Евгений Александрович Евтушенко был абсолютно советским поэтом.
И вся страна, не исключая Украину, Грузию, Прибалтику, разом вспомнившая его строки, тоже еще советская, иначе бы и не вспомнила,
и не прошептала бы их самой себе, захлебываясь личными воспоминаниями, любовями и обидами, и не вздрогнула бы от утраты, и удержалась бы от плевков вослед еще не отлетевшей душе своего самого знаменитого Поэта, всегда дерзко и рискованно пренебрегавшего пастернаковским предостережением, что быть знаменитым – некрасиво.
Он хотел быть знаменитым – и он им был.
Таким и останется навсегда – не самым лучшим русским поэтом второй половины двадцатого века, но самым знаменитым.
По праву.