В шапке по жизни

Лучшее время во «Времечке» – между трактом и эфиром. То есть репетиция уже закончилась, миновал обязательный после нее перекур, все уже расселись по местам, но до слов «В эфире!» остается минут десять – пятнадцать. Все предвкушают кайф, ибо эфир – это кайф. Все приятно расслаблены, потому что оттрактовались, и умеренно напряжены, потому что еще не отэфирились.

Самый мой любимый состав – это когда я в тройке с Васильковым и Поплавской, пусть никто не обижается. Просто они лучшие, и это знают все. Я не лучший, я создаю им фон, и это меня устраивает. Вот в эти минуты я очень люблю Поплавскую. Мне нравится, как она разговаривает. Особенно – как она подкалывает. Подкалывать Яну я тоже люблю. Это стандартный времечковский прикол – доводить друг друга до колик за две минуты до эфира. Трудно же, когда ржешь, вдруг сделать абсолютно серьезное доброжелательное лицо и сказать:

– Добрый вечер! В эфире «Времечко». Сегодня из нашей программы вы не узнаете о том, что в Воронеже у старухи-пенсионерки родились три двуглавых поросенка.

Гений этого дела – Поплавская. Она не рассказывает анекдоты, а показывает их, как учат в театральном. Например – это не самый смешной, просто она его рассказывала лучше других. В городе Урюпинске появилась афиша: «Проездом через наш город из Москвы в Париж! Единственная гастроль! Великий телепат Иван Сидоров!» В Доме культуры к вечеру уже висят на люстрах. Выходит Иван Сидоров, закутанный в абсолютно черный плащ. Конферансье кричит: «Великий телепат!» Сидоров распахивает плащ – под ним ничего. «Раз-два-три-четыре-пять! Начинаем те-ле-пать!» Конечно, это надо показывать. На бумаге этот анекдот выглядит так же, как Иван Сидоров в сравнении с настоящим телепатом. Поплавская умеет изобразить Сидорова, зал, афишу – и все это мимикой, и все мгновенно – и через секунду будет с таким же пылом обсуждать с костюмершей, как на ней смотрится то-то и то-то. Я думаю, она и наедине с собой что-нибудь изображает, потому что саму себя нельзя же включить или выключить. Этот моторчик как заработал, так уж на всю жизнь.

Вообще, если бы меня спросили, кто на моей памяти выглядел абсолютным воплощением актерства, некоторым архетипом актрисы, я бы сказал: вот. Это не значит, что Поплавская – лучшая актриса современной России. Наверное, есть лучше. Она сыграла не очень много, разве что сейчас муж ее Сергей Гинзбург что-то запускает с нею в главной роли. Она не звезда антреприз и не кукла, переходящая из сериала в сериал. Просто она играет все время, это ее естественное занятие. Переход от гнева к хохоту и от слез к атаке у нее стремительный. Кажется, это называется лабильной психикой. Я не знаю, когда она говорит всерьез, а когда прикалывается. Самое поразительное, что она не врет никогда. То есть остается абсолютно искренней: ей в этот момент самой кажется, что она действительно так думает. Настоящий актер – не тот, кто играет для других, а тот, кто играет для себя. Поплавская может убедить себя в чем угодно, и поэтому остальные верят ей на раз. Из нее получился бы гениальный политик. Ей присуще целомудрие истинной стервы, желающей казаться милым демоном, а вовсе не кротким ангелом. Поплавская относится к своей добродетели стыдливо и целомудренно. Она ее скрывает, как иные скрывают порок. Это коллеги знают, что она двадцать лет прожила с Гинзбургом, влюбившись в него раз и навсегда в щенячьем возрасте и ни разу серьезно не сходив на сторону. Поплавская любит и умеет делать вид, что у нее бурная жизнь. Однажды на форуме ТВЦ какой-то дурак написал, что видел ее присаживающейся на колени к какому-то артисту или политику, да еще и пьяно хохочущей при этом. Не знаю насчет «пьяно», но что она так могла – бесспорно. Поплавская хорошо умеет делать томный взгляд, качать бедрами и чем-то там еще; весь антураж роковой женщины у нее хорошо отработан еще со времен, когда она в шварцевской «Тени», в «Современнике», играла Юлию Джули. (Они там с Ефремовым вовсю оттягивались.) Но знал бы кто, какая упорная, почти домостроевская добродетель за всем этим стоит! Она впадает в ярость, когда, например, читает отрицательную рецензию о фильме своего мужа. Поплавская может три дня пребывать в отчаянии из-за того, что кто-то из начальства обидел ее старшего сына или кто-то из учителей недооценил младшего. Кроме детей, своих и чужих, и ремесла, уже вошедшего в кровь и плоть, ее ничто не интересует по-настоящему. Как-то я гадал ей по руке – у меня это дело прилично поставлено, в армии однополчанин-цыган научил – и углядел возможность сильного увлечения где-то в сорокалетнем возрасте.

