На днях Валерий СЮТКИН выпустил джазовый альбом «Москвич 2014». А ведь для меня он всегда был именно «москвичом», хотя казалось бы… С Валерием я познакомился в марте 1985 года. Тогда разудалая компания не вполне формальной и весьма условной молодёжи количеством голов человек 15 – 20 отправилась в Ленинград на премьерный концерт Константина Кинчева в составе группы «Алиса» (третий фестиваль Ленинградского рок-клуба), коего большинство путешествующих знало как москвича Костю Панфилова.
В этой компании народ был пёстрый & весёлый, но Сюткин был самым позитивным. Таким я его запомнил. Стиль + оптимизм – такая нехитрая формула. До профсцены Сюткин кем только не работал: басистом в армейском ансамбле (срочную служил в г. Спасске-Дальнем, 1976 – 1978), учеником повара, сторожем, барменом, грузчиком, проводником вагонов зарубежного сообщения. Его весёлая команда «Телефон» тогда, в начале 1985-го только-только выпустила свой последний альбом «Твист-каскад», и ходили разговоры, что проекту скоро кранты: Валерий, по-моему, уже вёл переговоры с Юрием Лозой о переходе в команду Юрия Давыдова «Зодчие».
Год спустя опоздавший на тот поезд журналист «МК» Женя Фёдоров назовёт «Зодчих» одной из пяти лучших рок-команд СССР, а ещё через год Сюткин вместе с Давыдовым примет участие в записи первой «общей» песни «Замыкая круг». И тот же Фёдоров оказался единственным немузыкантом, принявшим участие в съёмке знаменитого клипа «Замыкая круг», ставшим настоящей сенсацией новогодней ТВ-ночи.
Трек, между прочим, пришлось перезаписывать отдельно из-за дотошности Александра Градского, которому угодить непросто. Мария Могилевская во время фотосессии & телесъёмки поставила Фёдорова в верхний ряд с правого края, на место как раз Давыдова, которого не совсем удачно коллеги отправили из Останкино за выпивкой, что должна была украсить стол Сергея Минаева, где и отмечалось всё это «замыкательнокруглое».
Впрочем, к Сюткину это отношение имеет по касательной. После знакомства в скоростном поезде Москва – Ленинград виделись мы крайне редко, раз в несколько лет, и поэтому я рад был удостовериться: формула метаморфоз не претерпела. Всё тот же жизнеутверждающий оптимизм и чувство юмора, всё та же стильная элегантность каждого жеста, а главное – каждого движения души.
«И» Vs «Е»
– Валерий, я прежде чем задать вопрос, который меня давно интересовал, зачитаю просто, как звучит твоя биография в славной Википедии. Валерий Сюткин родился, бла-бла-бла, в семье преподавателя военно-инженерной академии и москвички. Как получается, что преподаватель, твой папа, не был москвичом?
– Мой папа приехал в Москву из Перми и вообще моё отчество Миладович.
– Да, вот я про это и хотел спросить, потому что это же персидская какая-то история.
– Да. Если «Т» («Тимофей») на конце. МилаД – это имя, распространённое в Сербии, в Хорватии, вот этот регион.
– Откуда вдруг в Перми взялся Милад?
– А в Перми бабушка назвала папу, и последняя буква «Д» («Дмитрий») в его имени, Как у Валерия МЕЛАДзе фамилия: мы так с ним юморим.
– Там через «е», он же не Миладзе.
– Да. А здесь – «Ми». Папа, стало быть, в Москву приехал, с отличием окончил военно-инженерную академию имени Куйбышева, которая определила место моего рождения, потому что дом, в котором я родился, ровно напротив. Это перекрёсток Яузского и Покровского бульваров с улицей Воронцово Поле. Она какое-то время была улица Обуха (в 1935 – 1994. – Е.Д.), но сейчас ей вернули историческое название. Вот в этом доме я вырос. И папа окончил академию и остался в ней преподавать, в этой академии, блистательно.
И познакомился с мамой на танцах. Они ходили оба в кружок танцевальный, и вот там всё это состоялось. Мама моя – коренная москвичка. Но бабушка по материнской линии одесситка – из города Балта Одесской области. А деда я своего в жизни ни разу не видел (по материнской линии. – Е.Д.). Он был поляком, потому что там, кстати, ошибка в Википедии. Пользуясь возможностью, заявлю об этом. Фамилия моей мамы девичья – Бржезицкая, Лидия Павловна Бржезицкая. Не «дитская» там. Брж, без согласных, и дальше «е» буква.
