Последние дни перед выборами – не самый удобный момент для интервью с кандидатом в президенты России, но об этой встрече с Мартином Шаккумом мы договаривались заранее. Кандидатское слово надо держать…
– Президентский забег-96 оказался достаточно скоротечным. Финиш близок. Наверное, ждете, чтобы все поскорее закончилось, или же, быть может, рассчитываете обойти на последних метрах кого-то из соперников благодаря спурту?
– Настроение у меня нормальное, рабочее. Огорчает единственное обстоятельство: я очень долго сомневался, нужно ли мне принимать предложение баллотироваться в президенты. Из-за этого потеряна масса времени, что, конечно, не могло не сказаться на ходе моей избирательной кампании. Реально в борьбе за президентское место я участвую всего месяц – с момента моего первого телевизионного обращения к избирателям. После того, как я окончательно убедился в правильности сделанного шага, все пошло нормально. Сейчас идет постоянный рост моего рейтинга.
– Социологи, тем не менее, утверждают обратное, упорно ставя вас в конец списка претендентов на пост главы государства.
– У меня нет никаких сомнений, что данные так называемых независимых соцопросов на самом деле подогнаны под рамки угодной нынешнему президенту схемы. Перед средствами массовой информации, ельцинскими пропагандистами и агитаторами стоит главная задача – создать у народа представление, будто речь идет о битве двух гигантов – Ельцина и Зюганова. В действительности все выглядит, мягко говоря, несколько иначе. Скажу о себе. Темпы роста моего рейтинга выглядят весьма внушительно. Последний опрос двухнедельной давности показал, что уровень моей популярности сравнялся с федоровским. И это, уверен, не предел.
Учтите, что 16 июня голосовать будут не несколько десятков социологов, миллионы россиян. Цену всем рейтингам мы сможем узнать через неделю, если, конечно, ведомство Николая Тимофеевича Рябова будет вести себя корректно при подсчете результатов голосования. Подождем.
Я убежден, что большинство россиян отдадут голоса за нормального, разумного человека, далекого от экстремизма и партийной зашоренности. Люди увидят, что предлагаемый выбор между Ельциным и Зюгановым не соответствует их представлениям о человеке, который должен обеспечить мир и процветание России.
– Вы уверены, что отвечаете искомым требованиям?
– Я делаю выводы на основании общения с избирателями, анализа почты, поступающей в мой адрес. Ко мне обращаются с такими просьбами и проблемами, решение которых по силам только президенту.
– Например.
– Скажем, я получил письмо от ветеранов Великой Отечественной, рассчитывающих на мою помощь в вопросе строительства комплекса для ветеранов войны и труда. Проектная стоимость комплекса оценивается в несколько десятков миллиардов рублей. Такие деньги можно найти только в госбюджете. Предприниматели пишут мне о своем несогласии с большинством положений существующего налогового законодательства. Матери просят пересмотреть правила направления военнослужащих в “горячие” точки. Это все вопросы, относящиеся к компетенции руководителя государства. Значит, люди видят во мне потенциального главу страны, раз ищут у меня поддержки.
Письма идут из самых разных регионов России. Меня узнали.
– Решение вопросов вы откладываете до момента избрания вас президентом?
– Нет, я отвечаю каждому, обратившемуся ко мне. Я не имею права обмануть ожидания избирателей.
– Некоторые средства массовой информации опубликовали указы президента Мартина Шаккума, датированные серединой июля этого года. В форму указов вы облекли свою предвыборную программу. Чего в этом шаге больше: пропагандистского приема, рассчитанного на внешний эффект, или реальной оценки ситуации человеком, который намерен через месяц приступить к реализации намеченного?
– Вместо пустых обещаний, коими грешат многие другие претенденты на пост президента, я на примере двух указов показал, чем предполагаю безотлагательно заняться после победы на выборах.
– Полагаете, начертанное вами, выполнимо? Слишком уж многое вы намереваетесь сделать в кратчайшие сроки.
