«Уиджи. Проклятие доски дьявола»: Искупляющий грехи приквел

Майк Флэнеган, если вам это имя ещё не знакомо, то сейчас самое время заучить, шаг за шагом подкрадывается к списку самых многообещающих авторов фильмов ужасов, совершив в этом жанре подвиг локального масштаба. Во-первых, демонстрируя завидную продуктивность, он выпускает уже третий хоррор в 2016 году, два из которых получились очень даже неплохими. Во-вторых, ему удалось невероятное – воскресить мёртвую франшизу, безнадёжно похороненную первым же фильмом из серии «Уиджи», слабым, глупым и откровенно бездарным ужастиком по всем статьям, но к всеобщему удивлению, ставшим кассовым хитом, чьи финальные сборы превзошли бюджет аж в 20 раз. Но «Проклятие доски дьявола» не является продолжением нелепого фильма 2014 года, это его приквел, который настолько хорош, что ему почти удалось искупить все грехи оригинала, о существовании которого теперь даже лучше не вспоминать.

Получив киношное образование, уделяя особое внимание искусству монтажа, уроженец Салема, хоть и прожил там совсем чуть-чуть, всё же успел пропитаться духом родного городка и с головой погрузился в изучение всяческих историй о ведьмах, призраках, а так же серийных убийцах. Дебютировав в 2011 году с профинансированным с помощью Кикстартера ужастиком «Отсутствие», Майк привлёк к себе внимание продюсеров, в итоге помогших ему снять проект мечты – «Окулус». Кино было тепло встречено критиками, но главное – Флэнеган доказал свою компетентность перед крупными студиями, и результат не заставил себя долго ждать. Сначала камерный слэшер «Тишина» с оригинальной задумкой, но достаточно грубым исполнением, потом сомнительная «Сомния», на данный момент являющаяся главным провалом в карьере режиссёра, а теперь и «Уиджи. Проклятие доски дьявола», снимать который его пригласил сам Майкл Бэй. Как уже стало ясно, любитель трансформеров не прогадал: приквел хорошо сработал не только, как идеально подходящий фильм для просмотра в Хэллоуин, но и как наглядное подтверждение профессионального роста Флэнегана.

Первым бросающимся в глаза достоинством фильма является его винтажный стиль, которым режиссёр насыщает начальные титры и музыку. История развивается в 1967 году, и фильм об этом не забывает ни на минуту. Ретро-автомобили, аккуратные причёски и юбочки, характерные для того времени, ретро-музыка, доносящаяся из радио, стильный декор домов и школ – с реставрацией шестидесятых команда фильма справилась на отлично. В истории три главных действующих лица – вдова и мать двух дочек Элис Зандер (Элизабет Ризер), зарабатывающая на жизнь постановочными спиритическими сеансами, старшая дочь Лина (Анналиса Бассо), взрослая и независимая девушка, единственная в семье, которая не хочет ничего иметь общего со всей этой паранормальной мишурой, и младшая – Дорис (Лулу Уилсон), первая вступившая в контакт с духами, вызванными доской Уиджи, и поплатившаяся за это в последствии. О доске дети узнают случайно, когда веселились в доме у друзей и наткнулись на причудливый подарок. Придя к выводу, что эта игра забавная, Лина и Дорис советуют маме прикупить её как новый инвентарь для проведения сеансов. У игры всего три простых правила: Не играть одному. Не играть на кладбище. Всегда говорить «прощай». Однако очень скоро из забавной безделушки эта вещичка превращается в нечто поистине дьявольское – с семьёй Зандер через доску начинают разговаривать призраки, вот только намерения их совсем не такие, как кажется на первый взгляд.