– А дед по маминой линии Анжей Бржезидский, без «д». Анжей Бржезидский?
– Да, здесь все правильно. Именно Анжей. А бабушка – Родионова в девичестве.
– Процитирую тебя: «Москва – город с высокой жизненной скоростью, она проверяет человека на способность жить в быстром темпе. Если этот темп не по вам, уезжайте в другой город, будьте там романтиком. Не надо искать проблемы здесь. Вообще все наши проблемы находятся в собственной голове». Это про столицу. А помянутый город Балта Одесской области. Ты когда-нибудь в этом самом городе Балта бывал?
– Конечно, был.
– На гастролях или как турист?
– Я был там до пятилетнего возраста как турист. У меня есть такие фотографии, Жень: я абсолютно лысый, так детей тогда стригли, под ноль, «под Котовского», в честь Григория Котовского, героя Гражданской войны, и там у меня в руке машинка деревянная. Это было в начале 60-х годов. И сзади стоит полуторка. То есть машина, которая всю войну прошла. И когда я смотрю на этот снимок, тут я понимаю, что я человек древний, из середины прошлого века. Вот здесь, на фото, это понятно. А потом я приезжал в Балту, когда плотные гастроли в 80-е годы были по Одессе.
Псы Vs мамонты
– А расскажи про свою Джульетту.
– С удовольствием. Во-первых, я сам Собака, потому что 1958-й год, в котором я родился, год Собаки… Я без собаки просто не могу. У меня была любовь на протяжении десяти лет – это доберман, девочка Корса моя. Мне нравится рассказ, который написала моя младшая, процитирую дословно. «Корса – это моя собака. Когда её принесли, она была маленькая, она считала, что я её ребенок. Когда на меня однажды напала собака, Корса на нее набросилась. Почему я это пишу? А потому, что сегодня ровно год, как наша Корса умерла. Но вы не расстраивайтесь, мои дорогие, у вас всё будет хорошо».
И собаку, которую принесла потом моя любимая женщина Виола, вначале вызвала такую реакцию: ну как после добермана можно принести вот этот пушистый комочек.
– Несерьезно.
– Да. Но он меня абсолютно сразу очаровал. И вообще я считаю, что реинкарнация – есть. Потому что в моей нынешней собаке есть всё, за что я любил мою предыдущую. Ну а за что может такая собака, как я, тут уже без иронии говорю, любить. Когда я гастролирую – часовые пояса, утомительная дорога, – и вот приезжаешь в Москву днём и понимаешь, что силы тебя покидают, надо поспать. В такие минуты я щелкаю пальцами, Джульетта запрыгивает и ложится рядом, я лежу, и более глубокого наслаждения, чем снять напряжение и поспать немножко днём рядом с любимой собакой, я не знаю. Даже такой отпетый ловелас, как Джек Николсон, где-то сказал, что только собаки и дети (именно в такой последовательности) дают такое наполнение жизни, которое вы никогда не получите ни от кого другого.
– Помню Фёкла Толстая рассказывала мне, что её отец назвал именно в честь любимой собаки, да: собаки и дети. Ну смотри, ты сам открыл эту дверь, про детей упомянул. Я спрашиваю у всех знакомых музыкантов, почему не делают семейных коллективов? У тебя же трое. Взяли бы квартет организовали и что-нибудь записали, сделали бы ремейк какого-нибудь хита твоего.
– Ты знаешь, мы делаем это. Делаем, но не для наживы. Ну и не для публики. Потому что сейчас такое время, что если ты что-то делаешь, в это надо вложить не только интеллектуальную силу, но и, если хотите, организационные, продюсерские силы; дальше глянцевые журналы, ну и всё то, что я не очень люблю. И вообще надо отдать должное – мы в семье давно определились. То есть я отвечаю за мамонта…
– За добычу. Ну да, ну да.
– Приношу добычу. А за всю красоту и за правильный образ жизни – как раз моя любимая женщина и дочь. И они сразу сказали: только дозированное ныряние в глянцевую, публичную жизнь. Мою жену не заставишь прийти на телеэфир, никогда не ходит. Поэтому когда мой друг близкий Миша Куснирович делает показы мод, вот там мы семейно участвуем. Потому что это всё-таки семейный праздник в кругу близких знакомых. А когда это – давай запишем песню и будем её тиражировать…
– А почему нет? Про «дозирование» ты ещё год назад говорил: «Каждое занятие должно быть в радость. И я избегаю пиарить себя путём ныряния, катания на коньках или поднятия штанги. Я уже понял, что не испытываю при этом ничего весёлого. Будучи в дружеских отношениях с Ильей Авербухом, принял его предложение «поддержать один проектик». И сдержал обещание. А дальше зрителям, наверное, весело было смотреть, как я спотыкаюсь на коньках и падаю». Это всё так, но ведь есть жёсткие законы шоу-биза.