– Все заявления, содержащиеся в моих указах, подкреплены реальными расчетами. Я прекрасно представляю социально-экономическое и общественно-политическое положение в стране. Исходя из этого знания, я и строил свою программу. Мои указы не носят популистского характера. Может быть, в них даже по-хорошему маловато популизма, следовало бы чуть-чуть добавить. Но я сознательно не стал приукрашивать действительность, заслужив тем самым комплименты со стороны авторитетных специалистов в области экономики и политологии, которые нашли мои указы взвешенными, аргументированными и разумными.
– Тогда давайте для примера обратимся к тому положению вашего указа, где вы отдаете распоряжение значительно сократить численность госаппарата – насквозь коррумпированного, по вашему мнению. Столь непопулярный шаг даже в устах реально действующего президента выглядит весьма рискованным, что уж говорить о претенденте на высший пост. Это же наверняка настроит против вас многочисленных государственных чиновников. Кто же станет выбирать себе на голову президента, который грозит увольнением?
– Я не собираюсь угождать всем и завоевывать голоса избирателей любой ценой. Непопулярные меры меня не смущают: кому положено сесть за решетку, за ней окажется. Не разделяю я и позицию тех, кто считает, будто надо оставить все, как есть: мол, пусть воруют дальше, лишь бы нам жить не мешали. Такой вариант со мной не пройдет.
Я ориентирую свои указы на людей честных, порядочных, на патриотов России, которые уже не в силах мириться с произволом жуликов, хапуг и негодяев.
– Вы не скрываете того, что сравнительно недавно занялись большой политикой. Может, поделитесь впечатлениями человека, впервые вкусившего этот плод? Вы успели на себе ощутить, что политика – грязное дело?
– Большая политика связана с большими деньгами, а там, где деньги, свои законы. Правда, нашу страну в последние годы разворовывали такими темпами, что на обеденном столе под названием “Россия” остались жалкие крохи. Сейчас идет ожесточенная борьба между теми, кто хочет поделить оставшееся, и теми, кто успел захапать лакомые куски. Я в этой дележке не намерен участвовать ни в каком виде, ни за что не буду входить в состав любой из команд. Готов выглядеть в глазах окружающих белой вороной, но я хочу идти во власть с чистыми руками. Я не думаю, что в политической борьбе все средства хороши. Стоит один раз в принципиальном вопросе пойти против совести, и человека можно считать пропащим. Я оступаться не собираюсь. По натуре я достаточно чистоплотен, чтобы валяться в грязи. Кстати, это одна из причин, по которой я так долго не шел в политику. Я включился в борьбу исключительно из-за того, что вижу, сколь серьезна ситуация в России. Нужны решительные шаги для спасения страны, но кто, кроме меня, способен сегодня стать у штурвала, не знаю. Чувствую в себе готовность взвалить на себя тяжелую ношу, вывести нашу великую державу из кризиса, в который ее искусственно ввергли.
– Мартин Люцианович, вы не ответили на мой предыдущий вопрос. Ощутили ли вы лично на себе запрещенные методы политической борьбы?
– Конечно. Не осталось ни одного более-менее близкого моего знакомого, на кого не выходили бы российские спецслужбы и не пытались бы зацепить этого человека, чтобы собрать компромат на меня. Были и другие провокации. Скажем, недавно мне сорвали телемост с Нижним Новгородом. Пока я общался с другими городами, все было нормально, но стоило мне выйти на областной центр, где живет почти четыре миллиона человек и где сильны позиции нынешнего президента, как тут же пошли в ход удары ниже пояса. В момент начала прямого телеэфира где-то был включен мощный генератор помех и передача оказалась сорванной. Правда, это не помешало моему рейтингу в Нижнем подняться до 11 процентов. Сие обстоятельство вызвало страшное беспокойство в местном управлении ФСБ, куда вызвали начальника моего нижегородского предвыборного штаба, чтобы весьма недвусмысленно посоветовать умерить прыть…
Жаркое дыхание оппонентов я постоянно ощущаю на своем затылке. Ладно бы, старались победить в честной борьбе, а то так и норовят поставить подножку.
