нуарный триллер и яркая абсурдная комедия. Первым стилем они буквально ворвались в кинематограф с крепчайшим дебютом среди всех дебютов – маленьким независимым нуаром «Просто кровь» в 1983 году. Картина воплощала собой образцовый независимый фильм, заточенный под фестиваль Санденс (который Коэны и выиграли в том году). Вернулись они в нуарный триллер уже в третьем фильме «Перекресток Миллера», принятый критиками еще теплее. А вот «Бартон Финк» – это уже немножко другой нуар от Коэнов, он не для Санденса, а именно для Канн. Канны всегда имели репутацию высокоинтеллектуального фестиваля с сугубо авторским кино. Таким и является «Бартон Финк». И то, что это один из знаковых фильмов для самих Коэнов говорят многочисленные отсылки даже в последнем на данный момент фильме братьев – «Цезарь» (название студии, сцена закрытого показа).

В какой-то момент может показаться, что тема поиска сюжета и тщетные попытки Финка найти свой путь изживают себя, и вот-вот наступит коллапс повествования, способный загнать фильм в вязкое болото, но Коэны будто бы предвидя это, вписывают аж целую серию сюжетных твистов, каждый из которых переворачивает повествование с ног на голову. И это всё во второй части фильма, превращая концовку даже в более интригующее зрелище, нежели начало. А сцены в горящем отеле ближе к финалу настолько потрясающе сняты, что ты сидишь и думаешь: «Кино, не вздумай вот так быстро кончаться».

Также «Бартон Финк» – первый фильм, в котором место оператора занял Роджер Дикинс. К слову, это место он больше никому не уступал и не уступает по сей день (за единичным исключением). Первые три фильма снял для Коэнов Барри Зонненфельд, да, тот самый, который переквалифицировался в режиссера и снял трилогию «Людей в черном», «Семейку Адамс», «Дикий, дикий Запад» и еще некоторые менее известные фильмы.

И пару слов о двусмысленности или символах у Коэнов. Безусловно, комната отеля, в которой всегда невыносимая жара и отклеиваются обои – образ душевной беззащитности и бессилия Финка и его противоречия, связанные с переездом из Нью-Йорка в Лос-Анджелес. Концовка также открыта и позволяет по-разному трактовать финал истории – либо он наконец-то нашел свою музу с картины в своем номере, либо берег моря символизирует просто его внутренний мир, где он готов встретиться со своими страхами, что находятся в запечатанной коробке. А, может быть, в коробке голова женщины или туфли. Коэны провернули тот же фокус, что и Тарантино, в «Криминальном чтиве» не показавший, что же в чемодане. Опять же двойственность, физическое против абстрактного. Да и сосед в исполнении Гудмана явно олицетворяет высшую силу, но вот только трудно сказать точно: он больше Дьявол или Бог. Каждый фильм Коэнов в первую очередь построен на иронии, и в «Бартоне Финке» она самая горькая. Но от этого кино только выигрывает.