Редко удается найти интересного собеседника, и еще реже – интересную тему для обсуждения. Увидев его, я сразу понял, что нашел и то, и другое. Влада Валова (Шеff), лидера, пожалуй, самой живучей отечественной рэп-команды Bad Balance, а также создателя “Bad B. Альянса” сегодня называют отцом русского хип-хопа. Этот человек впервые громко заявил о только зарождающейся в нашей стране хип-хоп культуре и продолжает вот уже многие годы с фанатичным упорством развивать и продвигать ее в массы. Он своего рода революционер, а такие люди мне всегда были интересны.
– Влад, в последнее время тебе, наверно, часто приходится давать интервью?
– В общем, да. Именно в последнее время приходится давать интервью. Раньше, когда мы были в андеграунде, нам оставалось только слушать, кто и как дает интервью. Теперь, когда уже надоело слушать эту чушь, мы решили говорить сами.
– Как у тебя складываются отношения с журналистами?
– Нормально, расстраивает только то, что журналисты подчас не знают тему, тему хип-хопа. А когда этого не знаешь, становится очень сложно вникнуть в суть и проблематику нашего дела.
– А возникали проблемы при общении?
– Возникали какие-то непонятности. Это шло от тех, кто недолюбливает хип-хоп культуру. Такие люди начинают уже выдумывать от себя. Я всегда даю позитивные интервью, а иногда с ужасом читаю и думаю: “Как же все можно перевернуть”!
– Да, я оценил твою позитивность, когда последний раз мы общались. Это было на ноябрьском фестивале “RAP-99”. Тогда ты рассказывал красивую сказку о нашествии хип-хопа на Россию, что все будут торчать на хип-хопе. Прошло полгода, и сейчас то, во что тогда было очень трудно поверить, сбывается: глянцевые обложки журналов, первые строчки хит-парадов, хип-хоп из каждого ларька. В связи с этим хочу спросить: ты доволен настоящим положением хип-хопа в России?
– В общем, все проходит, как надо. Единственное, хочется, чтобы в прессе было больше правильной информации о том, что такое хип-хоп. Ведь это не просто модное явление на сегодняшний день, это гораздо глубже. Если люди поймут и примут все, что сейчас уже нами сделано, мы сможем наверстать упущенное, а именно то, что не смогли по достоинству оценить наши родители: от джаза до фанка и т.д. Все это сейчас переросло в хип-хоп. Мы стараемся все это наверстать.
– Так все-таки, что такое хип-хоп?
– Стиль жизни, конечно же! Это самодостаточная культура, у которой есть свой танец, своя музыка, своя поэзия, свое художественное творчество (графити), мода, слэнг, экстремальные виды спорта. Это самодостаточная культура, в отличие от любой другой. И так уж получается, если ты в этой культуре и пытаешься пробовать себя во всем, значит, ты живешь именно в этом стиле. Ты не сможешь по-другому одеваться, другим языком изъясняться, слушать другую музыку или воздерживаться от того, чтобы не награфитить свое имя где-нибудь и т.д. То есть ты уже попадаешь в эту компьютерную игру, я ее так называю. И когда прошел первый уровень, выходишь на второй, а там третий и еще очень-очень много. Вот тогда понимаешь что такое хип-хоп.
– А сколько уровней ты прошел?
– Нет, я создатель этой игры в России. Я это делаю. И сейчас я не могу сказать, сколько всего уровней, но их очень много и на всех хватит (смеясь добавляет), даже на наших внуков.
– То есть ты уверен, что это не временно и будет продолжение?
– А продолжение есть. Сейчас уже два возрастных уровня этим занимается: это мое поколение и поколение нашего младшего представителя – Децла. Когда-то начинали мы, сейчас пойдут они (показывает рукой на Децла), и на них уже будут равняться мои дети.
– Влад, расскажи тогда, как это все начиналось, с чего? Знаешь, как принято считать, русский рок начался с Битлз. После прослушивания записей британской четверки подростки брали гитары в руки и пытались играть так же. А с чего начался хип-хоп в России?
