Кирилл Разлогов
Первая пресс-конференция предстоящего в мае этого года Каннского кинофестиваля, посвященная по традиции объявлению официальной программы фильмов, началась со своеобразного хеппенинга. В зале, где должна была проходить пресс-конференция (это был большой первый зал кинотеатра «Норманди» на Елисейских полях), перед сценой выстроились артисты-исполнители и студенты творческих вузов и устроили митинг против Закона о труде, проект которого в настоящее время продвигается правительством в бурной и конфликтной обстановке.
Участников этого импровизированного митинга в «Норманди» заботила судьба непостоянно занятых работников культуры. Эта проблема существует и у нас в форме неопределенности статуса творческих работников и, в частности, членов творческих союзов. Я вспоминаю в этой связи реплику одного из юристов Администрации Президента России: «Пусть устраиваются на работу, если хотят получать установленные законом льготы и пенсии». И у нас и у них специфика этого или этих занятий состоит в периодической, а не полной занятости, временными контрактами с разными работодателями, а не службе в рамках какой бы то ни было одной компании.
Митинг был, естественно, адресован собравшимся по поводу Каннской программы журналистам. Дирекция Каннского кинофестиваля в лице его двух высших руководителей – Президента Пьера Лескюра и директора программ Тьерри Фремо, безусловно, поддерживала эту сборную компанию, которую потом можно будет почти в полном составе встретить и на набережной Круазет. Зачитанный в два голоса текст – от лица артистов и от лица студентов – укладывался в достаточно благопристойные рамки, которые в реальной жизни раздвигаются в направлении еще более масштабного хепенинга, который ежедневно и еженощно происходит в Париже на площади Республики. Газета «Ле Монд» на следующий день после конференции отмечала, что в этом движении протеста, получившем название “La Nuit debout” (здесь возможны два русских перевода – «Ночь стоя» или «Всю ночь на ногах») непропорционально много учащихся, преподавателей и представителей творческой интеллигенции. Тут мне невольно вспомнилась «Студенческая революция» мая-июня 1968 года, когда кинематографисты не дали закончиться именно Каннскому кинофестивалю.
Вторая связь предстоящего смотра киноискусства с текущими политическими событиями обнаружилась в финале пресс-конференции, после того как Тьерри Фремо объявил о программе, а президент фестиваля отвечал на организационные вопросы. Среди последних главное место заняли вопросы неразрешимые: как сочетать свободный праздник для всех с мерами безопасности, особо необходимыми в настоящее время, после серии террористических актов в Западной Европе. Ответы Пьера Лескюра звучали не очень убедительно, но предсказуемо – мы будем стараться сочетать праздничную атмосферу с жесткими мерами безопасности.
Такого рода противоречия изобиловали и в объявленной программе. Тьерри Фремо, как всегда, подчеркнул независимость решений отборочного комитета от какой бы то ни было конъюнктуры и стремление по возможности представить разные поколения, разные страны и регионы мира. Если некоторое время тому назад Каннский кинофестиваль вовсе отказался от обозначения в программе национальной принадлежности картин, сославшись на многосторонние копродукции на основе чисто экономических интересов, то теперь был принят своеобразный паллиатив фильмы выступают под флагом национальности режиссеров-постановщиков. Здесь, конечно, тоже есть свои проблемы, как этнические (смешанные браки, различное происхождение отцов и матерей, а то и дедушек и бабушек), так и юридические (двойное, а то и тройное гражданство, далеко не всегда совпадающее с этнической принадлежностью), но на это, видимо, решили пока закрыть глаза. В результате объявлено, что в фестивале представлены 28 стран. Если посчитать количество стран-производителей, естественно, их будет значительно больше.
Основные пятьдесят полнометражных картин программы выстраиваются в традиционные кортежи. Фильм открытия, поставленный Вуди Алленом, изображающий мир кинозвезд 30-х годов, сразу задает тон не только программе, но и атмосфере фестиваля. Одна из проблем, которая живо обсуждалась в рамках пресс-конференции, – необходимость привлекать максимальное число звезд для того, чтобы события фестиваля были интересны не только его участникам-профессионалам, но и широкому кругу теле- и кинозрителей.
Особо страстно журналистов заинтересовали отношения фестиваля с компанией «Канал +», которой ранее руководил Пьер Лескюр. Именно «Канал +» уже в течение многих лет получает монопольное право трансляции церемоний открытия и закрытия фестиваля, а так же красной дорожки на парадной лестнице Дворца фестивалей, приобщающей участников к Каннскому величию, которую предшественник Пьера Лескюра Жиль Жакоб справедливо уподоблял восхождению на небеса. Восхождение осталось центральным мотивом и новой афиши фестиваля.
Составители его программы опять столкнулись с тем, что количество уже признанных режиссеров, сделавших в текущем году свои картины, столь велико, что в основном в конкурсе вовсе не нашлось места для дебютантов. Зато в конкурсе «Особый взгляд» их довольно много – семь из 17. Если к этому добавить, как оправдываясь, подчеркнул Тьерри Фремо, дебютантов из параллельных программ – «Недели критики» и «Двухнедельника режиссеров», то число фильмов, принимающих участие в борьбе за «Золотую камеру», отмечающую лучший дебют, окажется вполне пристойным. Из комбинации традиций и сюрпризов, сочетание которых выстраивает и основной конкурс, и Особый взгляд, можно упомянуть возвращение Педро Альмодовара в главный конкурс с фильмом «Джульетта». Абсолютно устойчивы позиции француза Оливье Ассайаса («Личный покупатель») и бельгийцев братьев Дарденн («Неизвестная девушка»), которые из года в год представляют в Каннах свои новые ленты. В этом году возвращается в конкурс Брюно Дюмон («Ма Лут»), работающий значительно менее ритмично.