2016 уже запомнился рядом очень годных фильмов ужасов с огромной поджанровой палитрой – от камерного сюрвайвал-хоррора «Не дыши» Федерико Альвареса до триумфа извращенной фантазии Роба Зомби в его референтном на культовые слэшеры «31: Праздник смерти». «Уиджи» выпала честь завершить жанровый забег хороших ужастиков в этом году, хотя еще недавно это кино даже не воспринималось как его полноправный участник. Да, «Проклятие доски дьявола» не может похвастаться оригинальной концепцией, достойным её воплощением и глубокой драмой, как получилось у Сандберга в «И гаснет свет…»; здесь и близко нет той парализующей атмосферы, что сумел добиться Эггерс в своей фольклорной «Ведьме»; тут нет той филигранной работы со штампами жанра, визуальной безупречности и точнейшей синхронизации с сердечным ритмом зрителей, чего достиг Ван в сиквеле «Заклятия». Однако всё же у Флэнегана есть одна отличительная черта, как минимум выбивающая его фильм из ряда однообразных хорроров – авторский почерк. Да, возможно, герои фильма по законам жанра не блещут мозгами (люди продолжают по непонятным причинам спускаться в тёмные подвалы и без какого-либо освещения в одиночку лесть в узкий вентиляционный проход), а скримеры до боли предсказуемы и однообразны, всё же черты предыдущих флэнеганских работ прослеживаются в «Уиджи». Эти полулюбительские замашки на Хичкока в плане построения саспенса, хотя Хичкок – это слишком громко сказано в контексте этого фильма, скорее робкие попытки подражать Де Пальме – вот чем любит заниматься Майк, он так же больше внимания уделяет камере, не забывая, что это глаза зрителя, следовательно у него есть возможность манипулировать ими, показывать те детали, какие на общем плане не отыскать, как например, ведро с кровью в «Кэрри» у Де Пальмы. Одной из любимых операторских фишек Флэнегана является резкий поворот камеры из горизонтальной стойки в вертикальную (в его «Тишине» была замечательная сцена, где благодаря этому хитрому трюку, мы буквально вместе с героиней нырнули за молотком на полу, чтобы отбиться от маньяка), а монтаж, в свою очередь, прибавляет фильму динамики.

Ещё одной чертой авторского почерка Флэнегана являются сильные женские персонажи. Порой их сила становится причиной упрёка, мол, почему просто нельзя было позвать кого-нибудь на помощь (в случае с «Тишиной», то зачем было вообще одной жить в лесу?), а не собственноручно лезть на демонов с кулаками. Но в конкретном фильме, в «Уидже», на это позволяют закрыть глаза убедительные актёрские работы, причём всех трёх актрис (хотя самая молодая девочка запоминается сильнее всех). Их персонажи получились весьма неплохо прописаны, на что потрачена почти первая половина фильма целиком. Для среднестатистического глупого ужастика в «Проклятии доски дьявола» слишком много диалогов и слишком мало бессмысленных запугиваний зрителей/героев. Вообще, данный фильм ужасов, что может показаться крайне прискорбным для такого жанра, язык не поворачивается назвать страшным. Хотя казалось бы, нестрашный фильм ужасов = плохой фильм ужасов, но не в этот раз. Дело в том, что страх – чувство сугубо индивидуальное, кто-то боится одного, а кто-то – совсем другого; для кого-то может показаться страшным японская девочка в колодце, кто-то со всей силой вожмётся в кресло при виде покачивающихся качелей в пустынном двору под зловещую музыку, у кого-то панический страх вызывает двухметровый монстр с белыми зрачками, а кто-то в это же самое время, глядя на всё это, позёвывает от скуки. Поэтому данный «Уиджи» имеет одну крайне выигрышную характеристику, перекрывающую элемент страха – он попросту интересный. Да, это интересный хоррор. Интересно наблюдать, откуда взялась доска, как она влияет на людей, что делает семья, как они выкрутятся из данной ситуации, какая предыстория творящихся в доме событий. Майк Флэнеган доказал, что атмосферой эпохи ретро, вдумчивыми диалогами с правильно расставленными драмой и юмором, уклоном в персонажей, а не скримеров не испортить фильм ужасов. Более того, грамотный авторский подход режиссёра к приквелу недоразумения 2014-го года (которое теперь даже смотрится не так убого, поскольку Флэнеган не только бережно скроил свою историю, он еще по возможности подлатал зияющие дыры оригинала) делает из «Проклятия доски дьявола» как минимум жутковато-увлекательную историю, достойную хотя бы единичного знакомства с ней.

«Ты знаешь, что ощущает человек, когда его душат?»