– Если о моей дочери говорить, то она склонна к так называемому «закрытому шоу-бизнесу». То есть это сценарии, режиссура.
– Это ты про младшую говоришь?
– Говорю про младшую. Потому что старшая уже состоялась. Ей 33, работает специалистом по пиару в иностранной компании, летом (июль 2014. – Е.Д.) сделала меня дедом, так и написала мне в СМС: «Дедуля, поздравляю!»; внучку с моей подачи назвали Василисой, родилась весом чуть больше трех кило, а рост пятьдесят один сантиметр. Сыну Максиму 27, он окончил географический факультет МГУ, работает в туризме. Для старших детей я не был отцом в полном смысле слова, но всегда был рядом, если требовалась моя поддержка. Финансово я им помогал до совершеннолетия, ставил, так сказать, на крыло. Теперь они в моей поддержке не нуждаются. Претензии к тому, что я мало присутствовал в их жизни, принимаются полностью. Как отец я далек от идеала, но всё, что должен был сделать, сделал. Полностью я воспитал лишь Виолу. Присутствовал при родах, гулял по бульварам с коляской, бегал на молочную кухню, проверял уроки. Хотя, конечно, самое трудное выпало жене. Это я приеду с гастролей и бросаюсь к дочери с объятиями: «Мой барсик, моя птичка, мое солнышко, Виолуся», а супруге приходится проявлять строгость. Очень за это ей благодарен. Младшая закончила в Москве школу «Золотое сечение». Я очень был рад атмосфере, которая царила у нас в школе. Она вышла оттуда незакомплексованным, свободным, готовым к творчеству человеком. Но раньше, чем её сверстницы, она вышла в 16. Этой осенью ей исполнилось 19. Пару лет проучилась в Швейцарии, окончила там колледж. Очень смешно вышло, когда в первый день пребывания там дочь попала под отчисление. Сын Валерии пригласил ее на свой день рождения…
– Артемий или Арсений?
– Старший, Тёма… Пригожин заехал за Виолой, как положено, написал расписку. А назад привёз только в два ночи, к закрытым дверям кампуса (студенты же обязаны возвращаться до девяти вечера). Пока Йосиф решал проблему, директор уже позвонил и сказал, что в истории школы это первый подобный случай. Но все-таки окончила и летом поступила в Американский университет в Париже.
– А почему школу окончила в 16, я не понял?
– Так получилось. Пошла с шести лет и из первого класса в третий перескочила. Там были какие-то эксперименты.
– Ух ты, а почему?
– Ну это наш тогдашний министр образования: давайте тестировать детей, определять группы. И поскольку она была девочкой развитой, ей посоветовали сразу из первого в третий класс.
– Поскольку она была Сюткина, наверное. Нет?
– Нет, конечно. Просто предложили.
– Мы сейчас про Виолу Валерьевну говорим, да?
– Про Виолу говорим. Сюткина Виола перескочила из государственной школы в «Золотое сечение», там было две группы: чуть помладше, чуть постарше. И я всегда приветствую, когда человек имеет возможность хорошо развиваться, он должен быть с теми, кто сильнее и талантливее. И я её определил в старшую группу. Ей было тяжеловато. Но класс у нас был замечательный. Там сын Саши Любимова, нашего с тобой общего знакомого, учился.
Стас Михайлов Vs Мортен Харкет
– А вот что слушает, допустим, Виола Сюткина, какую музычку? Папу-то слушает она?
– Папу слушает дозированно. Папа сделал всё возможное, чтобы в её гаджете был полный набор, ну, во-первых, я не могу сказать, что там Beatles весь, но Beatles one есть, то есть по крайней мере, я имею в виду этот альбом, в который входят все главные их синглы, занявшие первые строчки. Ты не представляешь, какую большую работу мы с женой провели, пока она запомнила норвежскую группу А-Ha. Мы обычно делаем так. Играет что-то красивое, я спрашиваю: это кто? Дочь говорит, допустим: Simply Red. Молодец. Этого нашего рыжего товарища она сразу запомнила. А вот почему-то голос Мортена не определяла. Она говорит: я не знаю, это, может быть, Duran? Я говорю: какой Duran? Duran тоже хорошая группа, достойная. Но мне кажется, что у вокалиста группы А-Нa Мортена Харкета уж такой узнаваемый голос.