Особо Тьерри Фремо отмечал тех, кто еще не может быть отнесен к завсегдатаям Канн, но уже кажется принадлежащим к этому узкому кругу. В их число входит молодой канадец Ксавье Долан, с фильмом «Всего лишь конец света» и кореец Парк Чан-Вук с фильмом «Агасси». Особенно было подчеркнуто первое участие в конкурсе Канн знаменитого румынского режиссера Кристи Пую, автора фильма «Смерть господина Лазареску», с которого, как считают многие, началось победное шествие румынской «новой волны» по экранам ведущих кинофестивалей, если не ведущих прокатных компаний. Ну и завсегдатаи Канн, конечно, тут же рядом: англичанин Кен Лоуч («Я, Дэниэл Блейк»), и второй румын, лауреат Золотой пальмовой ветви Кристиан Мунджу («Бакалавреат»), и Джим Джармуш, который будет представлен в программе аж двумя картинами – «Патерсоном» в конкурсе и документальной лентой «Пусть будет опасно» на полуночном сеансе.
Кинематографическая общественность – и не только – живо обсуждает отсутствие российских картин в основном конкурсе В какой-то степени наш комплекс неполноценности в этом году компенсирован отбором ленты Кирилла Серебреникова «(М)ученик» в секцию «Особый взгляд» (забавно, что при переводе в заглавии остался только один смысл – «ученик»). Тьерри Фремо, представляя эту картину, специально подчеркнул, что Кирилл Серебреников известен не только и не столько как кинорежиссер, сколько как театральный постановщик. Ему чуть ли не единственному удалось параллельно участвовать и в Каннском и в Авиньонском (крупнейшем театральном) фестивале.
«Особый взгляд», как обычно, более разнообразен и более богат возможными сюрпризами и не только потому, что там много дебютов. Остальные картины этой программы тоже сделаны мастерами непредсказуемыми, за исключением, пожалуй, японца Хирокадзу Корэ Эда, который представляет скромную картину «После бури». Здесь нам на зависть будет еще один румынский фильм – «Собаки» Богдана Мирицы.
Как всегда главный удар по привлечению звезд приняли на себя внеконкурсные показы – тут и лента Джоди Фостер «Финансовый монстр» с Джорджем Клуни и Джулией Робертс, и последняя картина Стивена Спилберга «Большой и добрый великан». На полуночных сеансах вместе с Джармушом появится еще один кореец Йеон Сан Хо с «Поездом в Пусан». Кстати, в Пусане (Бусане) проводится другой крупный кинофестиваль, ныне переживающий очень значительные финансовые и политические трудности.
Специальные сеансы официальной программы призваны открыть путь курьезам. Это и «Последний пляж» грека Таноса Анастопулоса и итальянца Давида Дель Дегана, это и картина «Из Чада», Мохамата Салеха Харуна, посвященная трагическим событиям истории этой страны, это и парадоксальная лента «Смерть Людовика XIV» испанца Альбера Сера. Особо надо упомянуть широко известного в узких кругах француза Поля Веккиали, который за более полувека успешной артхаусной карьеры ни разу не появлялся в официальной программе Каннского фестиваля – в мае (а 28 апреля ему исполнится 86 лет) состоится его каннский дебют с фильмом «Двоечник».
Так что от Каннской программы есть чего ожидать и будет в чем разочаровываться. Как каждый год, программу будут подвергать жесткой критике и рассматривать в лупу каждый отобранный фильм. Но уже сегодня можно сказать, что будет, что посмотреть, чему удивиться и даже чем восхититься.
Наши соотечественники сразу после пресс-конференции уже задавали мне вопрос, не затеряется ли картина Кирилла Серебренникова в программе «Особый взгляд». Я ответил, что вряд ли, но при этом оговорился, что многое будет зависеть от рекламных усилий по выделению ее в общей программе, и здесь, я думаю, сделал первый шаг Тьерри Фремо, акцентировав театральную специфику карьеры режиссера. Дополнительным козырем может стать присутствие на фестивале несравненной Юлии Ауг. Кстати говоря, она играет главную роль и в режиссерском дебюте Ольги Веремеевой «Прикосновение ветра» – экспериментальной ленте, снятой в Бурятии совместно с документалисткой Еленой Демидовой. Эта картина будет впервые публично показана на Каннском кинорынке. Так что нам предстоит несколько интриг, поскольку отобранные в Канны произведения российского кино, как правило, остаются маргинальными на родине, но становятся центральными за ее пределами.
Остается только надеяться, что «Ночь стоя» на площади Республики не приведет родину кинематографа к новой «студенческой революции», которая в очередной раз блокирует Каннский кинофестиваль. Первый предупреждающий звонок прозвучал уже в прологе к пресс-конференции Пьера Лескюра и Тьерри Фремо.
Кирилл РАЗЛОГОВ.