– Это происходило, когда еще существовала социалистическая система, которая не давала возможности обыкновенному человеку выезжать за пределы нашей страны. Но вдруг стали появляться люди, которых в Москве стали звать утюгами, в Питере – мажорами (ударение на первый слог). Они меняли советскую атрибутику на высокие кроссовки, джинсы Levi’s. И именно они привезли сюда моду на скейтборд, а чуть позже на роликовые коньки, брейкданс. Появились два культовых фильма, по которым учились танцевать: “Брейкданс-1″ и “Брейкданс-2″. Это было в 84-ом, а уже с 1986 года начались фестивали, организованные комсомольцами, на которые съезжались танцоры со всей страны. Выглядело все смешно, но зато всегда эти молодые люди модно и пестро одевались, танцевали танец, который всех завораживал. Они сделали хип-хоп. Я лично подхватил это в конце 86-го и уже к 89-му был создан “Bad Balance”. И именно тогда мы поняли, что можем создать наш отечественный хип-хоп и стали делать первые шаги. Было очень сложно, потому что никто не вкладывал деньги и не хотел помогать.
– Влад, а в музыке ты на кого ориентировался?
– Поначалу я увлекался такими классиками, как Стиви Уандер, Боб Марли и даже Челентано. Потом мне одноклассники притащили записи “AC/DC”, “Iron Maiden”, “Nazaret”, от которых у меня голова пухла. Я пытался напрячься, заставлял себя это слушать. Но когда я послушал Африка Бамбаатаа и еще увидел, как под это нужно танцевать, я сразу сказал друзьям: “Нет, стоп ребята, вы оставайтесь в прошлом, а я иду туда”.
Позже были “Beastie boys”, “Run-D.M.C.”, “Public Enemy” и “NWA”. Мы танцевали на школьных дискотеках брейк. И часто бывало, что нас выгоняли с танцпола, а всю дискотеку закрывали. В школу я ходил в высоких модных кроссовках “New Balance”, которые мне были чуть ли не по колено. Еще была такая мода – мы наполняли языки кроссовок поролоном, чтобы они выглядели мощными. И вот однажды, когда я в таких “валенках” зашел в школу, меня сразу же оттуда выперли.
Это все было в Донецке – где юг, где все жарит и кипит. Но там дыра, там невозможно сделать то, что можно в большом городе. И мы переехали в Питер, но после перестройки мы поняли, что Питер тоже умирает и все перебираются в Москву. Тогда мы просто взяли рюкзаки и приехали сюда, а когда здесь было “наводнение” техно-музыки, мы уехали на Запад: жили в Голландии, Германии, Франции, Италии, в Америке. И вот последние два с половиной года я здесь, чтобы делать хип-хоп.
– А сколько длился этот период разъездов по Европе и Штатам?
– Четыре года с небольшими перерывами.
– Ты, наверное, и тогда впитывал в себя хип-хоп культуру?
– Конечно, мы там вовсю выступали, жили в самых натуральных гетто, зарабатывали тем, что мыли стекла машин. Потом сделали свой бизнес там и смогли устроить в подвале заброшенного дома в центе Берлина дискотеку. К нам ходил весь район.
– Уже пытались заработать?
– Да, мы начинали вот так, а позже получили контракт с компанией “International”, которая набирала лучших хип-хоп артистов в турне “Stop violence” (Останови насилие) по всем крупным городам Европы. В Европе мы были ужасно популярны, и девчонки так же плакали на наших концертах, как и здесь сейчас.
– Но ты все-таки остановил свой выбор на Москве?
– Да. Если сейчас это не сделаем мы, то и никто не сможет. Мы чувствуем ответственность, поэтому появилось такое образование “Bad B. Альянс”. Это не “Bad Balance”. “Альянс”– это все профессиональные хип-хоп команды, которые произрастают от “Bad Balance”. Мы все объединяем и проталкиваем. Выпускаем сборники, журналы, организовываем концерты, фестивали.
– А приносит это какое-то материальное удовлетворение?
– Зарабатываю ли я на этом? Зарабатываю, и уже два года практически все деньги уходят на становление хип-хопа. Нет такого, чтобы я заработал денег и купил себе, ну скажем, дачу или еще что-то. Нет! Получил деньги – запускаю новую линию одежды, получил деньги – записываю новый альбом, получил еще немного денег – издаю новый журнал. И благодаря этому все процветает. Т.е. мы сами в себя вкладываем деньги, мы не ждем подачки от какого-нибудь мецената. Хотя всегда находятся люди, желающие в этом поучаствовать. Хип-хоп интересен тем, что здесь могут оставаться только самые сильные.
– Это к вопросу о Михее?
