Сюрприз без сюрпризов

Рубрики: [Кино]  

В моем запоздалом комментарии на решения различных жюри не так давно закончившегося Каннского кинофестиваля есть свой не столько актуальный, сколько культурологический смысл – можно проанализировать не только распределение премий в сопоставлении с параллельными рейтингами критиков, но и реакцию на них общественности и прессы, в первую очередь отечественной.

Следуя давно сложившейся традиции, комментарии на программу фестиваля в целом и решения жюри были в основном критические: скучные, не интересные фильмы, большие мастера выдохлись, везде одно и то же, жюри ухитрилось поощрить самые плохие работы и т. д. и т. п.

А ведь раздача призов Каннского кинофестиваля, на первый взгляд, была вполне предсказуемой. Один из наиболее ярых российских критиков расклада братьев Коэн с коллегами даже спросил у меня: «Откуда ты знал, что призы распределятся именно так?». На этот вопрос я попробую ответить в финале статьи, а пока вернемся к началу.

Марафон наград начался за день до окончания фестиваля вручением призов и дипломов Экуменического жюри и жюри Международной Федерации кинопрессы. Как и ожидалось, представители католиков и протестантов отдали предпочтение мелодраме итальянца Нанни Моретти «Моя мать» – тема смерти всегда импонирует людям, настроенным не столько на сиюминутное, сколько на вечное. Экуменисты также отметили дипломом французскую картину Стефана Бризе «Закон рынка» – наглядное свидетельство постоянства критики капитализма и эстетики соцреализма, объясняющее, помимо всего прочего, легкость превращения «безбожной» коммунистической идеологии в повальную набожность. Также дипломом была отмечена лента филиппинского режиссера Брийанте Мендоза «Таклуб». Она демонстрировалась в программе «Особый взгляд» и была посвящена жертвам разрушившего все побережье тайфуна.

Задача международного жюри критиков была сложнее: они должны были присудить три награды в соответствии со структурой программы, по одной за конкурсные фильмы и картины секции «Особый взгляд» и еще одну – за лучший фильм из двух параллельных программ «Двухнедельник режиссеров» и «Неделя критики». На сей раз критики отдали предпочтение своей Неделе, наградив второй фильм аргентинского режиссера Сантьяго Митре «Паулина» – критический ремейк картины 1961 года «Ля Патота» (в оригинале название – прозвище героини – сохранено). Я бы обратил внимание на другую особенность – это копродукция Аргентины, Бразилии и Франции: участие последней – чуть ли не обязательный признак всех награжденных картин. На Неделе критики был также показан лауреат «Золотой камеры» (общий для всей программы приза за лучший дебют) «Земля и тень» Сезара Аугусто Асеведо (Колумбия, Франция, Нидерланды, Чили).

Предвещая решение «большого» жюри, из конкурсных работ критики отдали предпочтение венгерской дебютной ленте Ласло Немеша «Сын Саула» – блестяще стилизованной на кинопленке (что в нашу цифровую эпоху анахронизм) трагической истории в концлагере.

Лауреат «Особого взгляда» индийский фильм «Масаан» (продюсерская фирма конечно парижская) Нираджа Гайвана был посвящен социально актуальной проблематике кастовости и нравственной цензуры  в различных сообществах страны, в особенности молодых эмансипированных «неприкасаемых». Основное жюри этого конкурса под председательством Изабеллы Росселлини  отдало этому фильму (а также иранской женской мелодраме «Нахид» Иды Панахандех) приз «Многобещающее будущее».

Жюри «Особого взгляда вручало свои призы в тот же день, что и ФИПРЕССИ, но более торжественно в зале Дебюсси. Перед вручением Тьерри Фремо пригласил на сцену весь обслуживающий персонал под аплодисменты всего зала.

Я помню время, когда по «Особому взгляду» дирекция «со скрипом» разрешила присудить только одну главную премию. Теперь их стало пять. Главный приз получил, как и предсказывали, исландский фильм «Бараны» Гримура Хаконарсона. Приз жюри  достался «Звездану» хорвата Далибора Матанича – истории этнической вражды в соседних деревнях бывшей Югославии. Японец Киоси Куросава был удостоен приза за режиссуру фильма «К другому берегу» (опять-таки копродукция с Францией). Приз «Особый талант» достался румыну Корнелиу Порумбою за ироничное «Сокровище» (Румыния-Франция).

«Золотая пальмовая ветвь» среди короткометражек досталась ливанцу Эли Дагеру за анимационную ленту «Волны-98» – политико-философскую притчу о современном Бейруте.

