В регулярной рубрике «Волны» (культовой «Афиши»), посвящённой ярким российским музыкальным СМИ, – самое скандальное и популярное российское ток-шоу о музыке «Акулы пера» (ТВ-6). Предлагаем читателям «МП» фрагмент монолога Отара КУШАНАШВИЛИ. В квадратных скобках – синонимы ненормативных терминов, которыми редакция «Афиши» заменила аутентичные слова Отара.
Когда я, к несчастью для российской культуры, приехал в Москву, я начал работать в газете «Новый Взгляд». Писал заметки о культуре. Меня принял на работу Евгений Додолев и спросил: «На какую тему вы хотите писать?» Я хотел сказать: «Посмотрите на мое … [лицо], о чём я могу хотеть писать?» Я хочу кушать, дома в Грузии у меня работы нет. Я из семьи, где до последнего дня своей жизни мой папа, который ушёл в восемьдесят три года, вставал в пять утра и шёл работать. Я из семьи тракториста и кастелянши. Мне хочется писать на любую тему, лишь бы кушать. …, мне очень хочется кушать. Мне Додолев годы спустя рассказывал, что, когда увидел меня в первый раз, я был похож на человека, который перережет себе вены. Ну да, мне некуда было идти, я не знал, что делать. Я обещал маме и папе не возвращаться, мне папа сказал: «Не возвращайся никогда, не живи такой жизнью, какой жил я». Папа сказал: «Ты чистый придурок. Ты самый талантливый сукин сын, которого я родил. И я готов на всё, чтобы ты не вёл такую нищенскую жизнь, как я».
Ты формулируешь: «Что ты хочешь в жизни делать?» Ты хочешь хорошо писать. О чем ты можешь писать? О проблемах экологии? Нет. «Москульт» – единственное, что тебе близко. И ты, как грузинский Джастин Бибер, Биберашвили, говоришь: «Про шоу-бизнес буду писать». Хотя про это все хотят. Как все хотят в телевизор попасть, так все хотят писать про то, … [гомосексуалист] ли Киркоров или натурал (хотя это вопрос риторический).
Додолев был соведущим «Взгляда» и сказал Ивану Демидову, собиравшемуся открыть программу, что вот есть я, необыкновенно невоспитанный грузин. Потом мне звонят, предлагают попробоваться. У меня были длинные волосы. Я себе казался обаятельным – с годами пришло понимание, что это неправда. Я казался себе неотразимым – с годами пришло понимание, что это жестокая неправда, … Ну неважно. Я приехал, мне говорят: затеваем программу, хотим по-новому выстроить отношения между артистами и журналистами. «Ублюдком будешь?» А что значит – быть ублюдком? Просто задавать немножко другие вопросы. «Вот вы поёте такое дерьмо. Как вы засыпаете?» Это уже считается скандалом. И в первом же выпуске «Акул пера» я спросил Валерия Леонтьева, сосёт ли он. Всех же тогда, в 1995 году, интересовало, … [гомосексуалист] он или натурал. Вот я это и оформил в вопрос. Мы так и придумали с Демидовым – припереть к стенке и спрашивать. Конечно, меня ненавидели все. Но сейчас в ресторане сидим мы с тобой, а не они, поэтому вопрос, кто победил, – риторический.
Ты не представляешь, до какой степени трепетно я вспоминаю это всё. Я детей учу: никогда не открещивайтесь даже от ошибок своих, никогда не делайте вид, что этого не было. Как мог я, совершенно не похожий на Артемия Троицкого и Валдиса Пельша – в первую очередь потому, что талантливее, – оказаться в этой среде, где никто не понимал, что грузин может читать книги, изучать русский язык. Я же приехал, не зная … [ничего]! Я вспоминаю об этом времени с невероятной нежностью, с невероятной благодарностью и непониманием, почему я. Почему, …, я? Почему, …, мне так повезло, а миллионы моих ровесников лежали в гробу? Почему Игорь Сорин покончил с собой? Почему Игорь Григорьев закрыл журнал «ОМ»? Почему Гоша Куценко до сих пор считает, что он артист? Много вопросов…
Да, это было откровением. Как сказала покойная Наталия Медведева: «Что, вы считаете меня шлюхой?» Трудно не считать шлюхой ту, которая спит в первую же ночь знакомства со всемирно известным писателем. Вы же спали с ним, зная, кто он, Эдуард Лимонов. Вы же хотите поиметь с него что-то, это же факт. Я к своей жене подбирался всю жизнь. У вас любовь была тридцать секунд, вы другие существа? Да? Значит, я неправ. Я не выносил приговоров, я подводил к ответу.
