Когда ходишь по Ялте или Севастополю, невозможно не думать про ноябрь 1920 года.
И, конечно, я снова взялся что-то читать про ту эвакуацию.
И, конечно, об этом снова невозможно читать без слез.
Особенно меня трогает тот момент, когда погрузка на суда в Севастополе уже закончена, взяли всех, и Врангель, покидая город последним, в последний раз объезжает околопортовый район.
А потом плывет в Ялту, и там тоже сходит на берег, и тоже делает завершающий круг по городу.
И корабли уходят окончательно.
Я читал и думал про этот момент: когда уже нет никого, и в городе тишина, как в сцене из какого-то вестерна, ветер только гоняет брошенные бумажки.
И Врангель медленно едет по пустой улице, как Клинт Иствуд.