С другой стороны, происходящее меня откровенно радует. Раз пытаются бороться со мной, не выбирая средств, значит, видят серьезного соперника. Это еще больше укрепляет меня в мысли, что я поступил правильно, решив баллотироваться в президенты.
– До того, как начались акции психологического давления, предпринимались ведь и попытки договориться с вами миром?
– Да, ко мне подкатывались с разных сторон. Надо признать, что действовали достаточно грамотно. Засылались мои старые знакомые, работающие ныне в команде Ельцина, в его предвыборном штабе. Эти люди вели осторожный зондаж, прощупывали почву. Разговор заходил издалека, и разведчики постепенно приближались к главной теме, из-за которой, собственно, и пожаловали. Поскольку мне все было ясно с самого начала, я ставил вопросы ребром, заставляя называть вещи своими именами. Тогда начинались попытки откровенного подкупа. Мне под благовидными предлогами рекомендовали снять свою кандидатуру в пользу Бориса Ельцина. В качестве отступного делали самые разные предложения – от компенсации затрат на проведение предвыборной кампании до обещания переговорить с Борисом Николаевичем о возможности назначения меня вице-премьером правительства России.
– Вы восприняли эти слова всерьез?
– Я не стал даже слушать подобные речи! Это был, извините за выражение, гнилой заброс. Меня хотели заставить клюнуть на такую дохлую наживку. Предложения о вхождении в правительство в подобной обстановке не делаются. Для этого надо обладать определенными полномочиями, со мной должны были говорить лично президент или премьер.
Цель бесед со мной была одна: проверить, возможны ли дальнейшие переговоры. То есть ходоки хотели удостовериться, что Борису Николаевичу есть смысл приглашать меня для серьезного диалога. Ельцин ведь прекрасно понимает, что это выглядело бы весьма унизительно, если бы он позвал меня в Кремль, а я не стал принимать его предложение и отказался от поста вице-премьера или министра в обмен за согласие выйти из президентской борьбы. Борис Николаевич не хотел нарваться на отказ и заслал ко мне казачков. Но их вылазка закончилась безрезультатно. Торговаться из-за денежных сумм или постов я не собирался. Исключено.
– Но ведь было и открытое обращение к вам со стороны Владимира Шумейко, призывавшего не вносить раскол в демократическое движение и поддержать единого кандидата Бориса Ельцина.
– Да, приходило такое письмо. Во-первых, я не считаю Ельцина единым или единственным (как вам будет угодно) претендентом на место главы страны от демократического лагеря, а, во-вторых, почему я должен был обязательно прислушиваться к словам Шумейко? Я написал Владимиру Филипповичу ответное послание, в котором выразил отношение и к самому Шумейко, и к затеваемой им акции. Мое письмо было опубликовано.
– Рассматривали ли вы варианты создания блоков или коалиций с другими претендентами на пост главы страны?
– Я вообще не вижу на данном этапе смысла в каких-либо коалициях – будь то союз с кем-то из кандидатов или же создание многопартийного правительства. Время для подобных компромиссов прошло. Если ввязаться в это, начнется дележка портфелей, лоббирование интересов собственной партии. Чем все закончится, известно. Вспомните знаменитую басню о Лебеде, Раке и Щуке.
– Но Лебедя в данном примере все-таки зовут не Александр Иванович.
– Не в имени дело. При той ситуации, в которой сейчас находится Россия, не может быть коллективной ответственности, поскольку это в нашей стране всегда ведет к коллективной безответственности. Убежден, что спасением России, выводом ее из тяжелейшего состояния должен руководить один человек, имея для этого все необходимые полномочия.
Что касается блока с кем-то из кандидатов на предвыборном этапе, то я не вижу фигуры, с которой можно объединиться. В связи с начавшимся чемпионатом Европы по футболу сейчас в чести футбольные сравнения. Так вот: в команде претендентов, формально насчитывающей одиннадцать человек, практически нет настоящих игроков. Большинство – это балласт, преследующий своекорыстные цели.
– И кого же вы относите к реальным кандидатам?