Никогда не было такого, что я за деньги мог обосрать любого. Это очень смешная и красиво звучащая легенда. Как стендап-комики, которых я породил (я их и убью, если надо будет). Конечно, пусть говорят. Я поддерживал эту легенду ради славы. Я никогда не обижал родителей детей. Я никогда не оскорблял хороших парней. Вот какой бы пример привести… Если я вижу, как Александр Серов груб с поклонниками на выезде (или Андрей Губин, нынче ушедший из эстрады), я и без денег сделаю так, чтобы он пожалел о том, как отталкивал девочку, просившую об автографе. Я и без денег это сделаю. Но сама идея в нашей стране работает на ура – что я такой циник прожжённый и так далее. И я подумал, что сопротивляться этой славе бессмысленно.
У Александра Новикова я просил денег, надо честно говорить. Было бы нелепо, если бы я не просил у него денег. Ну как можно бесплатно говорить о том, что его песни хороши? Это было начало эпохи капитализма. Что есть большая подлость: попросить денег – не попросить даже, потребовать, такое говно я рекламировать не могу – или зачитать в прямом эфире письмо, которое я ему написал? Камеры держали меня крупным планом. Мне хотелось плакать, … Ты же уголовник, ты же знаешь братские понятия. Ты сдал наши личные разговоры – кто из нас большая мразь?! Ты предлагал мне за деньги работу. Я тебе написал, сколько чего. И ты читаешь это письмо, касающееся подробностей наших отношений, здесь? И ты говоришь, что ты вор в законе, …, что ты блатной? Кто ты после этого? Меня берут крупным планом. Как Отар будет реагировать? Мне монтажные, которые все мне симпатизировали, – все нормальные люди меня любят, только… [гомосексуалисты] ненавидят (моральные, не физические) – рассказывали потом. Режиссёр говорит: «Возьмите грузина крупным планом». Если ты выдерживаешь крупный план больше сорока секунд – ты самый мужественный человек. Это самая подлая штука на земле. Журналу «Афиша» не понять. Если ты выдерживаешь сорок секунд крупного плана, ты ранний Николас Кейдж. Я чуть не заплакал, … Вот так люди думают, что я … [гомосексуалист], ублюдок, … Рэкетом занимаюсь: дай денег – напишу. Никогда не было такого.
«В эту передачу напросился – очень хотелось поставить некоторых участников на место. Бесплатно приглашать не хотели. Пришлось дать 2500 долларов» – сообщается на официальном сайте Александра Новикова. Кульминация эпизода с Отаром Кушанашвили – 25:00
Я принял решение уйти из «Акул пера», когда покойная Наталия Медведева бросила микрофон. Я подумал, что начал обижать людей ради рейтинга. Обижать, не спрашивая у них ничего. У тебя всё есть уже. Ты снимаешь богатые квартиры, пентхаусы. Ты начинаешь злоупотреблять умением задавать вопросы так, как никто не умеет. Самолюбование. Я подумал о Наталии Медведевой – и вдруг у меня исчерпались вопросы к этим ничтожествам, называемым артистами. Я не знал, о чём их спрашивать, они не умеют отвечать. Я не виноват, что они тупые. Я не виноват. Но я понял, что уже стал перебарщивать. Принял решение, пошёл к Демидову и сказал: «Я ухожу». Я просто не хотел стать сытым и самодовольным.
Когда меня звали в новые «Акулы пера», у меня не было денег и не было работы. Я колебался, ходил по квартире и думал, почему бы не пойти. Но вы должны понимать, что Стиви Уандер не может быть Ларисой Черниковой. Да, деньги нужны. Очень. Напиши пять раз: очень, очень, очень, очень, очень. Но из-за денег не всё делается. Соблюдай принципы. Как бы я выглядел, если бы пошёл на возродившиеся «Акулы пера»? Оставь людям память о тебе, каким ты был. Делай новое что-нибудь. Я не могу в этом участвовать. Опять спрашивать: «А вы сосёте?» Теперь каждый так спрашивает.