– Ох, скорей бы! – страстно сказала Поплавская. – Может, что-нибудь наконец… Сколько ж можно – верная супруга и добродетельная мать!

Но ежу ясно, что ничего подобного не произойдет, если только мир не перевернется. Мы знаем Яну со времен «Красной Шапочки», и все ее следующие роли, в которых она взрослая и красивая, Шапочку нам не заслонили. Поплавская очень удачно прошла темным лесом 90-х и нулевых, никому не дав себя сожрать, но и не поступившись ни честью, ни шапочкой, ни корзиночкой.

Ведь о чем, собственно, сказка? О том, как хитрый и талантливый ребенок идет лесом – то есть, стало быть, Россией, или темными тропами женской судьбы, или вообще путешествует по грозному и незнакомому миру, где его подстерегают опасности и выручают друзья. Замечательная метафора женской биографии как таковой. Имеем стартовые условия: красная шапочка (то есть не затеряешься, не спрячешься, разве что притворишься мухомором), корзиночка для бабушки (дар, который надо реализовать), волки (которые хотят использовать Шапочку не в ее главном качестве носителя корзиночки, а просто на закуску). Задача состоит в том, чтобы обдурить волков, но не утратить корзиночки – то есть души, сущности, назовите это как угодно. Вот про что была сказка, и Поплавская, таким образом, очень точно сыграла собственную судьбу. Соблазнов в ней хватало, потому что всякий околотеатральный и кинематографический ребенок уязвим по определению. Тут тебе и звездная болезнь, и взрослое окружение, и тысячи искушений – многие ли устояли? Янка, однако, выбирала роли с умом и тактом, играла редко, но метко, в разнузданных оргиях не участвовала и усердно училась. Разумеется, ее Шапка идет по лесу с довольно-таки хулиганскими песнями – у нее вообще имидж разбитной девахи, – но с тропки не сворачивает, из корзиночки не ест и с волками не заигрывает. Потому что знает, чем эти заигрывания кончаются.

Кстати, именно после этого фильма появилась тьма анекдотов про Поплавскую. То есть про Шапочку, конечно, но кого же другого представишь в этой роли? Я их помню множество, и она тоже иногда вспоминает их перед эфиром. Пример: Красная Шапочка идет лесом. Вдруг налетает вихрь. Шапка потеряла сознание, очнулась без трусов. Через неделю получает посылку с трусами и запиской: «Трусы выстираны, выглажены. Тимур и его команда». Или: «Серый волк, серый волк, отчего у тебя такой большой хвост?» – «Это не хвост», – сказал волк и покраснел. Вот только что она рассказала полузабытый – я сразу вспомнил пионерское детство: «Красная Шапочка, хочешь, я тебя поцелую туда, куда тебя еще никто не целовал?» – спрашивает волк. Шапка презрительно усмехается: «В корзинку, что ли?»

В этом она вся, и такой надо быть, чтобы волки тебя не съели.

У нее яркая внешность, большой рот, большие глаза, хороший рост, фигура, за которой до сих пор хочется подглядывать в нашей АТВшной раздевалке. И шапка ей тоже необходима – Поплавская все делает с вызовом. Актер без вызова – как Шапочка без шапочки. Но в душе, разумеется, у нее все равно до сих пор сидит тот самый божественный ребенок, который на глазах своих пионерствующих ровесников пел: «Там высоко, высоко кто-то пролил молоко – и получилась млечная дорога!» Такую же чистоту и святую наивность она сыграла в фильме «Васса» – ей надо было изображать душевнобольного подростка, и эта дурочка в убедительности не проигрывала чуриковской «железной женщине». В позднесоветские времена в России делали хорошие фильмы, хороших зрителей и выдающихся девчонок.

Дмитрий БЫКОВ.

Фото Лилии ШАРЛОВСКОЙ и Лары ЭЛЬБАУМ (с лошадью).

Полная версия статьи опубликована в журнале “Fly&Drive” (www.fly-drive.net) – декабрь 2005 г. (издатель Евгений Ю.Додолев).