– Представляешь, я только Take On Me знаю, вот этот их хит.
– Ты что, у них такие мелодии красивые! Это норвежская музыка: у них есть абсолютно ярко выраженный, пусть даже этнический, привкус. Их музыка такая скандинавская, холодная. Хотя и на английском поют. Она изящно холодная, неспешная, скажем так. Дочка, естественно, слушает и Тимати из наших, R’n'B… Замечательный парень, кстати, я тебе хочу сказать, коммуникабельный, не величайший композитор пусть даже, но крепкий.
– Говорят, что удачный бизнесмен. Во всяком случае, мне он говорил, что он – бизнесмен прежде всего и дилер.
– А так и есть, да. Но при этом это правильное позиционирование. Мне очень импонирует Эмин Агаларов.
– Тоже бизнесмен, кстати.
– Казалось бы, зачем человеку петь, многие задают этот вопрос. А потому что не может не петь. И это замечательно. И он очень, во-первых, воспитанный и образованный, здесь спасибо родителям. А, во-вторых, Эмин очень открыт. Я вообще люблю людей, которые улыбаются навстречу. Вот всеми обсуждаемый Стас Михайлов. Я был приглашён на его день рождения. Мы идём с женой фактически к незнакомому человеку: на тот момент мы несколько раз виделись на других тусовках, но тесно не общались. Единственное, что Стас мне успел сказать: «когда я был юным (я-то постарше всё-таки на десять с лишним лет), я ваши кассеты продавал» (группы «Телефон». – Е.Д.), и так смеялся…
– Подожди. Ты старше Михайлова?!
– Ну да, на 11 лет.
– Вы выглядите, как отец и сын, причем, ты – сын. Михайлов такой серьёзный, солидный мужчина, а ты такой мальчик весь из себя.
– Нет, ну я бы не сказал. Если ближе посмотришь, у него молодые глаза. А стать – ну, обязывает, поскольку поклонницы всё-таки. Знаешь, что меня удивило. Он настолько щепетильно галантный…
– Ну ещё бы, женская аудитория обязывает.
– На его дне рождения каждый человек говорит тост, ему посвященный, а Стас всех обошёл, каждого спросил, вкусно ли, хорошо ли, и не потому, что ему нужно что-то от этих людей, просто такой вот незлой человек.
– Ну, вот, оказывается, в чём секрет успеха. А все говорят, что в расстегнутой рубашке.
– А у меня вообще главный критерий, знаешь, Жень, честно? Человек должен быть незлой. Ведь жизнь коротка, и прощать надо учиться быстро. И принимать его, а не заявлять: «Ну что вы, это не для меня, я эстет, какое здесь творчество?». Если он завоевал популярность такую, так значит не зря: не бывает дыма без огня. В нём есть какая-то изюминка. Когда я пообщался с Михайловым, могу сказать определённо: да, она в нём есть. Он не эгоцентрик, на себе любимом не концентрируется… Когда я первые песни его услышал и увидел его в кадре, мне показалось, что это смесь певца и такого проповедника умелого. Это не шоу-бизнес. Он такой и есть.
– По-моему, ты совмещаешь как-то свою основную деятельность и работу пиар-агентом у Стаса Михайлова. Такой монолог выдал! А то ведь в интернетах наших бытует шутка: «Ты на Стаса Михайлова пойдешь?» – «Да как же я на него пойду – у меня и лицензии-то нет». А спой что-нибудь из Стаса Михайлова. Ты знаешь хоть одну его песню?
– Ну, конечно, знаю.
– А исполни.
– Но я не смогу в неё вложить столько мужского сострадания, потому что у меня всё равно будет иронично. (поёт) «Но это для тебя рассветы, – я её сейчас Виоле пою, – и закаты, для тебя». У меня, кстати, тоже есть песня «Для тебя»: «Без тебя не завяжу я галстук и бриться не стану. Без тебя пойду неверным галсом. И врежусь в рифы без тебя. Без тебя я так бы и остался обычным хулиганом. Без тебя я б так не улыбался, как улыбаюсь для тебя». Такая у меня песня есть.
