Как справедливо утверждение, что биологический порядок возник из водоворота физического и химического хаосов, так еще более справедливо мое предположение, граничащее с убеждением, что капитальная, краеугольная заслуга Аллы Б. Пугачевой перед нами и туземной эстрадой – это то, что именно она провозгласила «свободу от целого», возглавила «апофеоз частиц».
(В нобелевской лекции Бродский образно говорил про незаменимость местоимения «Я»; красивости оттуда).
И вот еще что, покуда я не стал ругаться.
Я хорошо помню то время, когда я стеснялся того, что обожал Пугачеву.
Но теперь я стесняюсь этого времени.
Я наверняка позже всех послушал новые песни АБП, и если я скажу, что они невыносимы так же, как последние фильмы Терренса Малика, мне же придется долго объяснять, что такое есть Малик.
Пунктирно: означенный человек снимал раньше волшебное кино, а теперь снимает унылое дерьмо, ахинею про онтогенез и филогенез и теорию струн. АБП поет песню «Нас бьют – мы летаем», по ощущениям, ровно так же, как Терренс Малик снимает кино: по-мессиански, с претензией, описываемой строчкой Баратынского: «Я вяну – вянет все со мною!».
Ей только кажется, что чем больше в песне громких, трескучих, звонких слов, тем она скорее сойдет за «полную особых недремлющих смыслов».
Вопрос, хорошая эта песня или плохая, – это не вопрос эристики, это даже не онтологический вопрос, это вопрос чуть-чуть антропологический, но более всего это вопрос семантический.
Если бы наша почтенная эриния, наша эвменида никуда не удалялась и продолжала бы концертировать, то между «Не обижай меня» и «Три счастливых» эту не обеспеченную смыслом слов пьеску никто бы и не заметил.
Но если ты возвращаешься – при такой-то кредитной истории! – то возвратиться надобно с песней как минимум не хуже, чем «Позови меня с собой» (даром что песня, на мой салтык, очевидно, переоцененная).
В песне может и Пугачева суть птица, мир птицы трехмерен, а новые песни похожи на панические атаки (правда, с претензией на видеоинсталляцию), потому что написаны людьми, живущими на плоскости, в мире, не знающем и не приемлющем других измерений, кроме того, чью суть можно выразить только кричащим газетным заголовком.
Будем считать, что бьющая наотмашь концовка заметки в виде цитаты из Белинского адресована не АБП, а людям, изготовившим для нее невозможно патетичную агитку вместо целительной Песни, каковую песню только Она одна и умеет петь: «Природа, одарив их тонким умом, отказала им в чувстве изящного».