– Нет, это к вопросу о сильном человеке… Он (имею в виду хип-хоп) выбивает из колеи всех, кто слаб. А пока ты в игре, пока ты бьешься, ты должен каждый день себя совершенствовать. Если это не получается, все – ты сливаешься. Это конкуренция бешеная, это круче, чем спорт. Это не поп-сцена, где можно все купить. Здесь ничего не купишь, это нереально. Я воспитываю хип-хоп нацию.
– Ты доволен своей хип-хоп нацией? Я имею в виду твоих поклонников…
– Конечно, как можно быть недовольным своими поклонниками?
– А как ты себе их представляешь? Какого они возраста?
– Это совершенно разные люди. Есть очень маленькие поклонники, которые иногда ко мне на “вы” обращаются. Они, наверное, меня побаиваются. Я вообще не люблю, когда ко мне на “вы”, но и хамства тоже не терплю.
Сейчас ездил отдыхать в Турцию и там попал во французский закрытый клуб. В нем отдыхали русские, и все их дети от 14 до 16 лет оказались моими фанатами. Когда я выходил на берег моря, они бежали за автографами.
Другой контингент – университеты и институты. Ценители. Эти люди уже больше слушают слова, текст. И есть уровень постарше. Его все меньше, потому что те люди, которые в бизнесе, мало внимания уделяют музыке, особенно отечественной. Они уже реагируют на музыкальное исполнение – насколько правильно все записано. И мы – Bad Balance – как раз те люди, которые могут удовлетворить все три эти прослойки.
Сейчас я делаю сольный альбом. Это ганста рэп, это для… Там есть слова: “И только крутые пацаны поймут меня, и только королевы будут любить меня”. Будет целый альбом – такой, вроде как “…я вырос в хрущовке под надзором милиции”. Многим он может не понравиться, потому что это отход от привычного содержания. Здесь я полностью хочу показать уличные правила для всех людей, которые хотят чего-то достичь в этой жизни самостоятельно.
– Кстати, расскажи о сотрудничестве с Wu-Tang Clan. Мне, помнится, вы собирались к ним, записываться.
– А мы уже записали. Этой зимой сделали 11 трэков и сейчас, летом, летим туда снимать видеоклип совместно с ними. В общем, работа идет в бешеном темпе. Я, кроме прочего, еще и поэт. Я написал полностью альбом Децлу и сейчас пишу “Белый Шоколад” – женский хип-хоп проект. Мой сольник, Bad Balance… меня уже на все не хватает.
– Ну раз заговорили о текстах, откуда взялась ваша аполитичность: “Россия вне политики”?
– Я объясню. Это была такая история. Мы ехали в 1995 году в Голландию на концерт. Помнишь, была такая группа 2Unlimited? Они и мы должны были выступать в одном концерте.
– Вы были на разогреве у 2Unlimited???
– Мы первые, они вторые… ну да, разогревали. С нами подписали в Голландии контракт. Поехали туда, а как раз была дележка Союза, и в Риге нас просто высадили за то, что не было транзитных виз. Высадили на какой-то маленькой станции, денег нет.
Переночевали у костра, нам помогали местные люди. Но ничего не оставалось делать, как позвонить в Голландию. И тогда нам поездом выслали деньги. Мы купили новые билеты, дали полицейским взятку и приехали за час до концерта.
Во время выступления первое, что мы сделали – открыли свои паспорта и кто-то сказал: “Вот, видите они все-таки смогли пройти. Эта политика нам не нужна…” И мы сделали тогда композицию “Fuck da polititions”, которая вошла в альбом Город Джунглей (1999). И эта композиция вернула нас к этой теме перед последними выборами, когда я просто не понимал, за кого голосовать…
И каждый сказал от себя. Я только написал стихи Децлу, предварительно с ним пообщавшись о политике. Свой текст я писал от себя, и Лигалайз писал от себя. Первое, что нужно любому политику, – это заработать денег, пока он у власти. В этой композиции все честно сказано.
– Но вы все-таки найдете когда-нибудь свою “надежду на завтра”?
– Знаешь, что такое “надежда на завтра” – все будет хорошо. Это я тебе перевожу. У нас уже была такая песня. “Все будет хорошо” – это то же самое, что и “Надежда на завтра”. Если бы я не верил, что завтра что-то произойдет, то уехал бы давно из этой страны. Все будет хорошо. Я знаю, что такие люди, как я, должны что-то сделать, чтобы всем было хорошо. Можно так сказать: человек, который верит в завтрашний день России.
– Это ты?
– Я.
Виктор ЛИТВИНОВ.