Наибольший интерес у нашей критики конечно вызвал приз «Кинофонда» присуждавшийся жюри под предводительством выпускника ВГИКа мавританца Абдерахмана Сиссако (второй наш знаменитый вгиковец малиец Сулейман Сиссе был представлен фильмом «Ока» на спецпоказе вне конкурса). Победительницей стала Пиппа Бьянко с фильмом, названным интернет-термином «Share» («Поделись»). Второе место занял Игнасио Юричич Мерийан («Потерянные безумцы»), а третье, как известно, поделили «Виктор ХХ» Иана Гардидо Лопеса и «Возвращение Эркина» Марии Гуськовой. Последний приз мне особенно близок, поскольку я преподаю на Высших курсах сценаристов и режиссеров, где она училась, уже более 40 лет. И все же, как мне кажется, Россия бы осталась без приза, не избери Мария в качестве материала тюрьму и реальность экзотической Киргизии.

Наибольшее недовольство, по меньшей мере у нас, вызвали премии основного жюри. В разгар фестиваля критик «Российской газеты» Валерий Кичин писал, что Каннский фестиваль проходит под знаком превосходства итальянского кино и неосторожно предсказал, что без  премий итальянцы из Канн не уедут. Я готов был с ним согласиться: картины Маттео Гарроне, Паоло Соррентино, не говоря о постоянной фаворитке Нанни Моретти производили сильное впечатление. Однако в результате все оказалось с точностью до наоборот. Приз «Моей матери» от религиозного жюри для итальянцев оказался единственным. Большое жюри все их картины вообще проигнорировало. Думаю, что это связано со всё большим давлением национальной киноиндустрии на проходящие в соответствующих странах фестивали. Члены жюри восприняли Канны как национальный французский фестиваль и рассудили, что у итальянцев «больших» фестивалей целых два: в Венеции и в Риме – пусть там премии и получают (вспомним, что Морица де Хадельна сняли с работы в Венеции после того, как главный приз фестиваля получило «Возвращение» Андрея Звягинцева, а не местный фаворит – фильм Марко Беллоккьо).

На Западе больше всего шума было вокруг актерских премий, доставшихся французам. Одну из них получил со слезами на глазах Венсан Линдон за роль безработного, ставшего охранником супермаркета и предающего ради заработка все свои былые принципы. Скупые мужские слезы объяснялись тем, что это была вообще первая премия для этого характерного актера, сыгравшего десятки ролей. Тем самым жюри отдавало дань хозяйке фестиваля и социальной тематике картины. Женский актерский приз Эмманюэль Берко, об особом положении которой при новом Президенте Пьере Лескюре уже неоднократно писали, вызвал свист журналистов, которые смотрели вместе со мной трансляцию церемонии закрытия в зале Дебюсси.

Пресса потом писала, что уж если делить приз между двумя актрисами, как сделало жюри, к молодой героине всем понравившегося фильма о лесбийской любви «Кэрол» в исполнении актрисы Руни Мара надо было добавить блестяще сыгравшую заглавную роль Кейт Бланшет.

Среди премий основного жюри наименьшие споры вызвал приз за сценарий фильма «Хроник» Мишелю Франко – его у нас попросту не заметили. Напомню, что именно этот приз вручался в свое время сценаристам нашего «Левиафана» и тогда, конечно, он живо обсуждался.

Приз жюри в этом году предсказуемо достался греческому фильму «Лобстер», а второй по значению после «Пальмовой ветви» Гран при справедливо отдали «Сыну Саула» – два исключения из общего профранцузского решения, кульминацией которого стала «Золотая пальмовая ветвь» «Дипану» Жака Одиара – фильму о злоключениях эмигрантов из Шри-Ланки во Франции, который особо возмутил моих коллег, полагающих, что его (как, впрочем, и «Сына Саула») никто смотреть не будет и тут же забудут. Напомню, что в традиции Канн «Ветвь» присуждается скорее по конъюнктуре, а Гран при – по гамбургскому счету искусства. Так случилось и на сей раз.

Многие пытались объяснить «несправедливое» распределение премий присутствием в жюри красавицы Софи Марсо. На самом деле международные жюри, как правило, бывают склонны поощрить страну-организатора за хороший прием. А в Каннах для жюри создаются исключительно благоприятные условия. Поэтому и международные кинофестивали все чаще превращаются в трамплин для победы своих. Даже тайванец Хоу Сяосянь, получивший приз за режиссуру средневековой легенды в жанре боевых искусств, учился во Франции и снял свой фильм частично на французские деньги.


Кирилл Разлогов


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

Новости кино
Юбилей с удавкой в руках
Все дружно в сад!
Мушкетеры в Сопротивлении
По фамилии д’Артаньян
Фб-Взгляд


««« »»»