– Это Ельцин, Зюганов, Лебедь и Шаккум. Всех прочих я в расчет не беру. Одни пошли получить дивиденды, другие – покуражиться.
Посмотрите на поведение Жириновского, неожиданно всплывшего на выборах 1991 года. Понимая, что сегодня его шансы мизерны, что, как говорят в Одессе, вчерашняя хохма не пройдет, Владимир Вольфович мечется, решая, к кому бы примкнуть, кому бы подороже продаться. То к Ельцину бежит, то к Зюганову. Теперь решил сообразить на троих, назвав остальных кандидатов в президенты пескарями. Должен предупредить Владимира Вольфовича, что среди пескарей он не заметил акуленка, который щуренка Жириновского скушает и косточек от него не оставит.
– Акуленок – это, надо понимать, вы?
– Да. Уж с Жириновским справлюсь – как-нибудь.
– Вам приходилось лично общаться с Владимиром Вольфовичем или с кем-то другим из кандидатов?
– Не видел в этом смысла. В прямом эфире на теледебатах и пообщаемся. Хотя уже известно, что Ельцин и Зюганов отказались от участия в дебатах. Кстати, тоже весьма показательный поступок. В нем сквозит неуважение не столько к соперникам, столько к избирателям, которых лишают шанса одновременно сопоставить возможности всех кандидатов в открытом бою. Что ж, “есть ли на свете мужество, каждый решает сам”.
– Возможен ли вариант, при котором вы примкнете к какой-либо из сторон перед вторым туром голосования? Дело ведь вряд ли закончится одним раундом.
– Для меня такого варианта нет. Я не могу взять сторону ни Ельцина, ни Зюганова, поскольку победа любого из них не принесет желанного мира и спокойствия России. Более того, неизбежна новая конфронтация в обществе. Ситуация будет работать на проигравшую сторону, это совершенно однозначно. Страна на пороге краха, дальнейший обвал ударит по избранной власти, приведет к гражданскому противостоянию, способному повлечь за собой и вооруженные конфликты.
– Значит, вы солидарны с одним из лидеров коммунистов Купцовым, утверждающим, что в случае победы Ельцина через месяц – полтора обязательно начнутся народные волнения?
– Борис Николаевич показал, что он не в состоянии управлять государством. Это мы наблюдаем на протяжении последних пяти лет. Наш народ исключительно доверчив, ни в одной стране мира так долго не терпели бы дискредитировавшего себя руководителя. Сегодня Ельцин опять сулит горы золотые, пытается вторично облапошить людей. Ему ничего не остается делать: у Ельцина нет ни одного козыря, которым он мог бы воспользоваться в этой избирательной кампании. Разве это аргумент: выбирайте меня, а то придут новые, голодные, жадные? Наверное, подобным образом не строил свою избирательную кампанию ни один действующий президент. Ельцину выгодно уйти от разговора о том, как мы жили последние пять лет. Чем он похвалиться? Развалом экономики, угробленным сельским хозяйством и промышленностью, войной в Чечне? Разговоры о колбасе на прилавках – это все для дилетантов. Мы же эту колбасу не производим, а покупаем за границей на деньги, полученные в кредит от Международного валютного фонда. Кто будет расплачиваться по долгам Бориса Николаевича?
Волнения начнутся и тогда, когда в Кремль войдет Зюганов. Геннадий Андреевич не сумеет остановить процесс окончательного разрушения отечественной экономики. У него нет ни конструктивной идеи, ни запаса времени для экспериментов. Значит, безработица, остановка производств, забастовки…
Именно в этот момент я хочу выступить в качестве объединительной силы, хочу собрать вокруг себя всех здравомыслящих людей. Я противник радикализма – как левого, так и правого. Люди должны понять, что у нас остался один путь – стать на рельсы устойчивого созидательного процесса и пойти за тем человеком, который намерен не демагогией заниматься, а развитием производства, сферы услуг, поддержкой сельского хозяйства, защитой чести и достоинства военнослужащих, оказанием помощи реальным предпринимателям, а не ворам и жуликам. Я иду в президенты с тем, чтобы всем гражданам России было выгодно честно жить. Этого шанса стране не в состоянии предоставить ни Ельцин, ни Зюганов. За спиной первого – сонм коррумпированных чиновников, за вторым – группы крайних экстремистов и маргиналов, не способных мыслить диалектически и зовущих в прошлое. Главная беда обоих этих лидеров в их окружении. Есть беды и поменьше. Ельцин ведь никогда не управлял страной, он не знает, что это такое. Он владеет одной-единственной специальностью – искусством борьбы за власть. Что делать с этой властью, Борис Николаевич понятия не имеет. Он готов передоверить власть кому угодно, результаты такой политики мы ежедневно ощущаем на собственной шкуре. Спору нет, Ельцин – прекрасный борец, в схватке он чувствует себя, как в родной стихии, просто не мужчина, а красавец, глаз не отвести. Управлять же страной – это не его, это рутина, скука. У Зюганова другое: он заложник идеологических догм, он связан по рукам и ногам соратниками. Да и сам Геннадий Андреевич не располагает достаточными знаниями в экономике, чтобы взять на себя всю полноту ответственности. Значит, Зюганову придется передоверяться приглашенным специалистам. Ошибается тот, кто рассчитывает прорваться к власти и потом почивать на лаврах, как царь-батюшка. Не получится.
– Словом, вы убеждены, что ни Ельцину, ни Зюганову в случае победы четыре года в президентском кресле не продержаться?
– Никаких сомнений! Любому из них не усидеть дольше года.
– Тогда задам вопрос не кандидату в президенты, а рядовому избирателю. В свете всего сказанного за кого лично вы будете голосовать во втором туре, если в бюллетене останутся фамилии Ельцина и Зюганова?
– Проголосую против обоих. Если таким же образом поступит большинство россиян, это будет оптимальный результат. Центризбирком через три месяца назначит повторные выборы.
– Так и будем жить – от выборов до выборов? Посмотрите, уже сегодня никто ничем не занимается, все ударились в политику, гадают, кто станет президентом. Если это удовольствие затянуть еще на три месяца, боюсь, даже самый распрекрасный кандидат потом не сможет раскачать впавшую в ступор страну.
– Да, согласен, общество излишне политизированно, это негативно сказывается на жизни России, но приходится признать, что сегодня нет задачи важнее, чем правильный выбор будущего главы государства. От этого зависит будущее. Стране нужен лидер, способный принимать компетентные решения по любому вопросу. Повторяю, главная беда нынешней избирательной кампании заключается в том, что признанные фавориты не в состоянии реально управлять страной. А именно руководитель с персональной ответственностью жизненно необходим России.
– Если получится по-вашему, и во втором туре голосования не будут избраны ни Ельцин, ни Зюганов, пойдете ли вы на новые выборы?
– Безусловно! И практически не сомневаюсь в своей победе. Следующие выборы я выиграю. Люди, хорошо меня знающие, скажут вам, что я никогда не делаю голословных заявлений, поэтому можете не сомневаться: слово сдержу.
– Откуда такая уверенность?
– Ельцин с Зюгановым по закону не смогут повторно выдвигать свои кандидатуры, а других соперников у меня нет. Все говорят: я приду к власти, подберу команду и начну работать. Так рассуждают политики, а не государственные деятели. Моя программа иная: после избрания президентом я возьму всю полноту власти в свои руки. На трудный период я лично возглавлю правительство. Сам буду управлять и контролировать, никому ничего не передоверяя. Я достаточно знаю и умею, у меня на любой вопрос есть ответ.
– Даже на тот, хватит ли сил на марафонскую президентскую дистанцию? Это все-таки не предвыборный спринт.
– Хватит. Я иду к власти не ради славы. Мною движет желание сделать Россию подлинно великой державой, чтобы через двадцать – тридцать лет она задавала моду на мировом рынке. Может, я и не доживу до этого момента, как говорится, сгорю на работе, но на ближайшее десятилетие у меня сил достаточно. Даже с избытком. Могу поделиться.
Андрей ВАНДЕНКО
